избавилась от меня с кроконём. Как вернуть Пашу назад — я даже не представляю. Как его тут содержать — тоже. У самого проблем выше головы. Почему-то артефакт указывает новым владельцем кроля не Алисанну, а меня. Наверное, всплеск магии в портале наложился на мою драконью кровь в пасти животного, и Пашерон стал моей живой собственностью.
С другой стороны, я всего лишь раб. Может ли у меня быть какая-то собственность? Или всем, что принадлежит мне, — автоматически владеет моя госпожа? В прежнем мире наверняка так оно и было бы. Но в Альгардии, видимо, другие законы.
— Он любит мясо и морковку, — пояснил я, приняв решение. — Передаю кроконя Пашерона вам в аренду сроком на неделю, с возможностью продления.
Принцесса шумно выдохнула и кивнула, одобряя мои слова.
Алиса
* * *
— Ты не имеешь права меня ни к чему принуждать! — возмущалась я по дороге.
Рэндал гнал коня так, словно за нами гналась стая шайханов, и при этом крепко прижимал меня к себе.
— Это не принуждение, а забота, Ави. Неожиданно ко всем твоим достоинствам добавилось ещё одно: с тобой не соскучишься. Такое чувство, что я совсем тебя не знаю, — озадаченно хмыкнул песец.
— Тебе и не надо меня больше знать. Я же сказала: между нами всё кончено. Ты пойдёшь своим путём, я — своим. Не пересекаясь, — заявила я.
— Пересекаться всё равно придётся, дорогая, — невозмутимо спорил со мной этот тип.
Кажется, чтобы отвадить его от Авилики, нужна тяжёлая артиллерия. Очень-очень весомый аргумент. Надо придумать, какой.
— Я согласна терпеть тебя только по делу. Расскажешь, как идёт расследование всего, что натворила твоя любовница, и лошадь свою заберёшь, — парировала я.
— Ну хватит уже ревновать меня, Ави! — воскликнул мужчина. — Рагдиана сама вешалась мне на шею. И, поскольку мы с тобой ещё не скрепили отношения узами брака, я позволил себе небольшие шалости с этой дамой. О чём сейчас очень сожалею. Я даже не подозревал, что ты так сильно на меня обидишься. Тебе не кажется, что это двойные стандарты? Почему тебе можно развлекаться с гаремниками и чуть ли не каждый день покупать новые постельные игрушки, а мне нельзя?
— Теперь тебе всё можно, Торенс. Ты совершенно свободен, — усмехнулась я. — А насчёт гаремников — ты всегда знал, что они у меня есть. И раньше тебя это совершенно не смущало.
— Ты такая обворожительная, когда злишься, ты знаешь об этом? — решил зайти с другой стороны песец.
— Если не угомонишься — придам твоему окрасу фиолетовый цвет. Хотя нет, лучше розовый. Причём в обоих ипостасях, — пригрозила я.
— Ты научилась контролировать магию? — поразился Рэндал. — И из-за этого ездила в аптеку? Ну конечно, как я сразу не догадался! Сначала превратила кроконя в кролика, потом вернула дракону способность оборота. Да ты полна сюрпризов, моя сладкая девочка! И что сказала твоя подруга-аптекарша? Она поменяет состав твоих таблеток или он останется прежним?
— Повторяю для тех, кто в норке. Тебя это больше не касается, — одёрнула я его.
Так, в препирательствах, мы добрались до поместья.
Заявив, что он вернётся через пару часов с последними новостями о Рагдиане, песец ускакал, а я перевела дух и направилась в дом.
От всего происходящего уже голова шла кругом. Хотелось уединиться в укромном месте и упорядочить мысли в голове.
А ещё — выпить какое-нибудь успокоительное, чтобы перестать волноваться за Лекса. Как он там, бедненький? Надеюсь, Авилика в моём теле не сильно его донимает. Интересно, как она отреагировала на него? Она наверняка его узнала.
Зародились даже сомнения: а стоит ли мне вообще вмешиваться в её жизнь? Пускай всё идёт как идёт. Утром перемещусь в своё тело, подарив Авилике Сайн здоровье, и хватит на этом. Если она не в состоянии разглядеть коварную сущность песца и собирается за него замуж — это ведь не мои проблемы, так?
Но всё же нет, я не могу остаться в стороне. Это по её вине я переместилась сюда, так что ей придётся смириться с моей решимостью причинять добро и наносить справедливость.
— Госпожа! — едва я переступила порог дома, ко мне метнулся Дайрон. — Что случилось? Почему вы вернулись с мистером Торенсом? Где ваша карета? Пашерон? И Лексиан?
— Кареты больше нет. Паша и Лекс в другом мире, навсегда. В этом доме найдётся чай с валерьяной и мятой? — произнесла я, наблюдая, как у управляющего медленно отвисает челюсть.
— Оу… а… оно как это? — ошарашенно пробормотал гаремник и встрепенулся: — Да, конечно, сейчас организуем чай. Может, заодно поужинать изволите?
— Да, можно, — устало согласилась я. — Дайрон. Как ты отнесёшься к тому, если я дам тебе вольную?
Мужчина побледнел и рухнул передо мной на колени:
— Вы хотите избавиться от меня, госпожа? Но за что? Что я сделал не так?
Он потрясённо хлопал глазами, а в моей голове зародился новый гениальный план. Надо не просто сделать этого гаремника свободным, а вступить с ним в брак. Причём срочно, до утра. Тогда Рэндал оставит Авилику в покое, ведь она уже будет замужней дамой.
А брачная ночь у него пусть будет с настоящей Авиликой — на рассвете.
— Наоборот. Я хочу, чтобы ты стал моим мужем. Госпожи не выходят замуж за рабов, только за свободных. Ты согласен? — улыбнулась я ему.
Алиса
* * *
— Вы не шутите? — Дайрон застыл, как громом поражённый.
— Нет, — покачала я головой.
Лия говорила, что по местным законам, невольникам можно давать вольную не раньше чем через пять лет после приобретения. Наверняка Дайрон уже давно является рабом Авилики. Она явно ему доверяет больше, чем кому-либо: при провалах в памяти разрешила напоминать об их отношениях поцелуем без спроса. И сделала этого мужчину не просто главным гаремником, но и управляющим.
На всякий случай уточнила:
— Сколько ты уже в рабстве у Ави… то есть, у меня?
— Семь лет, — неверяще глядя округлившимися глазами, выдохнул он. — Сначала был простым слугой, потом меня повысили.
— Значит, уже имеется возможность тебя освободить? — я махнула ему рукой, чтобы он встал с колен.
Дайрон покорно поднялся, от счастья дыша через раз.
Не в силах говорить, он просто лихорадочно закивал.
— Вот и замечательно, — улыбнулась я.
— На какой день пригласить нотариуса, госпожа? — хрипло и тихо, словно боясь спугнуть привалившее счастье, спросил гаремник.
— Не нужно никого приглашать, — мотнула я головой.
Лицо Дайрона вытянулось, а счастливые огоньки в глазах подёрнулись пеленой разочарования.
Я быстро добавила:
— Он сам
