— Ради всего сущего, ты ополоумела. Деньги прибереги. Это сейчас нам повезло, а потом неизвестно, что будет, — замахала старушка руками.
— Вот когда наступит твое «потом», тогда о нем и будем думать, а сейчас надо выплатить долг побыстрее и жить по счетам.
И вот, отсыпав десяток золотых, я отдала их Маше, а остаток припрятала под матрас.
Завтра ехать на рынок, надо взять пяток золотом, чтоб не сильно тратиться. Осталось тридцать девять золотых и пятьдесят семь монет серебром.
Комнаты для ребят были уже готовы, а у меня еще запланировано много интересного.
«Надеюсь, я проживу тут достойную и длинную жизнь», — подумала я, засыпая.
18. Были бы деньги, а товар найдется
В город мы выехали ранним утром. Выдержав все невзгоды поездки на повозке, я хотела расслабиться на рынке. Но не тут-то было. Одну меня отпускать никто не собирался, пришлось помогать Пахому, развернуть палатку, ожидая прихода названой тетушки.
Пройтись по рынку свободно тоже не получилось.
— Сюда не ходи, дорого. Там обвесят, там не доложат, там материал плохой.
В общем, я прослушала краткий обзор махинаций на городском рынке.
— Маш, мы ехали за покупками. И хочешь ты этого или нет, я куплю что задумала, — не выдержав, высказалась я старушке. — О, вот хотя бы сюда зайду, — ткнула пальцем в лавку местной портнихи.
— Туда тебе зачем? Ты у Томушки что-то не купила?
— Нет, все купила, — стоя на пороге, ответила ей. — Я просто посмотрю, может, что-то еще надо, чего у Томушки не было! — И я шагнула внутрь, сбегая от дальнейших поучений.
Ну а что, приценюсь, может, мне невыгодно у Томушки той покупать.
— Добро пожаловать, — из-за прилавка меня встречала Рима, сестра Златы.
Пока она выходила навстречу, лицо ее мрачнело от узнавания.
— А, это вы?! — скривилась девушка.
— Да, это я, — подтвердила я. — Где хозяйка?
Общаться с человеком, не готовым тебя видеть или обслуживать, не было желания.
— Мадам отлучилась, придет после обедни. Вы что-то хотели?
— Да, хотела прицениться к постельным принадлежностям и узнать, сколько будет стоить пошив платья по моему эскизу.
— С этим и я вам помогу, — закатив глаза, ответила Рима.
Постельное белье стоило вполовину меньше того, что я купила, значит, Тома продала с существенной наценкой. А вот сшить платье оказалось дороже, чем у деревенской портнихи.
— Заверни мне, пожалуйста, вот эти две скатерти на стол и пару мужских трико, думаю, ребятам подойдут. А мотки с тканью почем продаете?
Хотя цена была немного выше Тамариной, тут выбор был больше.
Я прошлась вдоль висевших образцов, выбрала рулон коричневого цвета. Пойдет девчатам на юбки. Оплатила покупки.
— Вы меня извините, Лиля, — остановила меня Рима уже у выхода.
— За что?
— За то, что иногда я веду себя слишком резко. Я не хотела вас обидеть ни тогда, в приюте, ни сейчас.
— Ничего. Это просто твой защитный рефлекс. Я все понимаю.
— Нет, на самом деле я думала, что вы сейчас пришли просить в долг. Ведь вы не выглядите человеком с деньгами, — опустив голову, ответила девушка.
— Правда, что ли? Это же замечательно. Не будут навязывать ненужный товар, да и, глядишь, воры пожалеют, не украдут последние гроши, — посмеялась я, чтобы разрядить обстановку. — А на самом деле, не суди людей по внешнему виду. Даже у бедного с виду может оказаться достаточно денег для покупок, а у богача могут быть последние гроши.
— Я благодарна вам за сестру, — все так же смотря в пол, пролепетала она. — И не только за нее. Надеюсь, у всех ребят жизнь сложится лучше, чем была.
— Не переживай, я постараюсь им помочь. Хотя мне и самой нужна помощь. Но вместе мы сила. Так что, если вдруг нужда заставит, ты знаешь, где нас искать. Наши двери и для тебя открыты. — Я махнула ей на прощанье и вышла на улицу.
Про ткань Мария промолчала, а вещи не увидела, так как сверток был в мешке за плечами.
— Куда теперь пойдем, непоседа?
— Как куда? Теперь пойдем по рынку пройдемся, может, специй каких найдем, да и мясо надо купить.
— А чего их искать? Вон там, за углом, целый ряд специй тех, — показала она направление рукой и взвыла: — У-у-у, пропала девка. Вижу по глазам: пока все не скупишь, не успокоишься.
— Маш, ну Маш, ну Машенька, ну пожалуйста, пойдем. Если ты не пойдешь, я же сама уйду, и не факт, что снова вернусь одна, — подергала ее за рукав.
— Эй, прекрати мне эти угрозы, — убрав руку, нахмурилась она. — Скидывай все Пахому в телегу да пошли. Хочется домой поскорее уже попасть, дел невпроворот.
— Поняла. — Я радостно поскакала к смеющемуся Пахому у прилавка.
— Что, тетка снова учит?
— Нет. Сказала, домой хочет, поэтому попросила поторопиться. Я вот ткани рулон взяла, хочу потом юбки девчатам пошить. Положу тут?
— Хорошо. Я тоже почти закончил. Яйцо уже продал, осталось немного кур. Так что поторопитесь.
— Отлично, — махнула ему и побежала к Маше, которая уже ждала на входе ряда со специями.
Ряды с приправами оказались как у нас на рынке: крытые прилавки с разными травами, зернами, ягодами. Рай.
Приправ набился целый мешок. По затратам получилось один золотой и тридцать серебром, а если учесть сорок серебряных за рулон ткани, два серебра и двадцать медных за трико со скатертями, то у меня осталось тридцать девять золотых, четырнадцать серебром и восемьдесят медными монетами. Из них требовалось оплатить яйцо и бочонки с пивом и вином, которые уже лежали в телеге. Это я тут же и сделала, когда приволокла свои специи в повозку и водрузила туда свое бренное тельце.
Маша, бурча, устроилась рядом. Осталось пять серебром, сумма золота и медяшек не изменилась.
— Ну что ж, теперь точно все готово, — радостно потерла я ручонки, забыв, к сожалению, о мясе.
Ева обрадовалась нашему приезду и быстренько кинулась помогать с разборкой покупок. Я спихнула ей специи, отнести на кухню. Сама взяла вещи и рулон и потащилась в трактир.
Машка, охая и причитая, сорвалась домой, проверять скотину. Пахом выгрузил бочки, распрощался и уехал к себе.
— Лиля, я хотела вам сказать, — позвала меня Ева, когда я завалилась на кровать в комнате.
— Что там? Заходи, — позвала девушку.
— Там зорчата есть отказались. С утра ничего не поели.
— И траву не щиплют?
— Да, даже траву. В домик все залезли, фырчат там, но не выходят.
— Ох уж эти пушистые комочки, — тяжко вздохнула я. — Ладно, иду к ним. Приготовь свежую молочную смесь, я пока переоденусь.
Щенок пошел со мной к пушистикам, деловито обошел вокруг вольера и остановился у калитки.
Зорки к нему привыкли, и он их за пищу вроде бы не принимал, так что в вольер заходили мы вместе.
— Где это тут мои пушистые рогатые комочки? — позвала я малышей, ментально посылая радость от встречи.
Подвинула кормушку для детенышей, присела рядом с домиком и налила в миску молочную смесь.
— Идите сюда, проказники, — поцокала я, и зорки один за другим высунулись из укрытия. — Вы скучали без меня, поэтому не ели, глупыши?
Пушистики уже смело вышли из домика и принялись за еду, довольно пофыркивая, обдавая меня волной недовольства от долгого расставания.
За эти дни зорки прилично подросли, на спинках появилась розовая шерстка, а на головах прорезались рожки.
Вдруг щенок заволновался, бегая у калитки и смотря на трактир, заскулил. Наверное, что-то случилось. Пришлось прервать наши любезности с малышней и поспешить в трактир.
Уже на подходе к черному входу стало слышно, как кричал мужчина на улице с центрального входа:
— Зови скорее Машу, что ты как вкопанная стоишь? Он кровью истечет. Беги, не стой тут, девка.
По голосу похож на плотника. Я выглянула из-за угла. Да, это оказался он. Рубаха и брюки в крови. Глаза выпучены, сверкают белками. Лицо белое, руки трясутся. А Ева будто остолбенела от ужаса.
— Что случилось, Шень? — вмешалась я, пока девочку инфаркт не хватил.
