Но вот карета въехала в имение Ляра и по общему решению все оставались в нем, пока Джул не сможет ехать дальше.
Не прошло и часа как все прибывшие получили свои комнаты и ванные полные горячей воды. Сандра поднялась сразу, поэтому никто не ожидал, что она может вернуться.
- Я поселил вас отдельно в соседних спальнях. – сказал другу Ляр – Решил, что так будет лучше.
- Спасибо. – скривил губы в улыбке Джул. Услышав это Сандра, спускавшаяся из-за какой-то мелочи, решила не показывать своего присутствия и ушла назад, так и не услышала конца фразы – Я думаю, так будет лучше. Ей сейчас, скорее всего не хочется иметь со мной никаких дел. Ведь я не смог ее защитить, а значит слаб и ни на что не годен.
- Ты не прав, брат. – покачали головами друзья, но мужчина не желал их слушать, погрязнув в своих тяжелых мыслях.
Для Сандры же этот разговор стал подтверждением и без того, как ей казалось, очевидного: она больше не нужна своему мужу и стала для него предательницей.
Приняв ванну, и услышав как моется супруг, Сандра и сама не понимая зачем, решила пойти к нему.
Ванна стояла поперек комнаты. Муж сидел в воде, а рядом хлопотала молодая, стройная и красивая служаночка. Захотелось уйти и не видеть как она моет ее мужа, что-то ему нашептывая, но женщина застыла и просто не могла пошевелиться.
В какой-то момент мужчина приподнялся, и она увидела страшные синяки и царапины, испытав просто невыносимое желание залечить эти раны, а боль в сердце все росла и росла.
- Чего ты хотела Александрия? – спросил тем временем Джул, заметив супругу.
- Хотела узнать, не нужно ли чего, но вижу, что все уже есть. – усмехнулась женщина, не желая показывать своих чувств, заставляя себя развернуться и открыть дверь.
- Я решил не беспокоить тебя. А Марта хотела помочь. – догнал ее его ответ.
- Я так и поняла милорд.
- Понятно.
Замерев Александрия ждала, что он скажет что-то еще, но он молчал и она ушла, остаток ночи проревев в подушку и представляя как муж целует и обнимает другую.
Сандра не знала, что когда хлопнула дверь ее спальни, Джул выгнал служанку и долго еще сидел, не шевелясь, закрыв лицо руками. А единственное, что звучало в его сознании -
«Ну почему я позволил ей уйти? Почему не объяснил, не задержал? Не сказал как люблю!»
Дни сменяли друг друга превращаясь в недели. И уже прошли две таких тяжелых и печальных недели. Джул уже почти поправился и больше не нуждался в посторонней помощи, вернувшись к привычным занятиям, а по утрам, все чаще звучали звуки скрещивающихся шпаг и мужских перебранок и споров. Отъезд компании был назначен через три дня и все только этого и ждали, обсуждая, что будут делать в столице, все кроме Сандры.
Для женщины все потеряло смысл. Она все чаще уходила от общей компании, прячась в саду, и сидела там часами, глядя в одну точку. По ночам любила сидеть в библиотеке, «читая» книги, хотя, что это было за чтение - держание книги на коленях на одно и той же страницы. Себастьян, поймав сестру за этим, быстро прекратил это занятие, напомнив ей о беременности и необходимости сна. Женщина сдалась без споров, чем только еще больше встревожила брата. И вот очередной день, пасмурно и фигурка в плаще, глядящая в никуда.
- Я вижу, эта скамейка стала любимой. – произнося это, Себастьян сел рядом с сестрой и укутал во второй плащ.
- Не надо, мне не холодно! – пустая, безэмоциональная улыбка появилась на женском лице, а голос звучал безжизненно – Мне нравится тут. Посмотри как красиво!
Оглядевшись граф увидел серый пейзаж не вызывающий ничего кроме депрессии. Заросшие плющом стены беседки, стоящей через заросшую травой дорожку. Кустарники, давно не стриженные и впечатление запустения и одиночества.
«Друг совсем не следит за своим хозяйством. Ему бы жену, чтобы она привела все в порядок. Только какая женщина согласиться жить с такими как мы?» - подумалось графу, но он тут же отбросил эту мысль, переведя свой встревоженный взгляд на сестру.
- Если ты так считаешь. – осторожно сказал Рено, все больше и больше тревожась за сестру. Нет, она ела, спала, улыбалась для окружающих и даже была хозяйкой, так как была единственной женщиной, но это была не его сестра. Перед ним была оболочка, выполняющая свой долг, но находящаяся в каком-то коконе своей собственной боли и отчаянья.
- Знаешь, этот пейзаж напоминает мне мою жизнь. Серая, изломанная и ничего не стоящая, – вдруг сказала сестра после долгого молчания. Поднимаясь и направляясь в сторону дома – мне пора. Надо еще об ужине позаботиться.
- Рия! – женщина замерла. Себ встал, подошел к сестре и просто прижал к себе. – Все будет хорошо, малыш. Просто поверь мне, все наладиться и у вас все будет хорошо. Тебя никто не осуждает, ты делала то, что должна была, и все это знают.
Прижавшись на миг к брату, она посмотрела на него и спросила.
- А Джул?
Мужчина отвел взгляд не зная как объяснить своей малышке, что ее муж винит во всем себя и боится приблизиться к ней, так как считает, что она винит его в произошедшем. Только Сандра не могла знать мыслей брата, поэтому просто вывернулась из родных объятий и быстрым шагом покинула сад, боясь, что кто-то увидит слезы на ее ресницах.
Рено же чертыхаясь и кроя друга последними словами, решился на серьезный разговор, но осуществить он его смог только на следующий вечер, оставшись с Джулом наедине.
Наблюдая за женой весь обед, Джул едва сдерживался, чтобы не встряхнуть ее. Она будто неживая, будто потеряла все эмоции и он презирал себя, мечтая вызвать хоть какую-то реакцию. Как и все предыдущие вечера, он решил напиться, только к его удивлению Рено забрал алкоголь еще в начале вечера и пригвоздил его взглядом к креслу, сказав, что им надо поговорить. Весь вечер Джул ждал, что скажет друг, а едва все ушли спать, Рено посмотрел ему в глаза и тихо сказал.
- Если ты это не остановишь, я вызову тебя на дуэль и пусть после этого она умрет от горя, но она уже не живет! Прекрати это!
В глазах друга была боль и тревога. А еще предупреждение, которое хорошо знал Джул. Но это предупреждение ни разу еще не обращалось против него.
- Ты знаешь? – все же спросил он
- Да, я все знаю. – кивнул Рено.
Джул долго молчал глядя на огонь в камине, а потом все же сказал.
- Она всю жизнь жертвовала собой, и я обещал ей, что со мной она будет в безопасности и ей больше не придется этого делать. И не смог, понимаешь? Я не сберег ее!
- А ты не думал, что она твою отстраненность воспринимает иначе? Ты не подумал, что она может думать, что ты презираешь ее?
- Что за чушь ты мелишь! – возмутился Джул.
