— А про вас так никто и не думает, — неожиданно посерьёзнел Камерт, — но иногда люди от незнания совершают очень большие ошибки… просто фатальные. Потому я вас и охраняю, и мне выделили комнаты рядом с вашими.
— Значит, это вы рассказали дорину… — яростно продолжала распутывать клубок Лиарена, — о моих способностях?! А я-то всю ночь голову ломаю… с чего это он решил осчастливить меня своим вниманием?!
Выкрикнув эти слова, девушка, наконец-то, обратила внимание на уныло-виноватые взгляды ранних гостей и резко обернулась к двери. Там, играя тугими желваками, стоял дорин и нехорошо усмехаясь, смотрел на неё.
— Зря беспокоилась… — в голосе Тайдира шуршала колючим льдом зимняя вьюга, — я уже передумал. С девушками из вашего дома нужно быть очень осмотрительным… и не верить ни их словам, ни глазам.
Какие это слова она ему говорила? И о каких взглядах речь, если он был всего один… тот прощальный, тягуче горький взор, каким он смотрел на неё, поднимаясь вместе с печальной Дильяной к ритуальному огню, — недоумевающе нахмурилась Лиарена но сказать ничего не успела.
Дорин развернулся и выскочил прочь, а дверь снова хлопнула так, что звякнула посуда в буфете.
— Я пойду, — хмуро сообщил Ниверт и исчез вслед за хозяином.
— А я должен вам кое-что объяснить… — начал было Камерт, но вынужден был замолчать. В комнату со стороны гардеробной ворвался Берт, сжимавший в руке тяжёлую кованую кочергу, выпрошенную пару дней назад у кузнеца.
— Ну и кто тут снова буянит? — подозрительно рассматривая лекаря, неприязненно спросил камердинер, потом спохватившись, вежливо склонил голову перед Лиареной, — доброе утро, донна!
— Светлого дня, Берт, — вежливо ответила донна, стараясь не смотреть преданному слуге в лицо.
Каким-то образом он наловчился угадывать её настроение с первого взгляда.
— Никто не буянит, — почему-то решил заступиться за дорина лекарь, — просто наш хозяин получил вчера вечером неприятные известия. Наблюдатели убили трёх первых монстров, весна в этом году ранняя и теплеет слишком быстро. Поэтому он с раннего утра проверяет оружие и повозки, скорее всего, обоз в заречье двинется через день — два. А теперь займись своим делом, мне нужно поговорить с донной… об её здоровье.
— Вот как, — посмурнел Берт, опустил кочергу и тихо исчез, стараясь не смотреть на нахмурившуюся донну, занятую какими-то своими мыслями.
— Вы еще не завтракали? — вежливо осведомился Камерт, подошёл к двери и подал кому-то знак.
И уже через минуту молоденькая горничная в хрустящем от крахмала переднике расставляла по столу блюда и приборы. Причём, сначала собиралась поставить четыре чашки, но лекарь нахмурился и молча мотнул головой и лишняя посуда мгновенно исчезла.
— Раньше я не видела тут этой девушки, — отстранённо пробормотала Лиарена, думая о своём.
Неожиданное сообщение Камерта о монстрах прояснило ей причину вчерашней торопливости дорина, и теперь девушка с каждой минутой все яснее видела произошедшее вечером в новом свете. Так уж повелось в последние годы, что старинный закон праздновать свадьбы осенью стал обязательным только для селян да жителей западных, засушливых дорантов, куда никогда не доползали монстры.
А все знатные доны и воины старались жениться до выхода чудищ из болота, чтобы успеть, хоть немного, согреться у семейного огня, в преддверии долгого лета, наполненного только кровавыми битвами со свирепыми тварями, уцелеть в которых суждено было не каждому.
Вот и Тайдир в прошлом году женился ранней весной… и, как оказалось, зря спешил, если Дильяна почти сразу поняла свою ошибку и отказала ему в ласке. Как все сильнее начинает подозревать Лиарена, напрасно она мёрзла в запущенной башне, вовсе не на неё охотился в те дни хитрый Виртен. И хотя угадать всех подробностей донне пока не суждено, зато основное она видела так же ясно, словно сама участвовала в обмане домочадцев Тайдира. И так же ясно понимала, на какую встречу он надеялся вчера и отчего так оскорбился.
Право первого поцелуя или даже всей ночи девушки сами дарили своим доринам, если законный жених был очень неказист, стар или калечен. Или если у бедной сиротки не было достойного приданого, которое за такой дар принято было отсыпать золотом, не скупясь. Ну и, разумеется… порой немного хитрили сами девушки, а иногда и их хозяева, но обычно всё происходило по доброй воле. А Тайдир свято чтил заветы отца, бывшего ярым противником старинного правила, а кроме того, никогда не испытывал недостатка в женском внимании.
Совсем по-иному обстояло дело с обнаруженными чародейками, с ними не принято было особо миндальничать, да и чего церемониться с пропащими? Все равно просидят всю молодость в обители, не узнав радостей любви. И потому каждый уверенный в своей силе мужчина считал их своей законной добычей, если конечно, у девушек не оказывалось мощных защитников или дара, способного покарать наглецов.
— Это моя ученица и помощница, — нарушил тишину голос Камерта, внимательно наблюдавшего из-за чашки за хмурым личиком донны, — я всегда беру её с собой… когда в помощи нуждаются молодые девушки. Если вы позволите, она будет вам помогать… хотя бы временно.
— Не позволю, — твердо отказала донна, — я обойдусь и без помощи, а шпионки мне не нужны.
— Вы зря упрямитесь, — снова лучисто улыбнулся лекарь, и Лиарена вдруг обозлилась.
— А вы зря улыбаетесь слащаво, как праздничный затейник. Меня уже тошнит от вашей улыбки… неужели вам трудно разговаривать как нормальный человек?
— А вот это сильное заявление, — мгновенно посерьёзнел Камерт и уставился на донну изучающим взглядом, — и в таком случае, я могу с уверенностью предположить только одно. Ваша инициация произошла не вчера и не несколько дней назад, а много ранее… и, стало быть, вы уже научились немного управлять своим даром. И в таком случае вам просто необходимо пройти проверку в обители звёздных плащей… и немедленно.
— Узелок собирать? — помолчав, сухо осведомилась Лиарена, и лекарь отрицательно помотал головой.
— Он не понадобится.
— И попрощаться нельзя?
— Ну, прощайтесь… — нехотя разрешил маг, — только быстро и ничего никому не объясняйте.
— Спасибо, — едко бросила донна, вставая из-за стола.
Выпрямив спину и гордо подняв темноволосую головку, решительно прошла мимо лекаря и лишь на краткий миг задумалась, куда идти вначале. А затем, подавив всяческие сомненья, уверенно свернула к выходу в коридор.
Неизвестно… сколько времени ей отпущено, и потому, прежде всего, нужно попросить прощения. Хотя не настолько донна и виновна во вчерашнем недоразумении, и все равно никогда исход того разговора не был бы иным, но причину такого поведения Тайдира она теперь понимает. И готова его простить. Вернее, оправдать его надежды и поступки, но и только.
