— А водосточная труба мой вес выдержит?
Я окинула Райлена пристальным взглядом и… О, Богиня! Зачем? Зачем я это сделала? До этого момента даже в голову не приходило смотреть на него вот так. Вернее приходило, но я гнала эти мысли прочь — приличным девушкам не престало пялиться на… на мужское тело! Тем более такое.
Он казался невероятно мощным. Несмотря на камзол, который скрывал рельеф, было ясно — Райлен далеко не слабак. А ещё широкие плечи, длинные ноги в начищенных чёрных ботфортах, руки, силу которых уже успела оценить и тепло которых… О, Богиня!
— Нет, — вслух заключила я. Куда прятать глаза не знала. — Не выдержит.
Опять усмехнулся. Сказал с улыбкой:
— Ладно, путь в вашу спальню найду сам. Да и снотворное ни к чему.
Я подарила брюнету удивлённый взгляд, а он пояснил:
— Сторожевые псы — не проблема. Обойти легче лёгкого.
— А… А что тогда требуется от нас?
— От вас, госпожа Соули, требуется открыть окно и слушаться меня во всём.
О, Богиня! Да он не человек — сплошная двусмыслица!
— Вас что-то смущает? — тут же откликнулся маг. Какой внимательный!
— Нет, господин Райлен, — прошептала я. — Всё в порядке. И раз мы всё выяснили, то я, пожалуй… пойду.
Нас снова окутала тишина. Кладбищенская, в прямом смысле слова. А мне вдруг так страшно стало. Что если он возьмёт за руку? Или, хуже того, попробует поцеловать? Или коленку на предмет выздоровления проверить? Нет, понятно, что Райлен — аристократ и слишком благороден, но всё-таки…
— Конечно, госпожа Соули, — и опять в его голосе эти странные хрипловатые нотки. — Вы позволите проводить вас?
Я отрицательно качнула головой. Страшно подумать, какие слухи поползут по округе, если меня увидят в компании мага. Причём одну, без сопровождения.
— Почему? — ровно поинтересовался он.
— Наше знакомство, господин Райлен, — потупившись, напомнила я. — И встреча в гостинице. О ней, видимо, ещё не знают, но это ненадолго. Не хочу усугублять и без того ужасное положение, — последние слова прозвучали совсем тихо, даже не уверена, что сказала вслух.
И опять тишина. Странная, но недолгая.
— Господин Жаррин и служащие будут молчать о вашем визите, госпожа Соули.
Я вскинула голову и поймала добрый, чуть насмешливый взгляд. Наверное, пора забыть о пылающих щеках — этот пожар всё равно не потушить.
— Но как?
Нет, ведь это в самом деле немыслимо! Чтобы кто-то из жителей Вайлеса промолчал, когда на языке такая сплетня? Да скорее мир вверх тормашками перевернётся, или звёздочки с небосвода разом осыплются.
— А вот так, — ответил брюнет. В его тоне не было ни самодовольства, ни угрозы. Он просто сообщал, просто констатировал факт.
Я хотела выспросить, уточнить, но постеснялась.
— Ну хотя бы до лошади проводить позволите?
Отказать тому, кто чуть не погиб по нашей вине и, несмотря ни на что, снова пришел на помощь? Нет, не могу. Совесть — та самая пресловутая совесть, к которой взывала тётушка Тьяна — не позволяет.
— Конечно, господин Райлен. Благодарю, господин Райлен.
Руки он всё-таки коснулся — вернее, я сама отдала ему ладошку. Просто иначе неприлично получалось — он же мужчина, ему этикетом предписано поддерживать, если дорога не слишком удобная. А на кладбище камушки, да и трава местами скользкая, и вообще… Зато продолжить разговор Райлен не пытался, и никакого возмутительного вздора про глаза не нёс. Но я всё равно краснела, и почему-то забывала дышать.
Домой возвращалась в смешанных чувствах. С одной стороны — выходка близняшек, с другой — предстоящая охота на тётушку Тьяну, с третьей… Райлен.
Конечно, слова, сказанные в гостинице, объясняли и тёплые взгляды, и улыбки, и безропотное желание помочь, вот только чем дальше, тем меньше мне в эти самые слова верилось.
Допустим, он в самом деле увидел мой портрет и поразился. Но! Это случилось два года назад. Неужели брюнет не мог приехать раньше? Хотя бы для того, чтобы взглянуть воочию и убедиться, что портрет не врёт? Мог. Однозначно мог.
Ещё он мог попросить Линара представить его семье, то есть не просто взглянуть на меня со стороны, но и познакомиться лично. Он мог уговорить брата даже в том случае, если они не ладят. Линар умён, в меру расчётлив, и не стал бы препятствовать знакомству с наследником самого крупного герцогства Верилии — как бы там ни было, а подобные связи крайне полезны.
Вместо этого Райлен потерпел два года, окончил аспирантуру и осознанно поменял столицу на провинцию. Выпросил должность штатного мага и обосновался в нашем захолустье. Наследник герцога Даорийского в Вайлесе. Добровольно! Нет, это непостижимо. Даже близняшки на подобную глупость неспособны.
Конечно, Райлен обосновал этот поступок, вот только аргументы до сих пор в голове не укладываются. Он, видите ли, присмотреться решил, понаблюдать, чтобы понять какая я на самом деле. И сёстрам благодарен, потому что их выходка позволила узнать о моей чуткости и прочих добродетелях…
Слишком мутно, слишком нелогично. Подобное самопожертвование только в сентиментальных романах встречается, а в жизни всё иначе. Райлен слишком богат и умён чтобы пойти на подобную авантюру. И ради кого? Ради безродной, пусть и состоятельной, девицы? Ведь даже поломойке ясно: наш союз — мезальянс чистой воды.
Нет, черноглазым не симпатия движет, а нечто иное…
Может они с Линаром не просто не ладят, а враждуют? Может Райлен выпросил должность в Вайлесе, чтобы отомстить брату через меня? Или поспорил с друзьями, что сумеет вскружить голову глупой провинциалке? Или… или что-то ещё, не менее ужасное?
Вот только поверить в подлость Райлена… Нет, не могу. Он — герцог, значит слишком благороден, чтобы опуститься до такой мести.
Сестёр обнаружила в спальне. Девчонки хмуро примеряли платья — те самые, которые госпожа Флёр к предстоящему балу сшила. Я не стала ходить вокруг да около, спросила с порога:
— Вам не стыдно?
В ответ услышала раздраженное фырканье и только.
Очень хотелось развернуться и уйти, но я нашла в себе силы переступить порог, прикрыть дверь и рыкнуть:
— А ну прекратите!
Близняшки вмиг ощерились — у Лины зрачки вытянулись, у Милы клыки. Я не испугалась. Более того — впервые в жизни стало обидно, что моя кровь чиста, как горный ручей. Была бы хоть капля оборотнической заразы, я бы им такие клыки показала — дракон позавидует.
— Вы хоть иногда думаете, что творите? — прошипела я. — Хоть на шаг, хоть на полшага последствия просчитываете?
