Ух, они реально все его так называют.
— Каин Рапид хотел бы видеть компанию успешной, — нервно улыбаюсь я.
Вот как макет сначала в эту коробку поместился, потом вынулся, а теперь не всовывается.
— Безусловно, — растягивает инвестор губы в улыбке. — Правда, хотелось бы лицезреть более скорую реализацию ваших идей.
Приятно наблюдать, что люди с островов явно лишены предрассудков. Только что она тут делает? Она должна быть зарегистрирована государством как инвестор, и точно не имеет права в открытую переманивать специалистов на конференции, что спонсируется в том числе и правительством.
Отправляюсь на скромную вечеринку на первом этаже, чтобы поднять себе боевой дух. Нельзя сказать, что я упала лицом в грязь. Но на других презентациях даже одного гостя, покидающего событие прямо в разгаре, я не заметила.
Лия извиняется, что не смогла присутствовать, и знакомит меня с малоизвестным инженером и группой неогеологов. Последние хорошо ознакомлены с моим ручником, потому что да, там есть янтарь. То есть, не моего ручника, а «Ново-Я» и Аслана.
Когда народу становится невыносимо много, жую какие-то водоросли за искусственным деревом, в слабо освещенном углу. В гордом одиночестве, ибо утомляют бесконечные беседы-говорильни.
Как только доходим до конкретной интересной части разговора, так нужно опять с кем-то знакомиться или приветствовать новичка. Очевидно, что никто делиться научными секретами и коммерческими тайнами не станет, но меня лично более детальная информация интересует.
— Гордон — просто посмешище, превращает все в цирк.
— Для этого они и позвали его? — с фырканьем отвечает другой мужской голос.
Вроде два гостя остановились с противоположной стороны искусственного дерева и обсуждают презентации.
— Как и эту Омегу, позорище, — соглашается собеседник. — Сначала думал, умру от смеха, потом — от скуки.
— Не напоминай. Совсем с ума посходили с квотами и показухой. Она и двух слов связать не может, кстати, ее в последний момент позвали. Может, испугались, что Мясник обвалит государственный бонды экспорта, как в прошлый раз. Из-за того, что никого из «Ново-Я» не пригласили?
— Неужели никого нормального не нашлось после того, как Аслана выперли? Там точно есть талантливые инженеры, у них мощнейший отдел дистанционного зондирования, что обеспечивает мониторинг систем половины континента.
— Нам как утеху подарили, — смеется один. — Если ты понимаешь, о чем я. Она — ничего так, недаром что Омега.
— Омеги хороши, когда текут, вот и все. А текут они для Альф, и все эти способы, типа, заставить их…
— Прекрати, — быстро отвечает собеседник, — все-таки не стоит говорить так.
Выждав пару секунд и уняв сердцебиение, выглядываю из-под ветки, чтобы рассмотреть говоривших. Как я и предполагала, это двое мужчин, что бесцеремонно переговаривались на моей презентации. Один уже скинул серую накидку с дорогой кожаной отделкой. Я понятия не имею, кто они, но второй точно работает на легендарную компанию «Миро», судя по фирменным часам.
Оставляю тарелку с недоеденной закуской на столе в коридоре, и направляюсь к выходу. До отеля идти минуты три, точно продержусь до поднятия в номер.
Ничего удивительного быть не должно, и я плакать не собираюсь. Подумаешь, два придурка меня в грош не ставят, а мне какая разница? Омеги то, Омеги это. И я точно могу слова связывать, я просто сбиваюсь иногда. Инженер из инновационного горного хаба, на презентации которого я присутствовала, сбивался еще чаще! Но, конечно, он же не Омега для утех.
Хотела заказать ужин в номер — ведь в отеле такое обширное и необычное меню — но пропал аппетит.
Погружусь в схемы прототипа #49. На днях надо обсудить проект с Каином. Военные разработки отодвинули в сторону, но без объяснений. Есть некоторые цепочки мониторинга, что мы могли бы и в своей обыденной продукции имплементировать. Но разрешено ли?
Уверена, Каин категорически не хочет, чтобы компания под его руководством, создавала боевые дроны.
Да мне самой эти боевые дроны неинтересны. Дроны! Скукота.
Но схемы расплываются перед глазами. Что такое!
Посижу лучше в кресле.
Завариваю себе чай и устраиваюсь на подушках.
Комнату освещают уличные фонари, потому что я случайно нажала выключатель возле тележки с чайником. Буду сидеть почти в темноте.
И меня точно не позвали, только потому что боятся Мясника! Я — не такой уж странный кандидат для выступления на конференции. Я руковожу научными разработками не первый год. Даже на людях Аслан всегда прислушивался ко мне.
Все из-за того, что я — Омега.
От трели комма на прикроватной тумбе чуть не сваливаюсь с кресла. Провиденье, это не телефон, а ядерный будильник. С трезвонящей боеголовкой.
Плюхаюсь на кровать и вытираю сопли перед тем, как поднять трубку.
— Яна, — глубоким голосом тянет Каин. — До тебя невозможно дозвониться, — раздраженно продолжает он.
— Так не будет ловить прямая связь за чертой Ашшура, — довольно бодро заявляю я.
Голос вроде обычный. Как можно тише сопли в салфетку собираю.
— Ты хочешь сказать, у тебя нет нормальной связи, охватом на весь континент? А ты — точно руководительница научного отдела? — немного повышает он голос.
— Да, — бурчу я и вешаю трубку.
Вообще, мне нужно душ принять и отдохнуть наконец-то. А не выслушивать снова, какая я не такая, и не подхожу на роль руководителя.
Комм разрывается снова, и, вздохнув, прикладываю трубку к уху.
— Ты… ты меня сбросила, прямо? — едва не орет Каин.
— А ты наблюдательный, — бормотание что-то совсем грустным выходит. — Извини. Я устала. И не стоит кричать, пожалуйста, то есть, ты не кричал еще, но сейчас точно начнешь. Как видишь, ты сумел ко мне дозвониться. Хоть и не пришел даже попрощаться, да?
Он молчит, и я перебираю пальцами край пододеяльника. Прочная ткань.
— Как прошла конференция? — выдавливает он из себя демонстративно вежливый тон.
— Чудесно, — не выдерживаю. — Великолепно. Горный хаб спонсируют не для вида, представляешь? Весьма толковые идеи, как для контролируемого сам-знаешь-кем предприятия.
— А твое выступление? — практически перебивает Каин меня.
— А, — отмахиваюсь рукой, забывая, что он меня не видит, — нормально, наверное. Я имею в виду, я ничего не взорвала? Хотя и нечего взрывать было, — бормочу и прочищаю горло: — Все хорошо. Расстроилась, что мало людей записалось. Да и не все смогли остаться.
— Мало? И не все? — переспрашивает Каин. Представляю, как он хмурится.
— Но все хорошо! — высоким голосом продолжаю и, к сожалению, голос срывается. — Я имею в виду, я — Омега. Ты и сам знаешь, — смеюсь и надеюсь, что слез не слышно. Где эта салфетка, ее размера еще на две конференции должно хватить. — Ты и сам, наверное, считаешь, что Омегам нечего делать… здесь. То есть, тут. В исследованиях и разработках.
— Подскажи точно, где это я подобное считаю? — стерильно ровным голосом вопрошает он.
— Или не считаешь, не знаю.
Мну в руках ткань, и будь моя воля, разговаривала бы с Каином так всю ночь. Его голос… как родной мне. А здесь все чудится чужеродным и неприемлемым.
— Я так не считаю, — быстро произносит он, — а кто так считает?
— Никто, — вздыхаю с горечью.
— Пожалуйста, подробнее, — сквозь зубы настаивает Каин.
— Я даже не знаю их. Они на моей презентации присутствовали и вели себя ужасно, но это неважно. Я только потом услышала, что они думают. Мне кажется, они даже не слушали мой доклад! И не рассмотрели наш макет с Сигалом! Сказали, что смехотворно. Может, это и не блестящая тема, или сама презентация, но точно не глупость. Чтобы смеяться. А все потому что я — Омега. Уф, они десять раз это повторили, — устраиваюсь на подушках поудобнее. — Будто меня позвали специально, чтобы поржать. Но почти никто не пришел, даже чтобы посмеяться. Так что, они не правы! Во всем не правы! Омеги то, Омеги это. В голове одни Омеги.
