– Обхожу я ее по кривой дуге, – ответила я, – лишь бы она меня обходила. Вот только чует мое сердце, не даст она мне покоя.
– А ты наготове будь. Попроси охрану у падишаха к дверям. Скажи, что боишься за драгоценности – как бы не украл кто. Тут нужно умом и хитростью. Скажешь, что фаворитку опасаешься, – тебе только пальчиком пригрозят и скажут «фи». Мол, как ты можешь такое о матери будущего наследника подумать.
– Это ты права, – я улыбнулась Леркиной смекалке, – так и сделаю, сегодня же.
– Ты к падишаху идешь? – подруга расплылась в улыбке.
– Иду, – кивнула я.
– Эх, везет тебе – у вас все легально. А я вот теперь и не знаю, когда Первизика увижу.
На погрустневшее Леркино лицо стало невыносимо смотреть. Прям нищий на паперти – сердце от жалости на куски рвется. И чем тут поможешь? Как может наложница из гарема повелителя с его кападжи любовь крутить? «Секир-башка» за такое. Обоим. Я замолчала, не зная, что ей сказать, но тут моя природная смекалка решила прийти нам на помощь. Идея вспыхнула в голове, как лампочка Ильича.
– Так пошли со мной в качестве провожатой. Первиз этот постоянно перед дверьми шахских покоев трется. Хоть увидитесь, глазами помилуетесь, – предложила я ей.
Лерка сразу засветилась – покраснела, улыбнулась, точно школьница на первом свидании, и с благодарностью посмотрела мне в глаза.
– Спасибо, Лекси! Ты не представляешь, как я видеть его хочу!
– Ладно, Джульетта ты моя! – я притянула ее к себе, – пойдем, выберем тебе отрез на платье. Не пристало мой подруге как простой девке наряжаться.
Лерка только теперь обернулась и увидела мой «магазин на диване». Ее глаза засветились от простого девичьего счастья в предвкушении обновки, а мне на сердце стало теплее оттого, что рядом со мной родной человек.
Отпустив портниху, мы с Леркой уселись на диван и устало вытянули ноги.
– Как тут у тебя обед в номер заказывают? – шутливо спросила Лерка, бросая голодные взгляды на опустевшую вазу, еще полчаса назад ломившуюся от фруктов.
– Понятия не имею, – ответила я. – Позови-ка этого прихвостня Масуд-агу – хочу покомандовать!
На моем лице появилось озорное ребяческое выражение, и Лерка, верно прочувствовав мой настрой, быстро вскочила с места и побежала к выходу.
– Я мигом! – крикнула она мне, захлопывая дверь.
Как только она скрылась из виду, я поняла вдруг, что никакого обеда уже не будет, потому как в комнате резко стемнело, а через деревянные решетки окон начали пробиваться багряные лучи заходящего солнца. Время пролетело незаметно. Мы, как дети, резвились, обмотавшись тканями и воображая себя индианками. Портниха, уморенная под конец нашими игрищами, ушла из моей комнаты, еле сдерживая выдох облегчения. И я могла ее понять. На все ее вопросы – какой фасон платья мне по душе или из какой ткани сделать юбку – я пожимала плечами. А что она хотела? Откуда мне знать о местных модных тенденциях, ведь я привыкла к джинсам и маленьким черным платьям?
Дверь скрипнула, и мой нос уловил волшебные запахи свежих лепешек и горячего плова.
Масуд-ага, первым вошедший в комнату, нес большой блестящий поднос с горкой зажаренных куропаток с кружочками спелых яблок и свежими лепешками. Следом за ним вошли два евнуха. В руках первого была тарелка дымящегося плова с бараниной, а у второго на подносе стоял кувшин с шербетом и целое блюдо со сладостями. У меня желудок завязался бантиком от такого великолепия, а слюнки потекли рекой.
– Вуаля! – воскликнула Лерка, которая зашла последней и закрыла за собой дверь. – Кушать подано!
– Ты как с госпожой разговариваешь, бесстыжая! – зашипел на нее главный евнух, резко обернувшись и чуть не выронив свой поднос.
– Масуд-ага, оставь! Все нормально, – ответила я, смеясь и удивляясь в душе тому странному положению, в котором мы с подругой оказались. – Лучше ставь скорее еду на стол, а то мы с голода умрем!
Евнух замялся, посмотрел на Лерку недоверчивым взглядом, но приказ исполнил.
– Можешь идти, – бросила я ему, гордо подняв голову и улыбнувшись холодной и властной улыбкой. Эта игра начинала мне нравиться.
Как только за прислугой закрылась дверь, мы, как две голодные дикие кошки, набросились на еду, чуть ли не мурча от удовольствия.
– Не обращай на него внимания, – сказала я подруге в перерыве между поглощением куропатки и пахлавы, – им тут невдомек, что люди умеют дружить, особенно если это две девушки из гарема.
– Да уж куда им, убогим, понять, что такое настоящая женская дружба. Здесь о таком и не слыхивали, – поддержала меня Лерка, после того как опустошила целый бокал шербета из лепестков роз.
Я хотела было продолжить рассуждения на тему «доброго-вечного», но в дверь постучали. Сморщившись от досады, я крикнула:
– Входите!
И кому я опять понадобилась? Ни минуты покоя.
Дверь медленно открылась, и уже знакомые мне евнухи внесли в комнату небольшой сундук. Следом за ними вошла Арзу-калфа.
– Госпожа, приятного вам вечера! – быстро заговорила она, очевидно смутившись тому, что помешала нашей трапезе. – Повелитель прислал вам наряд для сегодняшнего вечера, – калфа взглядом указала на сундук, который евнухи поставили в центре комнаты, – пора уже собираться!
– Ого! – Лерка первой вскочила с дивана и подбежала к сундуку, ничуть не стесняясь ошарашенного лица калфы. Ее шустрые пальцы быстро справились с затейливым медным замком и открыли крышку. – Иди сюда скорее! Тут что-то невероятное! – воскликнула она.
– Зулейка, немедленно отойди от сундука! Что ты позволяешь себе в присутствии госпожи! – испуганно залепетала Арзу-калфа, бросая то на меня, то на нее недоуменные взгляды.
– Все хорошо, Арзу-калфа. Можешь идти. Зулейка поможет мне собраться, и мы спустимся вниз.
– Слушаюсь, госпожа, – она сердито сдвинула брови и, смерив Лерку осуждающим взглядом, вышла в коридор.
Я со снисхождением посмотрела на пребывающую в полном восторге подругу и подошла к сундуку.
– Давай договоримся, что на людях ты будешь создавать видимость, что относишься ко мне с почтением, – сказала я ей, – а то, не ровен час, заподозрят нас в сговоре или повелителю донесут – не избежать тебе тогда фалаки.
– Ты права, – сказала Лерка, виновато опустив глаза, – просто сложно вот так сразу перестроиться. Но я больше не буду тебя компрометировать.
Я дружески похлопала ее по плечу и опустила глаза вниз. Из моего рта вырвалось восхищенное «Ах!», и я поспешила прикрыть его рукой.
В сундуке лежало переливающееся огненным блеском пурпурно-красное платье из муслина и вставками из органзы. Рядом с платьем на высокой бархатной подушке ждал своего часа комплект украшений – высокая диадема с настоящим рубином, который сиял, словно маяк, серьги и ожерелье – все из чистого золота!
