— Значит, говоришь, хорошо читаешь вслух? Пожалуй, я хочу чтобы ты почитала мне. Пирожками займемся в следующий раз. Возьми-ка вон ту книгу — позади тебя книжная полка.
Глава 36
Рендор остолбенело выслушивал мою тираду. Даже не перебивал. Никак дар речи потерял. Пусть его драконье величество не думает, что вокруг все озабоченные, как он. Я вот и не поняла даже о чем речь, хи-хи.
— Ты сейчас разыгрываешь меня? — наконец пробормотал он, совсем не альфа-самцовым властным тоном, а вполне растерянным. — Не можешь ведь ты в самом деле быть такой наивной…
Гляди-ка ты, раскусил! Была бы я наивной, уже наверняка сидела бы под замком в гареме озабоченного государя. В ожидании, когда он соизволит призвать меня для ублажения себя любимого. Да не в одиночку, а в компании пары-другой подруг по несчастью.
У Рендора был странный вид — я так и слышала, как в блудливой головушке дракона шевелятся шестеренки… Я молчала и не спешила с ответом… а он тем временем пришел к какому то решению.
Озадаченный и растерянный вид сменился хорошо знакомой нахальной ухмылочкой.
— Значит, говоришь, хорошо читаешь вслух? Пожалуй, я хочу чтобы ты почитала мне. Пирожками займемся в следующий раз. Возьми-ка вон ту книгу — на полке позади тебя.
Настала моя очередь остолбенеть от неожиданности. Быстро же он сориентировался. И что — мне в самом деле теперь читать ему вслух?! Сегодняшний счет, похоже, один-один…
— В чем дело? — поднял бровь драконище. — Передумала? Или обманула, и не так хорошо читаешь, как заявила?
Делать нечего. Я повернулась, как он велел, и обнаружила над креслом узкую декоративную полочку. Книга стояла на ней не корешком вперед, как на традиционных книжных полках, а вдоль стены. На обложке не было заглавия. Только тисненый золотом орнамент, по которому невозможно понять, о чем содержание…
Протянув руку, я взяла книгу. Тяжелая. Хотя вовсе не толстая. Видимо, качество полиграфии для королевского двора на высшем уровне. Или у них тут вообще рукописные страницы?
А я вообще смогу разобрать местную каллиграфию? Или даже печатный шрифт. Моя секретная божественная сущность наделила меня таким свойством?
Я раскрыла страницу наугад. Первые секунды перед глазами маячили невнятные закорючки… А потом каким-то образом из них стали складываться осмысленные слова.
— Ты собиралась читать вслух — читай! — властно потребовал король.
Я открыла рот и принялась зачитывать первый абзац, на который упал взгляд.
— Общеизвестно, что мужчина никогда не станет любить и желать продолжительно только одну женщину, отказывая себе в удовольствии быть с другими. Однако же он может увлекаться на какое-то время женщиной, выделяя ее из остальных. Так у господина гарема могут появляться фаворитки. Новая женщина захватывает его внимание. А если она еще страстная и искусная в ласках, то способна всерьез покорить его рассудок.
У меня кровь хлынула к лицу и побагровели уши. Но остановиться я не могла, настолько этот немыслимый бред захватил своей бредовостью. Так бывает, когда человек видит что-то совершенно абсурдное и неприемлемое — но не может отвести взгляд, потому что он и вообразить не мог, что такое может существовать!
— Господину гарема стоит помнить, что женщина — существо по природе своей дикое, неразумное, подверженное эмоциям и перепадам лунных циклов. Мужчинам трудно понять женскую дикость и неразумность, поэтому стоит просто знать, помнить и учитывать женскую природу. Чувствуя к себе повышенное внимание господина, фаворитка может вести себя высокомерно и пренебрежительно по отношению к другим обитательницам гарема. Когда женщина получает повышенное мужское внимание, она начинает верить, что это навсегда. Женщине так же трудно принять переменчивость мужского интереса, как мужчине — ее крайнюю неразумность. Потому господин гарема, как более разумная и ответственная особь, должен обеспечить безопасность своих женщин друг от друга. Как тех, кого он временно отстранил от своего ложа, так и самой фаворитки. Ведь если она в своей самоуверенности зайдет слишком далеко, остальные женщины могут пойти на крайние меры. Которые могут привести к серьезным повреждениям или даже увечьям. Самым разумным со стороны мужчины будет не заводить фавориток. Не увлекаться сильно никакой из женщин, а относиться к ним как к средству для своих услад, бережно относиться к их физическому и эмоциональному состоянию, уделять равное внимание каждой, не допуская тем самым вредоносной ревности и соперничества. Но случается и мужчинам подвергаться излишним эмоциям. И если такое случилось, господин увлекся и выделил фаворитку, не стоит доверяться ей и забывать о женской сущности. Он должен сделать все, чтобы ограничить ее возможности ставить себя выше остальных женщин и тем более ущемлять их положение. Для этого в гареме должна быть тщательно организована система надзора…»
На этом мое терпение иссякло и я швырнула мерзкую книжицу прямо на кровать, надеясь угодить в лобешник «господину гарема».
Глава 37
Он рефлекторно отклонился в сторону. Похоже, догадывался, какие мысли меня посетили при чтении этого «шыдевра». Наглую физиономию озарила ухмылка нескрываемого торжества. Так и есть. Он прекрасно понимал, как я отреагирую, и именно этого добивался.
Вот ведь гад. Ну нет, не доставлю удовольствия вывести меня из себя.
— Упс, — обронила непринужденно. — Простите. Тяжелая книжка, не удержала в руках. Непосильный груз для слабых, да еще и диких женщин. Мы ведь даже книги в руках плохо держим. Странно, что еще снизу вверх не переворачиваем, когда читаем.
— Прощаю, — кивнул гаденыш чешуйчатый с такой же невозмутимостью. — Понимаю, удержать книгу в правильном положении стоило тебе серьезных усилий. Неудивительно, что долго не выдержала.
Ах ты ж сучон…. Драконище зловредное, я хотела сказать! Два-два. Я продолжала:
— Вы сами написали сей опус? У автора налицо нехватка времени. Слишком занятой человек, чтобы как следует вникнуть и в литературное мастерство, и в женскую психологию. Уверена, чтобы написать это наиувлекательнейшее чтиво, он отрывал себя от важных государственных дел. И наверно, от своего гарема с несчастными обитательницами.
Мне удалось сбить самодовольную усмешку с драконьей морды. Он помрачнел и резко ответил:
— Не меряй по себе. Женщины в наших гаремах счастливы. Они получают все, что им нужно. Уход, заботу, мужское внимание. А книгу писал мой предок Сентар. И он действительно был слишком занят государственными делами. Но все же нашел время оставить завет потомкам. И мы сейчас благодарны ему. Он ввел среди Лазурных Драконов самое правильное и самое естественное взаимодействие между мужчинами и женщинами.
— Что, до него не было гаремов?
Рендор фыркнул.
— До него были ваши Истинные пары. Которые внедрили драконам фейри.
Так вот кому спасибо надо сказать. Сентар избавился от богини, а потом развел среди Лазурных все это гаремное мракобесие… А они не очень-то и рады до сих пор. Как Нерин с Кираной.
— Не все ваши подданные так считают. Нерину и Киране гарем не нужен.
Рендор фыркнул.
— Ну еще бы. Твои фейри постарались промыть мозги драконам.
Тут я не выдержала.
— Прошу вас не употреблять в мой адрес слово «твои», «твое», когда говорите о порядках вашего мира. Ни фейри, ни Истинные пары не имеют ко мне отношения. В моем мире не существует ни тех, ни других. Но если люди любят друг друга, никто не презирает их верность друг другу и не заставляет таскаться по разным партнерам, чтобы кому-то что-то доказать.
Глаза дракона сверкнули. Вряд ли кто-то смел говорить с ним таким тоном.
— Зачем же ты ушла из такого замечательного мира? Почему не осталась там, где все хранят верность и без Истинных Пар? Для чего явилась в Келор, где мужчины «таскаются» по наложницам гарема?
— Я ведь уже говорила вам, что никуда не уходила. Просто ехала домой от бабушки. Которая готовит замечательные драники и пирожки, — не удержалась я, чтобы не ввернуть свои любимые блюда, которые так потрясли Рендора. — Ехала в обычной маршрутке — это такой транспорт в моем мире. И вдруг оказалась в вашей колеснице. Точнее, не вашей, а фейри. И тогда я даже не знала, что это колесница. Думала, меня похитили, чтобы изнасиловать или расчленить на органы. Есть у нас такие любители, вроде вашей Джарры. Только она зверствует ради удовольствия, а у нас могут и для удовольствия, и для денег.
