Я приподняла руки и уперла их о свои бедра.
― Теперь что?
― Быстрый тур. Затем мы поговорим, ― сказал Леви.
Он повел меня через гостиную, кухню, спальню и библиотеку – на первом этаже, и по люкс владениям – второго этажа.
― Это Пауло, ― сказал Леви.
Долговязый, высокий мужчина, с засоленной бородой и рыжеватой кожей, пожал мне руку. Он поздоровался со мной с сильным акцентом и добрыми глазами. Казалось, он вовсе не обращал внимания на то, что во мне есть что-то особенное, так же как и у Леви.
― Рад вас видеть, ― сказал Леви, оставив Пауло на лестнице.
Я обернулась назад, и увидела, что Пауло продолжал пристально смотреть на нас, пока мы покидали гостиную комнату.
Леви предложил потертые подушки дивана в гостиной. Открыв окно, он впустил соленый ветер, раздувающий занавески. Я слышала бьющиеся волны, подхватываемые ветром все с большей силой.
Леви нахмурился.
― Если станет хуже, то мы можем застрять здесь на всю ночь. Хочешь, можешь постараться успеть на следующий паром?
Я отрицательно покачала головой.
― У меня есть много вопросов.
― Ты уверена? ― спросил он.
― Уверена.
Аделаида принесла нам чай, а я облокотилась о подлокотник дивана, когда начал накрапывать дождь. Леви оперся локтем о подушку, и виском прислонился к своему кулаку.
― Почему ты улыбаешься? ― спросила я.
― Ты здесь. В метре от меня. Это делает меня очень счастливым.
― Как скоро могут вернуться воспоминания? ― спросила я.
― Не уверен, что это одинаково для всех. Ты спешишь? ― спросил он.
Мне хотелось утонуть от его напряженного взгляда, но я отказала себе в роскоши смущения.
― А ты – нет?
― Ты понятия не имеешь.
― Итак, рассказывай мне. Может, узнав все, я быстрее начну вспоминать.
Леви поддался вперед, сжав руки вместе.
― Ладно, начнем сначала.
Пока волны бились о скалу, это убаюкивало меня, в том, что я не нуждалась сейчас, так это во сне. На миг, закрыв свои глаза, я была окружена ярким белым светом, который описывал Леви. Мы купались в энергии, совершенно отличной, что я чувствовала на Земле. Мои руки источали мерцание, так, словно отражали сияние Небес.
Передо мной замаячил большой арочный проем, несколько отличающийся от моей окрестности. Густой белый дым, словно усики, затанцевали, когда двери распахнулись, и хотя мне не было страшно, но я знала, что эта дверная арка вела за собой кошмарные вещи.
Вне света оказался Леви, стоящий оперевшись о стенку – расслабленный и улыбающийся. За пределами круга доверия и подозрительсти, мы были погружены разговором. Я знала его, а он знал меня. Мы были друзьями – больше, чем друзьями. Притяжение между нами было подобно наркотику – затягивающим, Леви стоял в дверном проеме, скрываясь от тех, кто может возразить против наших разговоров.
― Пора и нам отправиться к ним, ― сказал он. ― Мы должны потребовать мира.
― Это невозможно. Они не станут слушать, ― ответила я.
Леви был настроен против владычества своего отца, так же во многом, как и на Земле. Прощение и мир монополизировали наши переговоры в течение многих десятилетий, пока он не признался, что любил меня.
― Что невозможно? ― сказал он с той улыбкой, от которой я не в состоянии отвернуться.
― Наш запрос на повестке дня. Они будут знать.
― Это – столь же хорошая причина, как и любая. ― Он вздохнул. ― Никакого притворства для нас. И никакого скрывания в тени.
― Я хочу этого. И боюсь, что именно поэтому этого не случится.
― Лапочка, ― сказал он, протягивая руку, чтобы коснуться моего лица.
Я прильнула к его руке, смакуя каждую секунду его прикосновений ко мне.
― Если ты этого хочешь, то получишь. Мы найдем способ быть вместе.
Я удерживала его руку у своей щеки, вдыхая мускусный аромат, который любила.
― Я не могу остаться, ― сказал он, глядя через плечо. ― Все будет хорошо. Обещаю.
Оглянувшись через плечо и зная о последствиях, так или иначе, я нуждалась в нем.
― Я боюсь, ― сказала я.
― Страха – не существует. ― Леви потянулся за моей рукой. Он смотрел с такой любовью и пониманием, хотя знал, что я все разрушила. ― Это не чувства. Это лишь вещи, которые происходят с нами. Сейчас не время для страха. Пришло время для храбрости. Ты мне доверяешь?
― Да.
Взгляд в его глазах не оставил мне выбора, кроме как протянуть ему руку. Я возжелала его рот и его прикосновения, но как только я, наконец-то, почувствовала его руки вокруг себя, поняла, что мы были обнаружены, оказавшись вдвоем в центре внимания.
Он напрягся.
― Я люблю тебя, ― прошептал он мне на ушко. ― Помни об этом.
Он потянулся за дверью, и я закричала, протягивая руки в темноту.
Михаил стоял позади меня, с глазами полных сожаления.
― Пойдем со мной.
Я кивнула, понимая, что борьба была абсолютно бессмысленной.
На Небесах не было ни разбирательств, ни сторон. Только один Верховный, только единственный господствующий, и правосудие осуществлялось с любовью. Меня отослали подальше – в покой, где я должна была осознать и сосредоточиться на истинной цели.
Приговор прибыл в исполнение, как только его огласили. Мгновение греюсь в любви и свете Творца, и как только я прикрыла глаза, словно от солнца – он исчез.
Я очутилась на четвереньках в темной комнате – в полном одиночестве. Я позвала Леви, затем Архангелов: Гавриила, Михаила и Эли, и даже Творца. Заставив себя оторваться от земли, я удерживала руки перед собой. После пары минут скитания по темноте, я поняла, что стены отсутствовали, а полы простирались длиною с вечность. Расширив свои глаза, я пыталась уловить малейший кусочек света, но то место, куда я направлялась было лишено всего.
― Леви? ― громко позвала я. Мой голос не отдался эхом обратно. Он был поглощён тьмой, как и я сама.
Я не знала ничего об этом месте. Без каких либо мыслей, где я прибывала уже так долго, я встала на колени и обняла себя руками, молясь с закрытыми глазами, до тех пор, пока не смогла проговорить что-либо. Тогда я молилась в уме, пока не смогла прекратить думать. Когда казалось, Вселенная ушла во тьму, я лежала на боку, свернувшись калачиком на холодном и жестком полу, выпадая повторно из сознания.
― Эдем, ― позвал знакомый голос.
Я поднялась на ноги, защищая глаза от красного зарева, доносившегося в ста ярдах из открытой двери. Стоя в темной форме перед дверью, плечи опускались и поднимались в учащенной последовательности, словно побывав в долгой битве, прежде чем добраться до меня.
― Леви?
***
