разорван и торчит из снега? Да, это выглядит знакомо. Горы, которые издали казались фиолетовым стеклом, явно ледяные, и я поражена их массивностью. Этому льду, должно быть, сотни — или тысячи — лет, чтобы образовались горы, и у основания я вижу оттенок зеленого. Хорошо, тогда как океан стал зеленым, если эти горы фиолетовые? Хотела бы я знать. Может быть, это водоросли или что-то в этом роде. Я не ученый, поэтому могу только догадываться. Но падающий снег белый, как и сугробы, покрывающие корабль, что говорит мне о том, что это определенно недавнее дополнение к ландшафту. Я обхожу корабль еще раз, пытаясь определить, насколько он велик. Это не похоже на корабль-предок, который представляет собой длинный округлый овал размером с торговый центр. Этот, по-моему, больше похож на клин и длиной с городской квартал. Большая его часть занесена снегом, за исключением грузового конца. Если там и были обломки — или тела, — то они давным-давно были занесены снегом.
Я отчасти рада этому. Я не хочу видеть кучу трупов, торчащих из снега. Я содрогаюсь при этой мысли.
Я подхожу к разбитому концу космического корабля, который торчит из сугробов. Он наклонен в сторону, и один конец высоко торчит из снега, но на другой конец, я думаю, можно взобраться с небольшим усилием.
— Эй? — зову я. — Кто-нибудь есть тут?
Никакого ответа. Неудивительно, учитывая удаленность места или тот факт, что корабль потерпел крушение. Если это был корабль Кайры, то все были мертвы еще до того, как эта штука приземлилась. Я брезгливо сглатываю при этой мысли. Я видела телешоу с автомобильными авариями… Надеюсь, я не увижу трупные брызги по всей внутренней части корабля. Или, что еще хуже, фруктовое мороженое с трупными брызгами. Я прижимаю варежку ко рту и немного харкаю.
Но я зашла так далеко. Мне нужно продолжать идти.
После перегретой мигающей лампочки я беспокоюсь, что части корабля будут слишком горячими, чтобы к ним прикасаться. Я набрасываю свою меховую накидку на ту часть, которую я обозначила как точку входа, и когда она не шипит, я забираюсь в темную пустотелую яму.
— Эй?
Никакого ответа. И света тоже нет. Дерьмо. Я отступаю назад и нападаю на один из низкорослых кустов поблизости, хватаю сучковатые ветки и отрываю их, а затем скручиваю в пучок. Я прижимаю свой сверток к мигающему аварийному свету, пока он не начинает дымиться, а затем загорается. Это дерьмовый факел, и повсюду тлеют угли, но сойдет. Я не планирую оставаться там долго. У меня от этого мурашки по коже.
Я осторожно заползаю обратно в разбитый корпус с фонариком в руке и начинаю исследовать. Я думала, что это грузовой отсек, но, видимо, это не так. Это другая часть корабля, и похоже, что все это перевернуто набок. Я нахожусь в узком коридоре и стою на том, что, вероятно, было пространственным окном или чем-то в этом роде. На полу разбросана мебель и другие мелкие предметы вперемешку с мусором, и я перебираю их ногами в поисках оружия. У инопланетян, которые похитили нас, изначально было оружие, очень похожее на дубинки размером с винтовку, и я могла бы воспользоваться одним из них.
Передо мной полуоткрытая дверь, и я держу свой фонарик высоко, заглядывая внутрь.
Тела. Множество тел, застывших на своих местах. Я отшатываюсь назад, и меня рвет, а затем я злюсь на себя за это. Конечно, здесь тела. Перестань быть такой девчонкой, Джоси. Я представляю, как Хэйден отчитывает меня, но вместо того, чтобы наполнить меня раздражением, я наполняюсь тоскливой грустью. Я бы хотела, чтобы он был здесь. Он бы держал факел и обнимал меня, и не имело бы значения, что я маленькая и напугана, потому что он был бы рядом со мной. И он ворчит на меня только потому, что боится того, какая я хрупкая.
Осознание этого поражает меня, как кирпич.
Вот почему он так заботится. Вот почему он такой придурок, когда я пытаюсь быть независимой, и постоянно говорит о том, как женщины должны быть защищены. Он боится, что кто-то умрет, и тогда оставшемуся партнеру придется страдать так же, как ему.
Может быть, я была слишком груба с ним.
Я выбираю другой проход и направляюсь по нему, полная решимости быть сильной. Однако это тупик, заваленный мусором, шлаком и свисающими кабелями. Я не могу идти дальше, поэтому поворачиваюсь и ищу следующий проход.
Некоторое время спустя мой факел сгорает дотла в моей руке, и я не нашла ничего полезного. Что ж, вычеркнем это. Я нашла комнату, которая была частным помещением, и единственными вещами, которые не сгнили, были маленькое одеяло, сделанное из странного, похожего на пластилин материала, и похожая на подушку штука, сделанная из того же материала. Я запихиваю их в свою сумку, хотя и не знаю, что собираюсь с ними делать. Я решаю проверить последний коридор, прежде чем отправиться на улицу, потому что я полна решимости найти что-то, что я могу использовать.
Но в тот момент, когда я переступаю порог следующей двери, на меня обрушиваются старые воспоминания.
Это грузовой отсек. Или был. В потолке есть отверстие, через которое проникает свет, а посередине пол слегка припорошен снегом. Содержимое грузового отсека разбросано повсюду, ящики разбиты, а то, что было внутри, уничтожено. Я с трудом сглатываю при виде этого места. Если я закрою глаза, я могу услышать плач, почувствовать запах немытых тел, увидеть лица охранников, когда они смотрели на нас… и многое другое.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, пока не успокаиваюсь и мне больше не хочется кричать или плакать. Я уже плакала из-за этого, и я не буду уделять этому больше времени в своей голове. Я отбрасываю плохие воспоминания и сосредотачиваюсь на хороших. Если это грузовой отсек, может быть, там есть еда. Может быть, там есть припасы.
Однако, когда я поворачиваюсь налево, я вижу их.
Трубы.
О Боже.
Дрожа, я направляюсь к стене. На них тонкий слой льда, и половина обвалилась. Я едва могу разобрать три трубы. Я провожу рукой по снегу и льду и немедленно корректирую свой счет. Две трубы. Там нет ничего, кроме обгорелых останков третьей, стена обвалилась. Надеюсь, внутри никого не было.
Однако, когда я растапливаю лед и снег над следующей, мигает зеленый огонек. Я помню этот свет.
Это значит, что внутри кто-то есть.
— Черт. Бл*ть. Черт. — Даже сказанные вслух эти слова не делают ситуацию лучше, но это кажется необходимым. Я
