Это так важно прозвучало, а граф так надулся от гордости, что я не выдержала и расхохоталась.
— Идем, отец, — подмигнула я, взяв его под локоток, и мы перенеслись в Крылатую академию.
* * *
Представив меня магистру, очевидно, занимающему здесь должность равноценную декану факультета на Земле, Мидр откланялся. Общий магический путь и способ перемещение в особняк он успел показать по дороге.
Главу стражей завали Тьяк Окмор, и в целом он располагал к себе. По крайней мере, таких девиц, как я, которые вроде и девицы, но не в себе, поэтому большие любительницы мальчиковых штучек. Ой… Вот я сейчас совсем не о тех штучках мыслила, а о спаррингах, оружии, боевой магии. Ну, хорошо-хорошо, против штучек я тоже ничего не имела, тем более некоторые блондинистые стражи подавали весьма неплохие надежды.
— Значит, девица, — хмуро буркнул страж Окмор.
Не-а, он не спрашивал, он констатировал факт и был этим фактом недоволен. Подумаешь! Мало ли кто кого не любит, но ради дела можно и потерпеть, правда? Как говорится, профессионализм превыше всего. А судя по легкой хромоте, белым следам от шрамов на лице и шее, мозолям на руках и продуманному, удобному облачению, Тьяк был профессионалом своего дела, поэтому отвечать решила ему честно и обстоятельно. В принципе, мне скрывать нечего, кроме всей моей прошлой жизни и еще нескольких секретов семьи.
— С утра была, — честно ответила я и уточнила: — А что, есть сомнения?
Окмор скривился, словно только что целиком съел лимон.
— Уже нет, — произнес он. — Шагай за мной. Отстанешь, искать не буду.
И главстраж вышел из своего кабинета, оставив открытой дверь. Мне предлагалось идти следом, что я, собственно, и сделала. Поскольку даже со своей хромой ногой двигался магистр довольно бодро, иногда приходилось за ним бежать, но для меня это не составляло большого руда.
Когда Тьяк увидел, что юный адепт держится рядом, четко исполняя его приказ, он немного смягчил свою нарочитую суровость и даже снизошел до разговора.
— С каждым поколением арсов стражей все меньше, да и среди них настоящих воинов единицы, — отчеканил он.
Вряд ли Окмор ждал ответа, но он у меня был, и промолчать я не сумела:
— Плохо учите?
— Что? — смоляные брови магистра сошлись на переносице, Тьяк остановился и резко развернулся ко мне.
Тут любой бы сдрейфил, но только не дочь Ораса Мидра.
— Я поинтересовалась, страж Окмор, почему настоящих стражей единицы? Это потому, что их плохо обучают? Не пора ли количество, так сказать, перевести в качество?
Ну, а что? У нас на Земле какая-никакая демократия, свобода слова, плюрализм мнений, говорят, иногда встречается. И потом я просто любознательная.
Очевидно, глава корпуса так и понял, потому что улыбнулся. Не скажу, что приветливо, даже не обаятельно, а, скорее, предвкушающее.
— А это, адепт Мидр, вам предстоит оценить на собственном, так сказать, опыте. Желаю успеха! — он коротко хохотнул и пошел дальше.
Я насторожилась, но не испугалась. К тренировкам мой организм привык с раннего детства, только пожелание успеха из уст магистра прозвучало как-то издевательски, что ли, хотя взгляд карих глаз потеплел. Понравилась я ему — чувствовала.
Окмор привел меня в зал. Он был бы самым обычным, тренировочным, ибо на полу лежали привычные, обитые кожей маты, а вдоль стен расположились скамейки, если бы не пара отличий. Каменные стены почти полностью закрыли деревянными щитами, на которых развесили разнообразное оружие и элементы защиты. Конечно, большая часть мечей и пик были деревянными, очевидно, использовались для тренировочных боев. Окна были второй странностью этого зала. Они находились почти под потолком и располагались под углом таким образом, что солнце освещало весь зал большую часть дня. Ну и привычные магические светильники, знакомые мне уже по замку Мидр, просто висели над залом на случай вечерней тренировки.
Не знаю, кто был архитектор этого помещения, но продумал он все хорошо, если не сказать — гениально.
— Пришли, — сказал главстраж мне, а всем остальным крикнул: — Адепты первого года обучения, построились!
Остальные — это семнадцать арсов, из которых тринадцать физиономий были юношами, а четверо — почти юношами. Поскольку кроме меня никто из адептов под кожаный жилет рубашку не надевал, то, осмотрев рельефные бицепсы, оценив ширину плеч и толщину мускулистых бедер будущих соучеников, я, признаться, не сразу поняла, что среди них есть четыре девушки. По сравнению с ними, я выглядела как воробей среди отъевшихся голубей.
Скорее всего, Тьяк тоже это заметил, потому что глумливая ухмылочка не покидала его губ с того момента, как мы пересекли порог зала. Наверное, скрытый сарказм — это отличительная черта всех стражей. Вот почти точно так же мне недавно еще один улыбался, блондинистый.
— Новый адепт в вашей группе, — объявил магистр. И взгляд у него случился такой, что мне стало ясно — сейчас произойдет подстава подстав. И я не ошиблась. — Итак, леди Инния Мидр. Прошу любить, а потом еще раз любить.
Послышались смешки. Кто-то особенно смелый переспросил:
— Любить?
Окмор многозначительно кивнул, а я… Ничему меня жизнь не учит, потому что я предупредила:
— Можно просто любить. Без фанатизма.
Заржали еще громче. Хорошо. Значит, чувство юмора не чуждо даже стражам первого года обучения.
— Страж Лесар отбыл на восточную границу и сегодня вы занимаетесь сами. Лютой за старшего. Приду, проверю. К занятию приступить!
И Тьяк ушел, даже не дожидаясь, пока адепты начнут тренировку. Дверь за ним захлопнулась, а я… э-э-э-э… осталась. И судя по комплекции, по всей вероятности, Лютого, на меня сейчас надвигались очень… просто очень крупные неприятности.
Хотелось запаниковать. Это продолжалось всего несколько секунд, потом как-то отлегло. В секции, которую я посещала много лет, тоже всех новичков проверяли на стрессоустойчивость и профпригодность. И порой эти проверки были жесткими, даже жестокими.
Здоровенный амбал подошел почти вплотную и навис надо мной.
— Значит, леди Иния? — спросил он.
Двигался Лютой, конечно, неплохо, но грации явно не хватало, а значит в спарринге он будет неповоротлив и быстро выдохнется, если не подпускать его слишком близко. Привычно, несложно, ожидаемо.
— Ничего это не значит, — спокойно ответила я и поинтересовалась, добавив в интонации сочувствия: — А ты слышишь плохо? Или соображаешь с трудом?
Адепты снова заржали.
— Что-о-о-о-о-а? — завопил парень и в ускоренном темпе пошел на меня.
Я отступала. Вернее, пятилась. Чтобы такой лоб вволю попрыгал, его завести нужно, взбесить и только потом дать деру.
— Все же и плохо слышишь, и туго соображаешь. Сочувствую, — невинно сообщила я, а мой план начал действовать. Светло-голубые глаза адепта налились кровью.
— Что-о-о-о-о-а? — снова заорал он и побежал ко мне.
— Сочувствую, говорю! — тоже громко прокричала я, и пустилась наутек.
Некоторые адепты уже откровенно валялись на матах и тряслись от смеха, но были и такие, кто поддерживал фаворита руководства. Именно они подзадоривали своего товарища выкриками.
— Лютой! Надери задницу этой аристократической выскочке! Наподдай ей!
Хорошо хоть не толпой набросились. Видимо, привили им правило выходить один на один на бой. И то хлеб. С одним, даже таким огромным, справиться у меня имелись все шансы. Плохо было другое. Я поняла, что аристократов стражи не любят примерно так же, как я высших арсух, а может и сильнее.
— И надеру-у-у-у! — взревел Лютой, срывая со стены деревянный меч. Мне он крикнул: — Эй, леди!.. Выбери оружие и встреть. Не гоже стражу встречать смерть с пустыми руками!
«Леди» он сказал так, что оно прозвучало, как грязное ругательство. Хорошо, что я этот титул получила сравнительно недавно и еще не сроднилась с ним в полной мере, поэтому все попытки задеть пролетели мимо меня. Что же касается другой части непривычно длинной прежде всего для самого Лютого фразы, тут мне было, что ему ответить…
