Какого хрена?
Так! Сейчас нет смысла обвинять его. Сама выпила все, что он предложил.
— Как долго? — спрашиваю нервно.
— Дня три, четыре… — поясняет Макар. — Как раз к моему прилету.
Черт! Что же так долго? Ладно. Главное вернется…
— Как спала? — вдруг ехидно спрашивает. А вот это уже мои демоны…
— Отлично! — признаюсь, роняя той же монетой.
— А мне кажется, что не очень! — не унимается Макар.
— Твои проблемы. Ладно, пока! — снова кладу трубку первой.
Фух! Выдыхаю облегченно. С Багирой разобрались — она в порядке. Может это и к лучшему, что она немного поспит. Возможно, проверка пройдет без лишних инцидентов.
Хотя как же…
Ларионов ведь отныне будет властвовать в моем кабинете.
От одного воспоминания о сегодняшнем сне — внутренности переворачиваются. Тот шепот в затылок, от которого волоски встали дыбом. Те прикосновения, которые поднимали температуру моего тела. Уф! Кажется, я до сих пор горю.
Остыть надо. Забыть. Забыть глупый сон.
Снова под душем. Снова холодная вода. Снова агрессивный режим.
Не помогает. Ни разу.
«Почувствуй меня!» — слышится шёпот в голове. «Давай, почувствуй меня, Багира!»
Ноги дрожать начинают, словно после километрового кросса. Тело махом возбуждением обливается и огненно пылать принимается. Даже сердце сейчас барабанит, наигрывая интенсивную музыку в голове. Божечки!
Неожиданно, возникает желание — прикоснуться в себе. Отчаянное. Граничившее с болью. Впервые голову посещают эти постыдные мысли. И знаете что, я не могу игнорировать свои желания. Чувствую, если не прикоснусь — разорвет на месте. Мне нужно… Права нужно…
Стыдно. Горю. Однако тянусь рукой к промежности. Тянусь и наконец, каюсь мокрых складочек.
Боже! Тело сладкой дрожью заливается. Почему так хорошо?
На стену кафельную облокачиваюсь, голову на бок поворачиваю. Глаза от блаженства закатываю и рот в то же время распахиваю. Дыхание чаще. Губы дрожат. Пальчиками начинают интенсивно с клитором играть. Мамочки! Постанываю неожиданно для себя.
«Почувствуй меня!»
Тело словно разрядом пронзает, затапливая удовольствием. Задыхаться начинаю. Пальцы самостоятельно в щель пробираются, заполняя узкую киску.
«Почувствуй меня!»
Толкаюсь глубже, сгибая пальцы.
«Почувствуй!»
Я наверно с ума схожу. Потому что не престаю прокручивать эту фразу с каждым новым толчком. Словно какая то шлюшка, бесстыже насаживаюсь на собственные пальцы, в надежде дойти до пика. И я не могу остановиться. Не могу. Мне нужна эта разрядка. Она жизненно необходима.
«Давай, почувствуй меня, Багира!»
На последней фразе, меня разрывает на мельчайшие кусочки.
Чувствую. Чувствую, утопая в блаженстве.
Ощущаю уничтожающий шквал эмоций, который перехватывает мое дыхание. Стону содрогаясь.
Господи, устоять бы. Ноги дрожат непослушно. Кусаю губы до крови, пытаясь сдержать собственные стоны. Стыдно потому что. Не извлекала я никогда подобного.
Очуметь!
Мне кажется, я и не ощущала раньше ничего подобного…
Что Мира с тобой творится?
Влад
Как и ожидалось, минувшая ночка выдалась из ряда вон поганенько. А вот утро ранее, сумело еще и добить вдогонку, заставив мое звериное эго в жижу сопливую превратиться.
Знаете, от чего я блядь проснулся? От того что обкончасля как четырнадцатилетний мальчишка, вашу мать. А знаете, что перед глазами моими транслировалось? Мирослава воплоти…
Голая. Мокрая. Доставляющая себе колоссальное удовольствие одними лишь пальчиками.
Вы бы видели ее в момент экстаза. Сукааа….
Эти сладкие припухшие губки, которые почему-то она искусывала. Эти возбуждающе-убийственные стоны, от которых грудак до сих пор выламывает. А как она дрожала, упираясь о мокрую стенку? Это ж зрелище не для слабонервных. Не удивительно, что я проснулся в мокрых трусах.
Огорчает лишь одно. Это сон. Гребаный нафантазированный сон.
Сижу в кабинете Багировой, стояк поправляю. Дебил в штанах, даже после мощной дрочки не унимается. До сих пор колом стоит, подламывая мой самоконтроль.
Вы бы видели как я добирался до этого кабинета. Шел блядь и папкой прикрывался, всю дорогу.
Пиздец!
И как прикажете быть? Мне что, теперь совсем с места не вставать?
Бляяя…
— Зверь, угомони его, а! — упрашиваю отчаянно. Лишь он способен притормозить естественные процессы.
Но тот лишь ржет ухмыляясь. Стебется зверина, над моим тугим состоянием.
Гад.
Слышу приближающийся цокот каблучков по коридору. Сердцебиение мигом ускоряется в унисон с торопливым ритмом.
Это она — Мирослава мать вашу Багирова! Спешит, ускоряя шаг, боясь опоздать. Вот только поздно уже спешить. Опоздала на целых десять секунд.
Дверь стремительно быстро распахивается и первое что я вижу — стройные ножки, обтянутые капроном. Черт. Какие охранительные! Залипаю, переставая дышать.
Не мало я ног женских повидал, но эти… эти, определенно достойны особого внимания. Гладкие. Стройные. Тоненькие. С маленьким размером обуви, как я люблю. Коленочки миленькие, немного островатые…
Если честно, боюсь даже глаза выше поднимать. Знаю, там просто огонь. По крайней мере, во сне именно так и было.
— Доброе утро! — звенит ее голосок. Тут же взгляд с пола поднимаю.
Да вашу ж маковку! Она что, решила в первый же день меня с ума свести?
— Доброе! — губу закусываю, нервно сглатывая накатившийся комок.
Вот вроде бы просто блузка с юбкой, просто офисный вид. А для меня ни хрена не просто… Ни разу блядь.
Пиздец какая жаркая стоит. Глазюками своими красивыми хлопает.
— Выспались? — неожиданно вырывается из меня. В голове просто каша. Ляпнул, первую попавшуюся заготовку.
— Не сомневайтесь! — подбородок гордо вздергивает, топая к своему столу. При ходьбе еще и попкой вилять не забывает. Черт! Нужно перестать пялиться. Нужно перестать. У меня цель…
— Видимо недостаточно, раз снова опоздали… — обвиняю, папки с делами открывая.
— Что? — пищит возмущенно, сумку на стол укладывая. — Между прочем, я сегодня рано встала! — оправдывается руки перед собой складывая. Ох ты ж господи! Что это мы с утра такие возбужденные?
— Что, не достаточно времени в душе провели? — вылетает вдруг.
Что ты несешь? Ну что ты сука за идиот-то такой? Не все же как ты, в душе самоудовлетворением занимаются…
Смотрю на нее, а в голове кучу матов перебираю, ругая себя за прямолинейность. Однако сейчас, выражение ее лица меняется, что удивляет моментально. Я что, прав?
Сначала она белеет, загоняя саму себя в необъяснимую растерянность. Затем, лицо постепенно заполняется румянцем, увеличивая темп сердцебиения. Такая быстрая смена реакции, наталкивает на мысль, что она не просто смущается — она стыдится. Ну и ну! Губу закусываю, скрывая растянутую лыбу. Ее няшная мимика, лишь подтверждает мои пошлые домыслы. Так! С кресла поднимаюсь.
Хвала небесам, Зверь пощадить меня, решил стояк уложил. Почувствовал, наконец таки всю серьезность ситуации.
— Что? — выдыхает еле слышно, зрачки расширяя. Ну не прелесть ли а? Испуганно рассматривает меня, губу покусывая. Нервничает. Лицо
