Однако Яна, конечно, понимала, что бородач испугался не только и не столько кота. Кузя действовал, как настоящий тигр, но ведь кроме его атаки было кое-что ещё — весь дом трясло, свет погас, что-то громыхало. Может, это сама лавка показала свой проклятый нрав? Или спрятанный в ней артефакт из обсидиана шалит? До сих пор Яна не очень понимала, почему горожане побаиваются этого места, ведь ни с самой Яной, ни с Бонифасом, ни с Этьеном ничего плохого не случилось, хоть они тут живут. И вот теперь убедилась, что лавка-то действительно с подвохом. Далеко не каждому подходит энергетика этого места, далеко не каждому здесь безопасно.
— Какой же ты красивый, котик, — продолжала гладить Кузю Жанетт. — Самый чёрный кот в мире!
— Мрррырр, — выдал что-то глубоко философское вконец заласканный Кузя.
А вообще-то, он прав. Нужно проводить Жанетт в приют. Наверное, девочку уже хватились — волнуются.
Уговаривать малышку не пришлось.
— Да, надо поскорее вернуться. Не хочу расстраивать Матушку Лилиет.
Яна помнила, что именно эту воспитательницу малышка называла "самой доброй в мире".
По дороге Жанетт принялась рассказывать, почему за ней гнался бородач. Дети есть дети. Она уже настолько оправилась от пережитого страха, что могла поведать все подробности.
— Мы отправились на прогулку в ботанический сад. Матушка Лилиет очень добрая — она нас туда почти каждый день водит. Мы шли-шли, там так красиво. Матушка говорит, что наш ботанический сад самый красивый в мире…
Так вот у кого малышка научилась с восхищением смотреть на мир.
— …я увидела синюю птицу. Мне захотелось подойти к ней поближе и рассмотреть. Я всё смотрела и смотрела. И немного отстала от остальных. А потом вдруг ко мне подошёл бородатый монсир. Он был очень зол. Я сразу поняла, что я ему снюсь ночами. На меня сердятся все, кому я прихожу во снах, — горько вздохнула Жанетт.
У Яны сердце сжалось. Малышка уже и не удивляется, когда совсем незнакомые люди подходят, чтобы сорвать на ней злость.
— Он стал спрашивать, откуда я знаю о его делах. Сказал, что голову оторвёт, если не расскажу. А я не знаю. Я испугалась и решила убежать. А он погнался за мной…
Какой этот бородач недалёкий. Он что, не понимает, что малышка ему просто приснилась, и она понятия не имеет, о чём говорила ему в его сне? И видно, что он замешан в каких-то грязных делишках, раз его так переполошило то, что она сказала. Но Яна надеялась, что сегодняшний случай стал для него хорошим уроком.
Она стиснула маленькую ладошку Жанетт и начала горячо убеждать, что бородатый монсир больше к ней не подойдёт, потому что Кузя его как следует проучил. А ещё очень просила, чтобы она больше ни на шаг не отставала от Матушек на прогулках. А себе самой пообещала, что сегодня же начнёт тренироваться в артефакторном искусстве. В записях Жюля столько подробных описаний, что можно использовать их как рецепты и инструкции. Как же хотелось хоть чем-то помочь Жанетт.
Когда они подходили к приюту, им навстречу вышла взволнованная женщина, такая невысокая и худенькая, что Яна не сразу догадалась, что это и есть Матушка Лилиет. Почему-то представлялось, что воспитательницы должны быть дородными и крупными.
— Жанетт, хвала всевышнему, с тобой всё в порядке, — она прижала малышку к себе. — Мы обыскали весь ботанический сад. Где ты была?
Жанетт начала сбивчиво рассказывать про бородатого монсира, а Лилиет глядя на Яну, одними губами произнесла:
— Спасибо.
Теперь можно было быть спокойной за Жанетт. Яна попрощалась и уже успела отойти на несколько шагов, когда услышала, что девочка снова бежит к ней.
— Муазиль Вивьен, я же нашла то, что вы просили.
А что Яна просила? Ах да, какую-нибудь вещичку, у которой долгая история. Из таких вещичек, если верить записям Жюля, получаются неплохие артефакты.
Жанетт достала из кармана и протянула Яне небольшой предмет — диск, жёстко закреплённый на оси.
— Что это?
Малышка улыбнулась, удивляясь, что Яна не знает таких простых вещей.
— Волчок.
А, игрушка. Яне вспомнилось, что в детстве в киндер-сюрпризе ей попадалось что-то подобное. Можно раскрутить волчок, вращая в пальцах ось — древняя как мир забава.
— Это очень старая игрушка, — объяснила малышка. — Самая старая в мире. Матушка сказала, что в неё играли ещё праотцы.
Яна сжимала в руках волчок, прислушиваясь к ощущениям. Вещичка, стопроцентно, необычна. Уж какие там с ней игрались праотцы, непонятно, но три-четыре поколения владельцев у неё точно были. Жанетт — умница. У Яны появилась уверенность, что волчок пригодится, хотя, сказать по правде, в записях Жюля ни разу не упоминалось об артефактах, сделанных из детских игрушек.
Яна возвращалась в лавку чуть не бегом. Её гнала мысль, что, возможно, Этьен уже организовал обед, как обещал. Очень не хотелось, чтобы мужчинам пришлось её ждать, с досадой глядя на остывающие яства.
Однако, когда Яна пришла, ни обеда, ни Этьена ещё не было. Только Бонифас, который отчитался, что навёл порядок в пристройке. Самое интересное, что он, как оказалось, всё это время не слышал ни одного постороннего шума. То есть когда дом ходил ходуном, в пристройке было тихо. Видимо, она хорошо звукоизолирована от основного помещения.
— Бонифас, мне столько нужно вам рассказать, — улыбнулась Яна. Он будет счастлив не меньше неё, когда узнает об отсрочке выплат. — Но лучше, наверное, за обедом.
— Когда ещё тот обед будет, — проворчал дворецкий. — Бывают люди, на которых в плане обеда совершенно нельзя положиться.
У Яны тоже живот сводило от голода, но она верила, что если Этьен пообещал, то не подведёт. И действительно, в дверь постучали.
Но это был не Этьен, это был тот, кто исполнит её давнюю мечту…
Глава 28. Чтобы спасти её и проучить его
Глава 28. Чтобы спасти её и проучить его
По форменной одежде и толстой сумке, перекинутой через плечо, Яна догадалась, что к ним пожаловал почтальон.
— Вам письмо. Из столицы, — скороговоркой произнёс он и испарился, оставив Яну в недоумении.
Бонифас со свойственной ему церемонностью передал хозяйке конверт и посчитал своим долгом повторить:
— Из столицы.
Из столицы-то — это хорошо, но вот от кого? Яна ума не могла приложить. Она с интересом изучала конверт, который смотрелся солидно из-за огромного количества штемпелей и марок. Они были так густо натыканы и с одной, и с другой стороны, что обратный адрес прочесть было не так и легко. Единственное оставшееся не задетым место содержало название города — Клосквиль, что свидетельствовало: письмо действительно из столицы.
Ладно, с адресом можно разобраться потом. Любопытно было посмотреть, что внутри. Яна достала сложенный вдвое плотный голубоватый лист бумаги и начала читать выведенные витиеватым почерком строчки.
Как нам стало известно, вы являетесь автором нескольких исключительно интригующих историй…
У Яны внутри похолодело. Кто и как мог это узнать??? Никогда и никому она не рассказывала о своей земной профессии, ни разу и нигде не упоминала, что пишет книги. Только тот, кто причастен к их обмену с двойником, мог знать о её земной жизни и о её земных занятиях.
— Плохие новости? — обеспокоено спросил Бонифас.
Яна не знала, что ответить. Новости хоть и были очень неожиданными и обескураживающими, но, казалось, не несли в себе ничего плохого. Наоборот, она мечтала выйти на того человека, кто помог Вивьен поменять их с Яной мирами. Ей есть, что ему сказать. Хотелось бы спросить, зачем он это сделал, и попросить или даже потребовать обратного обмена.
— Нет, Бонифас, новости хорошие.
Яна принялась читать письмо дальше.
…Мы крайне заинтересованы в тесном сотрудничестве. Поэтому просим вас выслать нам рукописи на рассмотрение…
Обычно такие письма приходят из издательств и являются для автора пределом мечтаний. Если издатели заинтересовались твоими работами и собираются пустить их в печать, это означает, что ты получишь тысячи новых читателей и новых источников вдохновения, а также, не исключено, и солидный гонорар. Особенно это было важно в эпоху, когда ещё не существовало электронных книг, и ты мог найти читателей, только если твои книги издадут.
