все доказательства одновременно. Я обошла стол справа, развернулась, обошла его слева и, наконец, остановилась на том, чтобы ходить перед ним взад-вперед, пытаясь пережевать лавину воспоминаний.
После битвы в Дыре (когда я усердно пела и потратила много магии, пытаясь убить богоподобный конструктор, что даже думать не могла), Линус нашел меня и уговорил вернуться к реальности. Я спросила его об этом позже, и он сказал мне, что провел кое-какие исследования, и они показали, что, когда сирены перенапрягаются, некоторые из них теряют рассудок. Они не могут говорить, только петь безумные песни безумия с чарующей магии. Если бы я не заговорила, у него в режиме ожидания был ментальный Превосходный, который должен был ворваться в мой разум и попытаться вернуть меня.
Он «провел кое-какие исследования». Вероятно, он позвонил какому-то близкому родственнику, который все разъяснил.
Фу-у-ух. Ничего себе.
С чего бы человеку с таким положением, как у Линуса, проявлять глубокий интерес к новому развивающемуся Дому, особенно к такому странному, как наш? Еще до того, как я стала его заместителем, Линус постоянно присутствовал в нашей жизни. Он нашел способ внедриться через Неваду, и вскоре нас стали приглашать на его барбекю и рыбалку. Он предложил Бернарду поступить в аспирантуру. Леон практически жил в его мастерской, когда Линус работал над новым огнестрельным оружием. Проблемы, с которыми мы сталкивались, иногда исчезали, словно сметенные какой-то невидимой силой, услужливым бдительным присутствием, действующим от нашего имени за кулисами.
Он был рядом, когда мы регистрировались как Дом. Он был одним из двух свидетелей, вторым был Коннор.
Мне пришло воспоминание: мы с Алессандро в летнем особняке Линуса, Линус жарит мясо для своего запатентованного фахитоса, Алессандро смотрит на меня, смотрит на Линуса, а затем бормочет себе под нос по-итальянски: «Какой же я идиот».
Он знал! Магия сирены просочилась, и способности антистази Алессандро определили их как угрозу.
— Сукин сын!
Я даже не была уверена, кого из них я проклинала.
Я резко затормозила перед столом и облокотилась на него, оказавшись лицом к лицу с записанным Линусом.
— Пошел ты! — Было приятно произнести это вслух.
— Ты, наверное, ругаешься, и это справедливо. Но если ты смотришь это, то ситуация срочная, так что давай отложим эту часть в сторону и двинемся вперед. Мне нужно сказать тебе много жизненно важных вещей.
Я приземлилась обратно в кресло. Да. Я не могла дождаться, чтобы услышать все это. Я знала все о Доме Дункан. Это был старый шотландский дом с неизменной линией Превосходных Гефестов. Дунканы изготавливали оружие всех типов и размеров. Однажды, когда за нами с Линусом погнались, и нам пришлось бросить машину и все, что в ней находилось, он заехал в центр переработки отходов и смастерил пистолет из металлолома и магии. Он стрелял маленькими язычками, которые вы отламываете от алюминиевых банок (там был целый контейнер с ними), и он убил из него трех человек.
Линус был сиротой. И его отец, и мать погибли в трагической автомобильной аварии, когда он был маленьким. Такова была официальная версия.
— Ангус Дункан, мой дедушка, был упрямым человеком, твердо стоявший на своем и убежденный, что он всегда прав.
И не говори. Просто шок.
— Они с моей матерью столкнулись лбами. Когда ей было девятнадцать, они поссорились, и она уехала отдыхать в Грецию. Там она встретила моего отца, которому было двадцать шесть. Он был красив и обаятелен. У них был курортный роман, и она забеременела мной. Его семья настаивала на браке. Мой дедушка велел ей вернуться домой. Они снова поссорились, на этот раз по телефону, и на следующей неделе моя мать вышла замуж за моего отца. Дом Дункан не присутствовал на свадьбе
Выйти замуж, потому что поссорилась с родителями, звучало как верный путь к катастрофе.
— Пелена быстро спала с глаз. Мои родители были очень разными людьми. У моей матери были цели. Она хотела быть кем-то, бросить вызов самой себе, а мой отец был доволен тем, что находится в пузыре, который ему соорудила его семья, чтобы защитить его. Тем не менее, через два года после моего рождения моя мать снова оказалась беременна девочкой. Родственники моего отца потребовали, чтобы она сделала аборт.
Что?
Выражение лица Линуса стало суровым.
— Во время Первой мировой войны в регион вторглась [6] Российская империя. Катина Мольпе, старшая тетя моего отца, приплыла на своей лодке к одному из тех крошечных скалистых островов, которыми славится Эгейское море, чуть больше, чем валуну, торчащему из воды, а затем она запела, завлекая армию вторжения. Целый батальон утонул, пытаясь добраться до нее, пока достаточному количеству из них не удалось переплыть бурную воду. Ты можешь догадаться, что произошло дальше. Они разорвали ее на куски.
Любовь, внушаемая сиренами, не была настоящей любовью. Она не была нежной или самоотверженной. Это была жгучая одержимость, и если позволить ей поглотить себя, она перерастала во всепоглощающую потребность обладать. Если невозможно было получить всего человека целиком, то довольствовались куском. Клоком волос. Ногтем. Пальцем. Подойдет все, что угодно. Катина умерла ужасной смертью, чтобы спасти свой город. Невада рассказала мне эту историю как раз перед нашими испытаниями. Поучительная история об опасностях магии сирен.
— Все Мольпе обладают талантом, но только женщины являются Превосходными, — продолжил Линус. — Я, вероятно, самый сильный мужчина-сирена из ныне живущих, но я едва ли середнячок, и подозреваю, что это только из-за магического резерва, который я унаследовал от Дунканов. Я не могу принуждать людей так, как это делаешь ты. Самое большее, что я могу сделать, это расположить людей к себе и почувствовать, когда ментальные маги пытаются манипулировать мной.
Он, должно быть, почувствовал, как Кейли набирает силу, когда они с матерью вошли в его кабинет. Магия сирены, какой бы слабой она ни была, предупредила его. Это была единственная причина, по которой он все еще дышал.
— После войны семья Мольпе подверглась преследованиям со стороны всех соседних правительств и политических фракций, желающих получить доступ к силам сирен. Погибло много Мольпе. Чтобы спастись, семье пришлось скрываться. Они переехали, сменили фамилию и позаботились о том, чтобы больше не рождались Превосходные.
Селекционное разведение в стиле Мольпе. Разрешалось жить только детям мужского пола.
— Моя мать отказалась отдать мою нерождённую сестру. Она же была Превосходным Гефестом, и никто не мог отобрать у нее ее будущего ребенка. Она забаррикадировалась в доме и позвонила дедушке, чтобы он приехал и забрал ее. Он и мои дяди приехали туда с опозданием на один день. Мой
