— Ах, пожалеть… — ласково произнес Виктор.
— И обнять, да, — кивнула я, пытаясь сохранять серьезность, а затем стиснула свою грудь руками, словно показывая, как бы я стала это делать. — Если у тебя все братья такие, я могла бы неплохо подзаработать на этом.
— Что?! — поперхнулся он. — На чем это ты зарабатывать собралась?!
Ну а что? Ему, значит, можно про породистых кошек рассказывать, а мне нельзя?!
«Я только во вкус вошла, между прочим! И нечего так глаза выпучивать!»
— Максим рассказал мне о вашей проблеме. Ну о том, что только мужчины становятся вампирами, и это одиночество, тоска, отсутствие половинки рядом… Я, конечно, никогда таким не занималась, и страшновато, когда столько человек… то есть, вампиров сразу. Но зато какой это опыт. Начну с твоим братом, главное, начать параллельно учиться. Хотя бы видео какие-то посмотреть тематические…
Я так вдохновенно сочиняла, не забывая разбавлять свой рассказ то периодическим стискиванием груди, то жеманным поглаживанием бедер, что совсем забыла отслеживать реакцию Виктора.
Он просто перевал мою речь на самой середине, встряхивая за плечи и прижимая к себе спиной.
— Чем ты там собралась заниматься с Максом?! — опасно прошептал он мне на ухо, до боли впиваясь ногтями в кожу.
— Психотерапией, конечно! — пискнула я. — Думала, может быть, мне стоит пойти учиться на психолога. Стала бы консультировать всякую нечисть… Индивидуальная терапия, групповая…
— Психотерапией?! — повторил он так, словно бы впервые вообще услышал это слово.
— Ну да, говорю же. У него все признаки клинической депрессии. Это очень опасно. Ты бы хоть с ним поговорил, что ли.
На самом деле, я понятия не имела, какие признаки у депрессии, и тем более клинической, но очень надеялась, что мой маленький спектакль сработает.
Как еще иначе пробить стену его отчужденности?
— Поговорить с ним, значит? — Виктор втянул носом воздух над моими волосами.
— Да, обязательно. Иначе меня совесть замучает. Придется снова его успокаивать…
— Не придется, — отрезал мужчина.
— Но… — замолчала, почувствовав, как на мой рот лег указательный палец.
— Ты меня специально дразнишь? — вкрадчиво спросил он.
— Ты о чем вообще? — деланно округлила глаза, чуть лизнув подушечку его пальца языком.
Мужчина скользнул рукой под мою футболку, коснувшись спрятанного под ней медальона.
— О том, что сейчас мне хочется только одного, — он потянул ткань на себя, обнажая мое плечо, а затем коснулся обнаженного места губами, — утвердить свое право. И этому сложно сопротивляться.
Я на мгновение забылась в ощущениях, теряя мысль, прижимаясь к мужчине всем телом.
— Какое право? Двадцать первый век, у нас равноправие, — промурлыкала я, в то время как Виктор стянул с меня футболку. — Или в твоем веке про такое тоже не слышали?
— О, я многое могу рассказать тебе о нравах моего века…
Он одним движением усадил меня на стол, принимаясь за завязки на шортах, в которых я ходила у него дома.
— Например, ты бы уже была моей женой, хочешь ты того или нет, — прошептал он, а меня захлестнула волна какого-то странного боязливого предвкушения, — чтобы не выходить из рамок приличия.
Женой? Он сейчас серьезно намекает на возможный брак? Или просто констатирует то, что лет двести назад от женщины ничего не зависело и путь ей был только под венец?
Тем не менее, не подразнить его было нельзя.
— Казанова один из моих любимых спектаклей, так что что там рассказывать о нравах… Уверена, все было только с виду прилично.
Виктор ухмыльнулся, коварно нависая надо мной.
— О, да. На самом деле, все далеко не прилично, — горячий шепот обжег ухо, и от предвкушения удовольствия тело наполнила горячая истома.
Виктор уже успел полностью оставить меня без одежды, лишь кулон с красноглазой мышкой ярко выделялся на светлой коже.
— Ну вот, так я и думала, — я лизнула его шею и слегка укусила, поддразнив. — Так что хорошо, что мы не в твоем веке, меня больше устраивает этот. Ты все-таки поговори со своим братом…
Он невесомо ласкал кончиками пальцев разгоряченную кожу, как вдруг шею обожгло огнем, я вскрикнула, больше от испуга, чем от боли.
— Ты кусаешься! — жалобно пискнула я, разом растеряв весь свой пыл.
Но рука Виктора тут же вернулась на место, продолжая неторопливую ласку.
— А ты дразнишься, — вкрадчиво парировал он.
— Да я ведь ничего такого не сказала! — возмущенно дернулась, но Виктор держал слишком крепко.
— Тебе даже говорить не нужно. Стоит мне представить тебя в объятиях другого мужчины…
Еще один укус, несильный, но от того не менее чувствительный
— Так нечестно, — театрально надулась я.
Я свела ноги, попытавшись отодвинуться, но сделать это было не так просто. Вся ситуация казалась безумно возбуждающей, и тело просто не желало мне подчиняться, стремясь получить как можно больше удовольствия.
— Честность относительное понятие… — туманно произнес он. — Кстати, лет двести назад тебе бы не удалось уйти от меня так просто. Даже будь я трижды чудовищем…
— Ты и есть чудовище, — не смогла сдержать смешок я.
— Значит, коварный вампир сейчас действует против твоей воли?
Жаркие прикосновения пьянили. Внизу полыхал пожар, и от его ответного желания у меня перехватывало дыхание.
— Да… — прошептала, совсем позабыв заданный вопрос.
— Мне остановиться?
Я не сразу поняла, о чем речь:
— Не надо, пожалуйста… Не останавливайся.
Он тихонько рассмеялся.
— Ну раз ты просишь…
Внутри все сладко сжалось от предвкушения. Осталось лишь чуть-чуть податься вперед, навстречу обуявшей обоих страсти.
Уже когда мы оба достигли наслаждения, я без сил обмякла в его объятиях, Виктор подхватил меня на руки.
— Эй! Куда ты меня несешь? — обхватила его шею, боясь упасть.
Не то чтобы не доверяла, но ведь сейчас я была беременна, вдруг он меня не удержит, я выскользну, ударюсь?
— И вообще, ты же пришел за какой-то папкой, тебе ведь пора на работу.
— О, да. Сначала примем душ, а затем… — он сделал паузу, коварно ухмыльнувшись. — А затем снова примемся за работу.
— Фу! — искренне рассмеялась я. — Пошлые намеки были в ходу в позапрошлом веке?
— Пошлые намеки в ходу во все времена, — поддержал он шутку, внося меня в ванную, — они объединяют.
Глава 10
Уже после ванной, счастливая и разморенная, я уснула, несмотря на обеденный час, на кровати, куда Виктор отнес меня.
Проснулась от того, что кто-то настойчиво царапал по моей ноге коготками.
— Кошка!.. — отмахнулась я, с трудом вырываясь из объятий сна.
Воспоминания тут же налетели на меня. Я вспоминала, как сама же соблазнила Виктора, как мы целовались, и… затем продолжение в ванной. Боже! Неужели все действительно случилось!
И как теперь себя вести? Что это все значит? Мы с ним помирились?
— Мяу! — неугомонное создание напомнило о себе, продолжая царапаться.
— Сейчас, сейчас… — я с силой протерла глаза, пытаясь взбодриться. — Идем, ты, наверное, голодная.
«Как, впрочем, и я».
На кухне солнышко светило прямо в окошко. Весело, по летнему, несмотря на снег за окном. Даже на сердце становилось радостнее от этого света. Чуть подумав, приоткрыла окно, чтобы впустить немного свежего воздуха.
Положила корма в миску для кошки, затем решила приготовить чего-нибудь для себя.
Может быть, попробовать сделать романтический ужин? Или Виктор есть все равно не будет? Хотя ведь ел же он обычную еду, когда мы с ним встречались… по крайней мере, мне казалось, что я точно помнила, как он ел.
— Мяу! — я обернулась на протяжный звук и тихонько про себя выругалась.
Когда только эта засранка успела? Она сидела прямо за окном и смотрела на меня сквозь стекло.
— Кис-кис-кис… — позвала я, но та лишь, игриво махнув хвостом, спрыгнула прямо в снег. — Вот чертовка!
