— Билет… собрались в Бостон, мистер Блэквуд. — Истерический смешок сорвался с ее губ, когда она откинула билет в сторону. Еще какие-то бумаги. — Какого черта билет зарегистрирован на мое имя… — Она бросила лист туда же, куда и билет. — Уволь… увольнительная по собственному… желанию?! Я… мисс Бертран… прошу… старая стерва… Что?! — Она отбросила и этот лист в сторону, беря следующий, читая между строк. — Логан, я уезжаю в Бостон… не звони — это бесполезно, ты же понимаешь… Манхеттен мне наконец-то окончательно осточертел… не думаю, что… что… переживу нападки старой стервы. Все мысли в ее голове — бред Римского Папы… особенно эта пенка на кофе без сахара… — Она откинула и этот лист в сторону, замирая. — Это просто бред сумасшедшего. — Пролепетала она, поднимая свой взгляд, но не на него, а куда-то в сторону. В угол. — Это… просто чушь какая-то. Что… это…. черт вас дери?!
— Все что ты читала, эйки, разослано адресатам. Увольнительная твоему боссу — моей подчиненной. Письмо, его электронный вариант, я кинул, естественно, с твоего адреса, на мейл твоей подруге. Единственной. Как я понял, ты уже давно не общаешься с семьей. А билет в Бостон, как ты и сказала, зарегистрирован на твое имя. Если кто-то захочет проверить и убедиться, им будет не к чему придраться. Вот и все. Это называется у вас… сжечь мосты. Да?
— Да это же чушь! Никто не купится на это!
— Да неужели. — Хмыкнул мужчина. — Я изучал тебя всю неделю, эйки. Издалека. Незримо. Я наблюдал за тобой, запоминая все в тебе. Характер, повадки, твою манеру речи. Твои мысли… то как ты думаешь. Что сказать, с тобой это было труднее, чем с обычными людьми. Ты исключение из правил… потом объяснишь мне, почему же мысли твоего босса — бред папы Римского, хорошо? Мне казалось, понтифик — довольно уважаемый человек…
— Ты псих! — Вскричала девушка в итоге, озираясь по сторонам. Кажется, она действительно была в ужасе от него и всего того, что сейчас происходит. — Просто чокнутый. — Она обернулась к городу за окном, проорав: — Люди! Он сумасшедший! — Лишь веселит его. Ему хотелось смеяться сейчас больше чем когда-либо. — Он сумасшедший. — Прошептала она совсем тихо, после чего рванула в сторону, к стоящей на тумбе вазе. — Клянусь, эта вещица… династии Мин сейчас превратиться в историю, если ты немедленно не откроешь чертову дверь.
— Ну давай, девушка. — Подтолкнул ее Аарон с улыбкой. — Хочешь разбить — разбей. Но что-то мне подсказывает, что ты этого не сделаешь.
— Да и что же это «что-то»? Самовлюбленность или самоуверенность?
— Твоя любовь к древним вещам. К искусству. К тому, что создано людьми вообще.
Кажется, ублюдок не врал, когда говорил, что изучал ее. И это ее напугало еще сильнее, когда казалось — сильнее уже некуда.
Что это черт его дери?! У нее нет даже предположений. Кроме того, что этот парень совершенно свихнулся. Буйный псих! Маньяк! Убийца! Насильник!
Но почему именно она?! ведь желающих оказаться в этой клетке полно.
— Гореть тебе в аду. — Прошептала в ужасе Шер, обегая взглядом его апартаменты, ища те предметы, которые бы помогли ей в борьбе. Она так просто не сдастся — факт. Но так же факт — она не станет кидаться в него вазой династии Мин — это слишком расточительно. Ублюдок этого не достоин.
Кинувшись к его бару, который стоял поблизости, Шер начала со стопок и бокалов. А закончила бутылками. Она видела, как мелькают перед глазами этикетки с громкими названиями: Джонни Уокер, Ангел Вайцен Хель, Джек Дэниэлс, Гленморанджи…
И главное он не поймал ни одну! Дал всем разбиться, а когда бутылка была в опасной близости от него, мужчина просто делал шаг в сторону или небрежное движение головой, пропуская их все к стенам и полу, с которыми они встречались с грандиозным звоном.
Осколки стекла и разлитый элитный алкоголь везде. На стенах. На полу. На ковре. Осколки были даже на мебели… Сколько долларов сейчас было уничтожено, разбито и разлито по этому паркету? Они стекали по стенам и пропитывали ворс ковров. А этому мужчине было словно все равно. Точнее словно он только этого и добивался, следя за этим с какой-то странной улыбкой.
А Шер не собиралась останавливаться. И дело ту не в самообороне. Она, наверное, уже понимала, что не выберется отсюда, потому причинить ему максимум ущерба стало задачей номер один. Но черт, здесь было столько антиквариата, что она невольно боялась навредить этим старинным вещам. Его бар — одно дело, картины эпохи ренессанса — совсем другое.
— А мы ведь могли все это распить за встречу. — Проговорил с наслаждением в голосе Аарон.
— Как ты объяснишь это своим соседям и персоналу, Блэквуд, ну? На лицо — открытое сопротивление!
— Объяснять? — Недоуменно пробормотал хозяин апартаментов, словно подумать о том, что Он, великий и могучий Аарон чтоб его Блэквуд, будет еще что-то кому-то объяснять, может только умственно больной.
— Не подходи! — Шер обошла все кресла и диваны, не спуская с мужчины взгляда.
Кажется, он и не собирался подходить, ожидая, когда она сама смирится, принимая свою участь. Черта с два!
Телефон.
Шер быстро перехватила сумочку, начиная ее открывать. Чертова молния опять застряла — не удивительно. Определенно, в таком состоянии она не могла бы и три нужные цифры набрать.
Ну точно. Потому что уже в следующую секунду сумочку вырвали у нее из рук, заставляя Шерри тихо беспомощно вскрикнуть.
— Отдай. Ублюдок, немедленно отдай! — Она беспомощно смотрела на то, как мужчина обходит диван с ее сумочкой в руках, аккуратно открывая ее и начиная копаться внутри.
Шерри зарычала. Серьезно, этот дикий, полный злобы звук вырвался из ее горла. И в следующий момент, девушка метнулась к его коллекции оружия, беря в руки какой-то не очень большой клинок.
— Вам лучше отпустить меня, мистер Блэквуд. Немедленно! — Она сжала оружие обеими руками, заставляя мужчину оторваться от своего занятия. — Иначе я… за себя не отвечаю.
— М-м-м. Хочешь убить меня, эйки? — Он буквально упивался этими словами. Ублюдку это словно удовольствие доставляло, потому спустя мгновение он кинул ее сумочку на кушетку, расставляя руки в стороны. — Иди сюда, девочка. Посмотрим, какой из тебя воин. Ну, давай. Иди ко мне.
— Я хочу убраться отсюда. Только уйти. — Она действительно все еще пыталась достучаться до его совести. — Выпустите меня… пожалуйста. Мистер Блэквуд… я никому ничего не скажу… ну? Клянусь. — Она сделала тон мягче. — Честно-честно. Просто дайте мне уйти… ведь все это не имеет смысла, а? Хорошо?
— Твой язык — тоже хорошее орудие. Но все же попробуй отбить свою свободу тем, что у тебя сейчас в руках.
