устланном овечьими шкурами. Рядом находились хмурый Дрого, задумчивый тэн Селвин и старший по казармам Идгар. Эйлит демонстративно заняла место рядом с графом, но тот даже не взирал на неё. Женщина облачилась в бордовое платье из дорогого сукна, аккуратно уложенные волосы в высокую причёску были украшены золотистой сеткой. Она нарядилась, словно на праздник, ведь совсем скоро её соперницы не станет. Это рыжее отродье исчезнет с лица земли.
Оживлённая толпа расступалась, образовывая коридор к позорному столбу на площади, по которому шла Эрна, переставляя ноги из последних сил. Промокшая до нитки, в грязном платье и со спутанными влажными волосами… Айк глядел на неё в упор, его онемевшее от боли сердце дрогнуло, а Эрна даже не смотрела в его сторону, она будто вообще никого и ничего вокруг не видела. И было уже абсолютно всё равно, что из разъярённой толпы сыплются проклятия и обидные слова, люди остервенело плюют в её сторону, а охранникам приходится силой сдерживать эти животные порывы разорвать Эрну в клочья…
— Грязная язычница! Смерть ей! — орала неистово какая-то тучная пожилая женщина.
— Четвертовать! Отрубить голову! — кричал ещё кто-то… Эрна ощущала общую энергетику дикой ненависти, ведь в расправе люди ничем не уступают животным… даже животные бывают более гуманны.
— Приговор за покушение на господина десять плетей и отрубание головы! — в ушах Эрны гулким эхом отозвался голос Идгара, мужчина огласил волю графа. Закон для всех один.
Девушка, собрав остатки сил и самообладания медленно подошла к деревянному массивному столбу, к которому привязывали осуждённых. Палач Бранди рывком вздёрнул её тонкие запястья вверх, грубо фиксируя их толстой верёвкой. Сейчас Эрна стояла спиной к ликующей толпе, девушка не издала ни звука, даже слёз страха на её лице не было. Весь мир сливался в единое гулкое пятно, а воображение опять-таки рисовало врата Вальхаллы. Ведь именно туда она должна отправиться, как и те пленные воины, которым ранее по приказу Айка отрубили головы… Но если верить в существование христианского бога, то она должна оказаться в раю… Говорят, что там хорошо и спокойно, нет страданий и нужды, боли и ненависти… Но разве так бывает?
Раздался треск ткани, Бранди рывком разорвал платье Эрны, оголяя спину для ударов. Толпа взревела в предвкушении, но бледный как полотно Айк на мгновение застыл, неотрывно взирая на начало казни. Но отчего же ему сейчас так больно? Ведь больно должно быть ей, а кровоточит его душа…
Взмах плети палача и хлёсткий первый удар рассёк воздух, оставляя на белой коже Эрны кровавые полосы. Девушка вздрогнула, ошеломлённая дикой болью, но даже не вскрикнула, а стиснула зубы только сильнее.
Айк внезапно ощутил, словно это он собственноручно наносит удары по себе, бичуя плетью окровавленную душу… Эта пытка казалась для него невыносимой, но ОНА терпела и даже сейчас, привязанная к столбу и насквозь промокшая, в грязном разорванном платье Эрна держалась достойно, не плакала, не кричала и не молила о пощаде. Она смело взирала в лицо смерти, готовясь принять свою участь. Таких, как Эрна невозможно сломить.
Свист плети и второй удар… разорванная ткань на спине Эрны обагрялась её кровью, обессиленное тело лишь вздрогнуло и обмякло… А перед глазами Айка вспыхнули изумрудные искры её очей, когда девушка кричала от наслаждения, отдаваясь ему… В тот момент сгорала вместе с ним в пламени страсти…
Толпа ревела и ликовала, на площадь местные торговцы выносили бочки с элем, потчуя всех желающих. Айк же никого вокруг не видел, он словно терял разум от вида окровавленной спины Эрны, от её боли… Это становилось настолько невыносимо, что граф впился пальцами в ворс подстеленной под ним шкуры, вырывая клочья… Взмах плети перед третьим ударом…
— Хватит! Довольно! — Айк и сам не понял, как рывком вскочил на ноги и застыл. — Прекратить! — орал он, словно безумец. Мужчина осознал, что вопреки его же установленным законам не сможет далее продолжить эту пытку. Да, Эрна достойно бы всё вынесла, но не он…
Дрого и Селвин лишь удивлённо взглянули на графа, а толпа на мгновение притихла в ожидании дальнейшего представления, палач Бранди также замер с плетью в руке с каменным выражением лица.
Среди толпы раздался какой-то ропот и возня, люди недовольно расступались, озираясь злобно на толкающегося взволнованного Гаррика, который требовал срочно пропустить его к графу.
— Мой господин! Эрна не виновата! На кухне нашли вот это! — конюх прорвался сквозь шумную толпу и ринулся к Айку, протягивая в руке серебряное кольцо с рубином. — Его нашла старуха Аннис на полу, возле печи! Случайно увидала… Наши кухарки уж такое не носят!
Айк сразу узнал это украшение. Подарок для наложницы, который он привёз из очередного похода… Осознание совершённой чудовищной ошибки обрушилось на графа мощным, болезненным ударом. Мужчина медленно обернулся к побледневшей Эйлит, которую начало трясти от страха.
— Это ведь твоё, Эйлит… — он говорил тихо, но от такого вымораживающего тона становилось не по себе.
— Это клевета! Его подбросили на кухни, чтоб меня очернить! — взвизгнула в ужасе женщина, вскакивая на ноги. Но Айк, глядя в эти предательски бегающие и испуганные очи ей не верил.
— Зачем, Эйлит? — спросил он так же тихо, буравя взором дрожащую и уже бывшую наложницу. — Ты ведь чуть нас всех не потравила… И меня, и своего отца… и слуг… — он медленно чеканил каждое слово, а толпа на площади и вовсе притихла, даже было слышно пение птиц и дуновение лёгкого ветерка.
— Это точно она! — припечатал взволнованный Гаррик, тыча пальцем в бледную Эйлит. — Она юному повару Дику дала серебряных монет, чтоб тот выманил с кухни стряпух! Дик мне утром случайно рассказал! Парнишка-то не ведал, с какой целью…
— Я ведь верил тебе, Эйлит и никогда не думал, что ты способна на такое… — Айк покачал головой, пытаясь справиться с нахлынувшим гневом. — Кухарка чуть не померла, а если бы кто-то из нас за столом съел эту отравленную тобой кашу?
— Я бы не позволила! — крикнула Эйлит, этим самым выдав себя окончательно. — Потому что Вы были с ней… с этой мерзкой девкой… — голос женщины дрожал, а по щекам текли слёзы. — Потому, что я Вам более не нужна…
— Замолчи! — рявкнул Айк. — Уберите её с глаз моих, — процедил он, сжимая руки в кулаки и борясь с желанием задушить эту женщину прямо сейчас на глазах у всех. — Бранди! — рыкнул граф, обращаясь к палачу. — Отвяжи Эрну и привяжи к столбу её…
— Господин, пощадите мою неразумную дочь! — Идгар в ужасе бросился к ногам Айка с мольбой. — Не убивайте её! Всё,
