Та шлет в ответ подмигивающий смайлик.
В торговый центр мы спешим, как на пожар. Не раздумывая, Ульянка тянет меня в известный бутик женского белья, где мы растворяемся в кружевах и всевозможных расцветках. Подружка цокает на каждое из предложенного мною изделие, и я уже подумываю о том, чтобы тихо прибить пластмассовым манекеном свою несговорчивую спутницу.
— Да, Фадим Константинович, — Ульянка делает большие глаза трубке сотового телефона. — Такая неприятность, мы попали в пробку, но надеюсь, что прибудем как можно раньше. Будем спешить, не волнуйтесь, все в порядке.
— Вот что за привычка — спрашивать, куда я делась, а до конца обеда, кстати, еще целых три минуты! — ворчит она уже мне, толкая в сторону примерочных с шелково-кружевным черным великолепием.
Ульянка приносит и приносит мне в примерочную комплекты, я все примеряю и все мне подходит и все мне нравится. Прикидываю, что вещей, вроде бы, у меня уже не так много, как потенциального белья, да и денег таких огромных, конечно же, нет, чтобы весь магазин переселить к себе в шкаф, и останавливаю ручеек из вешалок.
В соседней кабинке кто-то пыхтит и нервничает, судя по звукам.
Выходим из кабинок одновременно с девушкой.
— Знаете что? Мне в вашем магазине ничего не подошло! — зло выкрикивает она продавцу, бросает кружавчики на стол и убегает, пылая лицом.
Вздыхаю ей в след и точно так же злюсь:
— Знаете что? Мне в вашем магазине подошло все!
В результате долгих препирательств с ценительницей женской красоты у кассы становлюсь счастливой обладательницей черного кружева и старательно прячу в сумку пакет всю дорогу до офиса.
— А платье-то, платье я так и не купила! — сокрушается шопоголик.
— Не боись, подруга! — хлопаю ее по плечу и тут же все содержимое моей сумочки оказывается на полу.
Вот это да… сколько же у меня барахла! Влажные салфетки, косметичка, ключи, штопор, визитница, платок, бусы, три флешки, блокноты, пакет из магазина белья, и все распространилось по коридору перед входом в «стекляшку». Штопор? А этот предмет что делает в женской сумочке? Так, его надо в первую очередь перепрятать. Ульянка начинает хихикать и заводит тему о «неизлечимом женском алкоголизме». Будто не сама мне его на 14 февраля в сумочку затолкала, чтобы «быть во всеоружии, иначе никак!».
Дверь опен-спейса открывается и оттуда за нами заинтересованно наблюдает Федор.
— Дамы, вам помочь?
— Нам Ваша помощь не нужна, — цедит подружка и протекает мимо него на свое рабочее место.
— Спасибо Вам, Федор Константинович, — смущенно улыбаюсь ему, проходя внутрь и усаживаясь перед компом.
Федор Константинович догоняет меня и нагибается прямо надо мной:
— Алена, извините, прошу вас, но это, по-моему, — ваше — и на клавиатуру ложатся новенькие черные кружевные трусики. Вот черт! Они из пакета выпали, пока я штопор в рукаве прятала!
— Алена?! — как черт из табакерки, из-за спины Федора выныривает Максим и потемневшими глазами наблюдает, как я прячу трусики под столом.
Он разворачивается и окунается в телефонный разговор, резко кидая обрывистые фразы на немецком, будто объявляет кому-то войну, а Федор растерянно пожимает плечами.
Сквозь волну смущения до меня медленно доходит, что мог подумать Видинеев. Он, конечно, не истеричка какая-нибудь, но наличие моих трусиков у мужчины — не очень стандартная ситуация.
Творю на лице виноватую улыбочку.
— Алена, Маркиза кормить не забывай, — говорит он и выходит в коридор, продолжая разговор.
Сухой тон высушит и океан, но не меня.
— Воробьева! — приоткрыв дверь, высовывается голова Грымзы из «стекляшки».
Ох, а я думала, она уже в командировку смоталась, а она, оказывается, уже в городе. Настроение стремительно побежало к отметке «минус».
— Зы. здравствуйте, Маргарита Владиславовна, — вытягиваюсь в струнку перед ней.
— Алена, мы с Максимом Леонидовичем летим в Китай, будь добра, заполни за нас эти внутренние документы на командировку, и отнеси в бухгалтерию, надеюсь, тут уж вы ничего не напутаете.
Вернулась к своему компьютеру.
Уставилась невидящими глазами в монитор. Хотя нет, так не пойдет. Надо изображать бурную деятельность, иначе сейчас Ульянка прибежит, начнет выяснять, что случилось.
«Что делать, если молодой человек заинтересован в двух девушках», — пишу в поисковике. Может быть, какой-никакой совет среди девчонок в блогах найдется?
Так так… «что делать, если молодой человек изменил?» — не то… «что делать, если муж ушел после родов?» — это еще как тут оказалось?
Вот оно. Кликаю по ссылке и попадаю на сайт, где отвечает психолог.
«Сделайте шаг вперед». Да сколько же уже можно этих шагов делать вперед? Нет, такое мне не подходит.
«Требуйте уважения». Не думаю, что Видинеев не уважает меня.
«Сходите на свидание». Так, это точно вменяемый психолог советы дает? Как я на свидание с ним пойду, если он заинтересован другой? Никакой логики!
«Перейдите на его уровень». Нет, я точно работать до 10 вечера не хочу. Тем более у нас. Для меня работа — это только зарабатывание денег. Я не чувствую эйфории, когда заканчиваю один проект и начинаю другой, поэтому и критику в свой адрес воспринимаю совершенно спокойно, другое дело, когда это касается праздников. Вот тут я постигаю инсайд. Или, как еще называют это сакральное чувство вдохновения.
«Уменьшите темп. Сделайте паузу». Так она постоянна, эта пауза. А сейчас они вдвоем будут в Китае, и что? Вот это пауза так пауза!
«Подумайте, может ли ваш молодой человек немного устать от общения с вами? Если вы слишком навязчивы и не даете ему прохода, возможно, ему хочется отдохнуть от общения с вами». Ох, а вот это дельный совет. Наверное, я его просто достала своим присутствием. То в спортзал его агитирую, то в кино, то на фотовыставку.
И даже то, что он, вроде бы как встречается с Грымзой, не сократило наших регулярных встреч в спортзале. Все же для меня это еще одна возможность побыть с ним, помучать свое сердце, а для него. для него..
Значит, нам нужно взять тайм-аут, вернее, мне отстать от него наконец, чтобы каждый решил, что ему нужно. И нужно ли вообще.
Я закусила губу, сдерживая слезы. Так, спокойно, дышим ровно.
— Алена, отомрите! Рабочий день закончен! — смеется надо мной Федор. Ох, точно. Мне ж ребенка кормить надо — кота! Хватаю сумку и бегу к выходу, чтобы не столкнуться взглядом с героем моих переживаний. Вот пусть и катится в свой Китай. Общается там со своими коллегами — роботами! И со своей разлюбезной Грымзой! А я…а я!!!!
Я еще придумаю себе что-нибудь. Запишусь на курсы кройки и шитья какие-нибудь. Найду, чем занять свое освободившееся время. И субботние пробежки брошу наконец. Ох, вздохну с облегчением.
Безнадежно испорченное настроение вылила на кондуктора в автобусе, от чего почувствовала себя еще хуже и тут же попросила прощение за резкие слова.
А возле дома уже сбросила набранную скорость! Все, что думала по поводу поведения хозяина, высказала Маркизу. Пушистый бегемот внимательно выслушал меня, щуря свои зеленые глазища и сыто мурлыкнул.
— Да, Маркиз, похоже моя навязчивость сыграла злую шутку. Вот вернется китаизированный Максим обратно, и скажет все как есть — мол все, Воробьева, разошлись наши пути-дорожки, прошла любовь, завяли огурцы. А я, как говорит психолог в интернете, должна буду дать ему время или вообще исчезнуть с его орбиты. Вот так вот!
Глава девятнадцатая, песенная
Сегодня — 23 февраля. Не самый, скажу я вам правильный праздник. Но это — праздник, и кто, как не я, сможет помочь ему состояться в нашем унылом здании! Задвинув в глубь сундуков своего очень логичного разума боль от того, что Максим с Грымзой вдвоем (!!!!!!) улетели в Китай, я беру себя в кулак, строю внутренних солдатиков и направляюсь на войну с реальностью.
Так уж повелось, что каждый год мужеский пол нашего филиала награждается бесконечными походными наборами. Не знаю, откуда пошла такая уверенность у руководства, что наш офисный планктон вообще готов на такие подвиги, как ночевка с палатками вдали от интернета и сотовой станции, но ежегодно такие наборы передавались в дар хиленьким офисникам и вечно занятым мускулистым мастерам.
