По крайней мере, в моем мире благородный мужчина избавлен от участи проститута, служителя гарема.
Такие увеселения доступны только богатым ларди и туда часто набирают мужчин из простого сословия. За то чтобы угождать хозяйке положены отличные выплаты, но иногда приходится терпеть знатные унижения: порки, издевательства, нетрадиционный секс.
В бордели сдают совсем опустившихся, тех, кого может использовать любая женщина так, как ей того захочется.
Сейчас я ношу цветастый халат, расшитый так, что рисунок напоминает крылья бабочки за спиной — это знак всех мужчин, проданных в сексуальное рабство.
И меня тошнит.
Все-таки я благородный мужчина.
Но что не сделаешь ради своей ларди!
Я так хочу чтобы Эмбер снова была рядом, что готов опуститься даже до роли проститута. Специальные браслеты на руках и ногах призывно позвякивают. Это значит, что воли у меня отныне нет. Что скажут, то и сделаю.
Дарьян нир! Видела бы меня сейчас мама!
Да я бы… Если бы со мной такое насильно сделали, я бы сам себя убил!
Разворачиваюсь к зеркалу. На мне прозрачные шаровары, не скрывающие очертания бедер и голеней. На причинном месте полоска из блестящей ткани.
Аристократу лучше умереть, чем оказаться в таком положении.
Прикрываю глаза чтобы не видеть как блестят на шее украшения.
Лучше прилечь на кушетку, как советовал Ирвин и расслабиться в самой, кхм, призывной позе. Если бы я не верил второму мужу моей ларди, сиганул бы сейчас из окна, потому что кое-кто может принять меня за настоящего наложника и тогда то, что случится будет похуже, чем ночь запретных удовольствий. Там хотя бы Эмбер контролировала то, что происходило. Отчасти…
Но я правда верю Ирвину.
Прикрываю глаза.
Если этот гад обманул меня, я ему устрою.
Честное слово, я всегда чурался рукоприкладства, но я заставлю ирриди головой нырнуть в ближайший мусорный бак. Эти мысли чуть-чуть отвлекают от моего положения и позы.
И… кажется я слышу шаги.
Ладони сами по себе сжимаются в кулаки. Если этот рыжий соврал мне…
Двери распахиваются и я открываю глаза, стараясь изобразить на лице удивление. Шок. Растерянность.
Презирать себя я буду потом, а сейчас все ради моей ларди.
На пороге Лайя и я чувствую как сердце громко стучит о грудную клетку. Нет, я не рад видеть тебя. Ты потеряла свой ореол невинности, когда схватилась за яд. Ты больше не можешь быть моей подругой после того как попробовала разрушить мое счастье.
Прости.
И прощай.
Прикрываю глаза, стараясь изобразить грусть и боль от того, что она видит меня униженным, оскорбленным, растоптанным.
Внутри пусто и больно. Но не от того, что я мог бы опуститься. Оттого, что люди, которых я считал чистыми и незапятнанными такие же как Айрин, как первая советница. Единственная, с кем я могу связывать свои надежды — Эмбер. Моя девочка. Моя…
Лайя бросается ко мне и падает на колени около кушетки.
— Дэмиен! — сжимает ладонь в своих руках.
Снова закрываю глаза.
Я хороший актер, когда мне этого надо. Весь в отца.
— Дэмиен! Как она могла?!
Как ты могла врать мне, заявляя, что никогда не пойдешь против моей воли и не будешь лезть в мои отношения?
— Уйди, — произношу слабым голосом. — Прошу тебя, уйди.
— Но…
— Я не хочу чтобы ты видела, как я опустился.
Она вдруг встряхивает меня за плечи.
— Я выкупила тебя! Целый сеанс! У очень-очень обозленного соперника.
Не сомневаюсь, что это был Ирвин. Он устроил демонстрацию нужного накала.
Лайя прижимает меня к своей груди.
— Они считают тебя главным лотом на торгах!
Не сомневаюсь, что ирриди тут постарался. Но и в другом он прав. Скоро ищейки Э’Линн обнаружат сбежавшую лани.
Надо торопиться.
— Они не позволят выкупить меня… — произношу, добавив в голос страдания.
Лайя дергает завязки платья.
— Тогда я тут же беру тебя в мужья! — произносит она, спеша оголиться. — Пусть только попробуют противостоять третьей из ларди!
Стоп. А мое согласие?
Хотя наверное в этой ситуации меня бы это не волновало.
Приподнимаюсь на локтях.
— Только не… мсти, пожалуйста, Эмбер.
Лайя впивается в мои губы поцелуем и я отвечаю. Еще чуть-чуть. Еще немного… Завожу руку ей за голову и нежно перебираю волосы пальцами. Она должна быть где-то тут, та самая ментальная защита.
— Я ни за что и никогда не позволю ей встать между нами, — отрываясь шепчет Лайя и я с сожалением подмечаю, что она стала ничуть не лучше матери.
Я не знаю в чем причина. В силах ли, в возрасте. Что делает наших ларди бесчувственными по мере того как сила наполняет их тела?
Почти без эмоций выдергиваю серебристую шпильку из ее прически.
Наши взгляды встречаются и я чувствую как меня переполняет сила.
Вглядываюсь ей в глаза. Если я могу подарить тебе эмоции, настоящие чувства, я сделаю так. Пускай это будет раскаяние, искреннее, пронзающее как игла.
Лайя отрывается от меня. Ее зрачки расширяются.
— Скажи им как все было на самом деле, — говорю шепотом. — Порази совет тем, какая ты.
Она отходит от кушетки и садится на пол. Тем временем Ирвин открывает дверь.
— Дэмиен, пора! — кричит он мне.
Я скидываю ненавистный халат в виде крыльев бабочки и бросаюсь наутек. Настало время спасать мою ларди.
Глава 27
Ирвин
Я понятия не имел, что этот парень сумеет так ловко сигануть в окно. Вообще Дэмиен похож на изнеженную барышню, для которой проблемой может стать то, что она занозила ноготок. Не люблю таких.
На Элирне принято считать, что мужчина может подчиниться любой энергии. Но это не так. Я встречал мужей, которые ненавидели своих жен, встречал и тех, кто держал по ушедшим супругам траур вплоть до самой своей смерти, невзирая на голод по магии.
Словом, все глубоко индивидуально и неженок я не люблю. Этим меня и раздражал Дэмиен.
Но…
Смотрю вниз на осколки стекла и пошатывающуюся внизу фигуру. Надо было ему конечно сказать, как лучше прыгать. Но в физической подготовке, также как и в других вещах важна практика.
А здесь ее нет.
Первый муж моей ларди с отвращением срывает халат.
Похоже, не пострадал. И это хорошо. Парень успел уже несколько раз удивить меня за это путешествие. Для начала тем, что согласился играть роль проститута. Я думал благородное происхождение первым делом встанет Дэмиену поперек горла, ну а потом уж я, как и необходимость сотрудничать.
Что ж.
Выбираюсь на подоконник. Приходится признать, Дэм заслужил мое уважение. А это обычно трудно сделать, когда речь идет об иррриди. Мы постоянно видим
