Не уверена, что имеет смысл просить тебя подождать тут и не идти за мной, но во всяком случае попрошу не вмешиваться. — Она плотнее запахнула плащ. — Я не могу даже приблизительно сказать, что ждет меня по итогам этой встречи, но мне… Мне хотелось бы верить, что этот человек не причинит мне вреда. Пообещай, что не вмешаешься, если только нашим жизням не будет угрожать однозначная опасность.
— Обещаю, — это даже не было ложью. В конце концов, я действительно не собирался вмешиваться без грозящей нам смертельной опасности. А то, что она грозит каждую секунду пребывания здесь вне зависимости от действий таинственного знакомого, это уже другой вопрос. И то, что я с ходу оторву башку любому, хоть самому светлейшему или князю, тоже вопрос десятый. Эту добычу у меня никто не смеет отбирать!Девушка, удовлетворенная моей совсем-не-ложью, слабо улыбнулась. И, оставив меня под прикрытием ночной мглы и редкого кустарника, вышла на аллею.
Не прошло и пяти минут, как тишину разбил звук шагов, а из-за поворота показалась высокая фигура. Доля секунды потребовалась на узнавание, затем лишь отупляющая злость не дала с места броситься на подошедшего. И не то чтобы я порадовался невозможности сделать необдуманную глупость, потому что, когда контроль над телом вернулся и отравленный нож будто сам собой возник в ладони, Нин-джэ уже оказалась между нами, словно специально заслоняя его от любого нападения. Она рехнулась, что ли?! Нет, серьезно?! Вот настолько жить надоело?!
Ли Нин
Выглядеть уверенно у меня всегда получалось лучше, чем эту уверенность испытывать. Я не колебалась и мига, выходя навстречу идущему на дежурство Огню, хотя внутри все стянуло в тугой болезненный узел.
Смешно, но в глубине души я до последнего надеялась, что распорядок в академии поменялся. Тогда студенты собирались бы перед дежурством в каком-то другом месте и инструктору не пришлось бы идти одному через сад. А я получила бы отсрочку.
Но нет, он приблизился, и я, не желая продлевать агонию, скинула капюшон.
При попытке открыть рот посетило легкое чувство дежавю. Впрочем, с Дождем еще, оказывается, была только разминка. Он хотя бы знал правду и был мне рад.
А что можно сказать, встречая бывшего друга, убившего тебя двадцать лет назад? Что-то вроде: «Привет, помнишь меня? Я Ли Нин, мы жили под одной крышей много лет, деля хлеб и сталь, а потом ты сделал во мне здоровенную дыру огненным копьем. Давно не виделись, как поживаешь?» Или наоборот: «Привет, я вовсе не та девочка, которую ты убил пару десятков лет назад, я другая, просто точно такая же. Давай дружить. Не подскажешь, где у вас тут валяется труп последнего аватара смерти? Мне так, на минуту посмотреть, по-братски».
— Ты стал много пить, — слова сами сорвались с губ, рука указала на болтающуюся у пояса фляжку.
Он кивнул, скорее всего машинально. Отцепил флягу, кинул мне. И, лишь дождавшись, когда я сделаю глоток крепленого вина, материализовал в руке огненный меч.
— У тебя тридцать секунд. Объясняйся или беги.
Багровые отсветы заплясали по напряженному усталому лицу, и я вдруг почувствовала, что переносицу ломит от разучившихся литься слез.
Значит, ты все же не пожалел о сделанном, милый друг. Наивно было предполагать, что после моей смерти ты станешь казниться за свершенное, не в твоем духе. Прошло столько времени, а мы начинаем с того же, чем закончили: ты грозишься меня убить.
— Я пришла без оружия. — Наверняка улыбка вышла куда более натянутой, чем мне бы хотелось. В голове меж тем мелькнула мысль о том, как легко с некоторых пор мне дается подобная полуправда.
Я ведь действительно была безоружна. В отличие от сидящего в кустах Ворона, у которого нож не припрятан разве что в заднице. И то не факт.
— Ли Нин. Я тебя узнаю. Ты умерла. — Огонь не моргая смотрел мне в глаза, словно выискивая причину пустить в ход готовый к этому клинок. — Я убил тебя, а проклятие разбило твою душу и размело осколки. Ветер пытался звать тебя с той стороны, но не нашел и следа. Ты не могла вернуться. Так что за тварь передо мной?
Новый болезненный спазм в переносице едва не заставил поморщиться, я лишь чудом удержала лицо. Зачем я вообще пришла к нему?! Сколько же ненависти все еще живет в нем, если он так спокойно и обстоятельно вспоминает, как собственными руками оборвал мою жизнь?
Ли Нин
— Я не могу быть здесь, но я здесь. — Сделав полшага вперед так, чтобы кончик пылающего меча почти обжег мне горло, я очень медленно подняла руку. Пальцы, неуловимо покрытые слабым свечением, сомкнулись на трепещущем пламени клинка, отводя его в сторону.
Ты забыл, что я при желании могу воздействовать на твою магию, направлять ее и подчинять? Или специально проверяешь, кто перед тобой?
— Ты действительно вернулась. — В голосе Огня не прозвучало и тени эмоции, но меч он все же убрал. — Значит, даже смерть оказалась ненадежной темницей твоему дару. И из всех мест ты пришла сюда.
— Да. Пришла. — Несмотря на ощущение, что наш диалог оживленностью сродни драке парализованных ленивцев, я мучительно не могла придумать, как подойти к главному. Решив в конце концов, что искренность и прямота сейчас едва ли не единственный мой козырь, я выпалила на одном дыхании: — Мне нужна твоя помощь.
Огонь не удивился. По крайней мере, не подал виду. Лишь кивнул каким-то своим мыслям.
— Говори. Я слушаю. Но не гарантирую, что отпущу тебя отсюда живой.
Хорошенькое начало, добрый друг. Многообещающее.
Зато можно с уверенностью сказать, что он — все еще он. Все еще мечется между двух крайностей, готовый либо принимать решения в гневе, либо не принимать их до последнего. Значит, и говорить с ним можно так же, как в былые времена.
— Мне нужно найти могилу. Она, скорее всего, здесь, в склепах академии. Его звали Дон Вилен, он был казнен около пятидесяти лет назад.
— И зачем он тебе?
— Чтобы не умереть снова, — говорить, глядя в непривычно пустые немигающие глаза, оказалось тяжело. — Я нашла ритуал, вернувший меня. Но чтобы остаться, мне нужно сделать ряд вещей. Для начала — найти этого несчастного покойника и вобрать его силу.
— И ты просишь меня, обязанного стеречь запертое в склепах зло, просто взять и заняться
