— Хорошо, Грегори, почему мы выбирались из вашего дома как два вора, тихо и никого не уведомив?
— Господин Фарнинг…
— Льюис, — отплатил той же монетой полицейский.
— Льюис, — согласился мужчина. — Вы так спрашиваете будто бы не знаете ведьм.
Ведьм парень действительно не знал. За исключением почтенной госпожи Фларин, постоялицы в их с матерью доме, но та перечница была ведьмой не по чародейству, а по состоянию души.
— Ведьмы это такие женщины, которые не только оправятся за вами на каторгу, но ещё и всю каторгу испортят!
— И госпожа Гордон…
— Госпожа Гордон будет в первых рядах, — заверил Стенли и перекинул поводья своей лошади через кладбищенскую ограду. — Почуй она, что мы собрались куда-то, впереди нас бы бежала, ещё и дразнила, дескать, мы нерасторопные. А если учесть, что у неё недостаток общения…
— Не позавидовал бы я местным признакам… — протянул полицейский и удостоился одобрительного кивка.
Кладбище спало. Или казалось спящим. Даже сторож не вышел, потрясая лопатой шугануть поздних посетителей. Парень зябко повёл плечами. Холодно не было, но мерзкая сырость, словно пропитала всю одежду.
Начать решили по обоюдному согласию с покойника, у которых не было родственников. В таком случае правонарушение будет перед обществом и городским собранием, и скорее всего удастся обойтись штрафом в казну. Но вместе с тем, дело выбирали с зацепками. Так сегодня мужчины будут общаться с девицей Ховард, что была убита в городских доках. Некромант ещё отметил, что при разговоре с шерифом они обсуждали это убийство и сошлись на корявом ритуале, а вот каком, сейчас они и будут выяснять.
Нужная могила была с покосившимся надгробием. Такие ставят за счёт города и качеством они обладают самым низким. Местная кузница клепает их из старого железа. По краем был небольшой заборчик из вертикальных низких пиков. Стенли прошёлся вдоль, и нащупав самый хилый сектор, потянул вверх, чтобы не было преград. Как по волшебству у него в руках появились две лопаты, интересно где он их все время прятал? Но спросить парень постеснялся, лишь рассматривал орудие труда с превеликим сомнением.
— А разве вы не можете… — он взмахнул рукой, намекая на магию, что поднимет через пласт земли тело.
— Нет, но разве вас это смущает?
Не смущало, конечно, но Льюису виделась работа некроманта более благородной что ли. А тут банальное раскапывание могил. Но делать нечего. Полицейский не хотел выглядеть каким-то изнеженным, поэтому махал лопатой с упорством, почти не уступая магу.
— Какой-то вы расстроенный… — протянул мужчина. — Хотите анекдот расскажу?
Если до этого Фарнинг считал некроманта страшным человеком, потом с панамой- обычным человеком, то с шутками на кладбище он видел подельника ни больше ни меньше, чем сумасшедшим.
— Пошли на охоту целитель, менталист, боевик и некромант, — начал Грегори, проворно орудуя любимым инструментом сельчанина. — Летит утка, целитель такой думает: «А утка ли это, а может не утка». Пока думал все улетело. Снова летит утка, менталист думает: «Ну я то точно знаю, что это утка, а сама она знает? Может ей с детства говорили, что она тетерев?» Пока рассуждал утка улетела. Тут из кустов смущенное кря… Боевик бам, бам, бам ружьём. Поворачивается к некроманту и говорит: «Иди проверь утка ли там…»
В любом другом случае Льюис точно бы засмеялся и поддержал приглушённый смех собеседника, но ему казалось богохульством хохотать на кладбище, ещё бы в храме предложили частушки исполнить.
Грегори не оценил духовности полицейского, но быстро забыл о ней, как только послышался глухой стук о крышку гроба. Мужчина разогнулся и вылез из могилы.
— Револьвер есть? — теперь в его лице не осталось ни намёка на шутку, холодный расчёт и сдержанный профессионализм.
— З-зачем? — сам от себя не ожидая, с запинкой, спросил парень.
— Понятно… — как-то обречено заключил некромант и расстегнул куртку, протянул кольт. — Держите, на всякий случай. Серебро. Пользоваться умеете?
Поспешный кивок, как брат близнец эпилептическому припарку вырвался быстрее, чем Фарнинг успел сообразить. Мужчина вернулся к работе: расставил свечи по периметру, вытащил толстую веревку и повторил границы могилы, из пузырьков что-то полилось на землю. Он спрыгнул к гробу и, постучав костяшками пальцев, задумчиво спросил:
— Кто у нас тут в теремочке живёт? Дух, воплощение или призрак?
Полицейский окончательно потерялся в своих мыслях. А вот идея о сумасшествии некроманта казалась такой здравой: кто ещё будет болтать с мертвецами и так образно призывать их в мир живых.
Господин Стенли жестом указал встать за надгробием и принялся что-то шептать на непонятном языке. Потом вылез из ямы и, сложив руки в молитвенном жесте, прислушался, распахнул объятия, что бросили тень в виде чёрных крыльев. Мужчина удовлетворенно причмокнул губами.
А над могилой стало вырастать…
Льюис осенил себя божественным знамением. Трижды. Для надёжности. Он читал отчеты, но не думал, что поднятие призрака настолько специфическое мероприятие.
Сначала появилась прозрачная дымка. Она стягивалась в кучу, что отдалённо напоминала человеческое тело. Потом это тело стало обрастать костями, ошмётками плоти, сухожилиями, пересечениями мышц.
И вот перед магом стояла почти живая девица, только с посмертными ранами. Она, как сова крутила головой и не могла сфокусировать взгляд. Потом обличие снова поплыло, приобретя некую воздушность и благообразность: исчезли следы, от стянутых лекарской ниткой, швов, кожа стала природного молочного оттенка и в глазах появился проблеск разумности. Но все испортил нечеловеческий вой, который выдала усопшая, распахнув пасть почти в половину лица.
Фарнинг опешил и ещё успел подумать, что не так плохо сидеть с бумажной работой, поэтому и прилег. Прямо в могилу. Кувыркнувшись через надгробие в бабьем обмороке.
— Ну твою мать, напарничек!
Глава 23
— Срань Господня! Срань Господня! — матерился себе под нос Грегори, прыгая с одной могилы на другую.
Воплощённый дух, а сейчас стало понятно, что это именно он, потому что больно самостоятельный, носился за ним по всему кладбищу и завывал. Да так эксцентрично, что не знай некромант о полной нечувствительностям этого вида нежети к инстинкту размножения, подумал бы что его коварно пытаются соблазнить. Хотя… Кто их духов разберёт, вон прабабка Гортензия тоже пошлые инсинуации по поводу молодых служек высказывает и ведь Стенли ни разу не видел недовольного священника, что читает молитвы за ее прожжённую душу. Все из склепа выходят на своих двоих и с комплектом конечностей.
Маг больно вырезался бедром в могильную ограду, и завывающее посмертие приблизилось на расстоянии вытянутой руки. По коже прокатился озноб, и мужчина ничтоже сумняшесь швырнул в преследовательницу сгустком чистой мглы.
Воплощение тем и опасно, что оно остаётся нематериально для обычного мира, но как-то умудряется оперировать материальными объектами, будь то мраморный кусок надгробия, вывороченный куст или банальные кулаки. А там и до удушья, свернутой шеи и сердечного приступа недалеко.
Грегори знал три десятка способов по упокоению этого создания, но ни одним воспользоваться не мог. Банально не было времени сплести нужное заклинание. Вот и приходилось играть в догонялки, все равно свидетель из усопшей был бы никакой. Конечно, можно спеленать силой и принудительно выдавить информацию, но так они прокукуют на кладбище и до восхода солнца, с первыми лучами которого воплощение рассеется и вернётся в мир с наступлением тьмы, а оставлять эту нежить погулять на свежем воздухе не стоит. В одну из ночей она вырвется и покусает кого-нибудь, и не факт, что беззубым ртом и за задницы, тогда-то и подключится полиция, а вместе с ней и шериф, который не ограничиться словесной трепкой.
Невезучий чернокнижник пошёл на второй круг по погосту. Хорошо, что ежемесячные проверки вычистили всю мелкую и вредную шваль, а то бы к беспокойнице тут же добавилась парочка упырей, один гуль и выводок падальщиков. Забирая левее, к восточным воротам, Стенли сбавил бег, поймав боковым зрением склеп основателя города. В принципе может и получиться, все же освящённая земля. А где намоленное место, туда прохода мертвым тварям нет. Он в тайне надеялся, что к ним относятся и нематериальные объекты.
