— Если Зура удалось переместить в тело из пластика, значит, этот вопрос решен? — Кир посмотрел на Дока. Тот в азарте подпрыгнул, упитанная тушка профессора Грана смешно заметалась по комнате, снова заставив вспомнить об импанзе:
— Чего же мы ждем, коллега?!
Глава 27. О носках и цветах
Мы с Киром чинно восседали на резных стульях за огромным, антикварного вида столом посредине пустынного обеденного зала. Честно скажу, на кухоньке в доме родителей Эи было гораздо уютнее. Десятки свечей освещали тяжелую роскошь убранства, заставляя трепетать наши тени. Имение Грана подавляло, внушая мысли о собственном ничтожестве. Так же, как делал его хозяин (пока не оказался обращенным в кристалл).
Баба Шу уныло поковыряла салатик и отложила приборы, так и не прикоснувшись к сочной, прожаренной отбивной. В животе разочарованно заурчало.
— Может, хоть половинку съедим? — не выдержала Эя. Я была с ней абсолютно согласна: отбивная смотрелась восхитительно, а накопившийся голод лишь усиливал желание впиться в нее зубами.
— Милая, у человека в депрессии не может быть аппетита, — возразила паучиха. Не повезло же нам заиметь в голове диверсантку-перфекционистку, помешанную на конспирации!
Кир сочувственно крякнул и, немного поколебавшись, отодвинул свою тарелку. Решил проявить солидарность, глядя на наши страдания? Так мило…
Меня вдруг осенило:
— Подождите, слуги шпионили за Эей по поручению Грана, потому что профессор боялся полностью полагаться на слова своего ассистента, так?
— Увы, — вздохнул Кир.
— Но сейчас слуги думают, что хозяин имения здесь. А значит, все изменения в состоянии Эи происходят под его личным контролем! Может, он опробовал на племяннице чудо-настойку, повысившую ее аппетит, не слугам судить. Понимаете, нам больше не нужно бояться дядюшкиных шпионов! И незачем изображать депрессию и упадок сил.
Перехватив у паучихи управление телом, я с торжествующим видом воткнула вилку в кусок отбивной. Диверсантка задумчиво хмыкнула, но спорить не стала. Нож вспорол хрустящую корочку, умопомрачительно-ароматный сок потек на тарелку…
— О, да! — простонала Эя, наслаждаясь, наконец-то, настоящей едой.
Дока за столом с нами не было. Мы решили, что ему лучше не покидать пределов лаборатории, слишком уж отличался новый «профессор» от прежнего образца. Во избежание недоумения среди персонала, вызвали «на ковер» управляющего имением. Баба Шу провела подготовительную работу, профессионально доведя добродушного Дока до состояния бешенства, и тот сумел так рявкнуть на бедолагу, обвинив в нерадивости, нерасторопности и других служебных грехах, что несчастный лишь изогнулся в поклоне, не смея поднять глаз от пола и заученно бормоча «виноват, господин», да «будет исполнено, господин». Очень удобный формат отношений с подчиненными для всяческих попаданцев-самозванцев! В итоге Док объявил, что любой, кто отважится отрывать его от трудов в ближайшее время, будет наказан, уволен и, возможно, казнен, а текущие вопросы следует решать через его ассистента. Кушанья наш лже-профессор велел подвозить на отдельном сервировочном столике с регулятором температуры и тихонько оставлять у дверей лаборатории, не смея даже стучаться, чтобы не отрывать его от важных научных забот. Когда управляющий, почтительно пятясь, скрылся из виду, Док хлопнул себя по ляшкам и захохотал:
— Видали? Он мне поверил! Тысячу лун ему на макушку, он и правда решил, что я — Гран!
Да, это был настоящий триумф безоглядной наглости креативной натуры экспериментатора и педагогического таланта опытной диверсантки. Я улыбнулась, вспоминая, как Док носился по лаборатории, не в силах угомониться после своего выступления, а Кир отечески похлопывал его по плечу
По могучему плечу Грана….
Неделя. Так мы определили для себя «срок безопасности», в течение которого нужно подготовить исход. Воплотить тела, переместить в них сознания и сжечь за собой все мосты. Всего лишь неделя до броска в неизвестность. А пока…
Пока стоит ценить редкие минуты покоя. Такие, как тихий ужин с Киром, среди теплого мерцания свечей.
Свечи отражаются в миндалевидных глазах, смешиваясь с золотистыми лучиками. Удивительно и красиво. Я смотрела бы в его глаза вечность…
— Диана, — неожиданно севшим голосом произнес Кир.
Я вздрогнула. Вот позорище, разве можно так пялиться на парня? Снова заработала ножом и вилкой, пряча смущение и недовольство собой. Кир же повел себя странно. Скинул с правой ноги башмак. Стянул полосатый носок. Аккуратно сложил треугольничком. И протянул его мне на ладошке, смиренно склонив лохматую голову.
— Э — гхе, гхе… — пока подбирала отпавшую челюсть, кусок отбивной застрял поперек горла, и я опасно закашлялась.
Кир подскочил в тревоге, но я уже отдышалась. И вилку отложила в сторонку, на всякий случай. Парень с облегчением улыбнулся — и снова сунул к моему носу носок, держа его трепетно, будто сокровище. На мое счастье, довольно свежий. Без запаха.
— Примешь? — с замиранием сердца произнес Кир.
— А зачем? — настороженно поинтересовалась я.
Лицо парня вытянулось в растерянности.
— Диана, Кир пытается за тобой ухаживать! — вмешалась, не выдержав, Эя.
— А носки тут при чем?! — возмутилась я.
— Ты не знаешь? Два носка составляют пару! Когда мужчина отдает один из них женщине, каждый принимает на себя обязательство хранить часть этой пары.
— Очень символично, — фыркнула я. — А новые носки не смотрелись бы романтичнее ношеных?
— Снимая носок с ноги, мужчина отрывает его от тела, — патетически заявила Эя.
Я поморщилась, невольно подумалось: это как же надо затаскать свои носки, чтобы пришлось «отрывать» их от тела…
— И что, мужчина потом так и ходит — на одну ногу босой? — заинтересовалась местными традициями Баба Шу. — А если пятку сотрет?
— Он демонстрирует этим поступком, что готов жертвовать личным комфортом ради отношений, — проворчал Кир, комкая в кулаке злополучный носок.
Я вдруг почувствовала, что начинаю краснеть. То есть, видимо, «изумрудить» — сердце заколотилось, кровь прилила к щекам… Вся эта чушь о носках означает, что Кир… пытался за мной ухаживать? Он говорил сейчас об… отношениях?! Уже скоро у меня будет личное тело. Я стану человеком, и… То есть, не человеком, но…
Ух. Это что, предложение? Но я ведь еще не…
Разве делают предложение НОСКОМ?!
Нет, о чем я; «ухаживать» — это не предложение, то есть — предложение, но еще не такое… ужас, я совершенно запуталась!
А Кир расстроился. Мнет в руках свой носок и не знает, куда его деть. Но ведь я не хотела его обидеть!
До чего дурацкий обычай — совать девушке в нос носки. Сказал бы просто: лю…
А может, я неправильно поняла? Одно дело — стянуть в пятки носок, и совершенно другое — заговорить о любви… И что мне теперь со всем этим делать?
«Признайся ему в своих чувствах», — вклинился в мои размышления голосок Эи. Я возмутилась:
— Эя! Это личные мысли. Ну-ка, прочь из моей головы!
— Это не твоя голова, — запальчиво возразила Эя.
Черт, и ведь не поспоришь.
— Девочки, не ругайтесь, — Баба Шу, как всегда, с миротворческой миссией. Нам бы сюда психиатра… Кир уставился на меня (на меня?), напряженно моргая. Пытается угадать, о чем речь. Эя опять не сдержалась:
— Кир, не бойся, Диана тебя очень…
— Эя!
— Что «Эя»? — передразнила меня (моим собственным ртом!) юная вредина.
— Эя, что? — встрепенулся Кир.
— Все, с меня хватит. Давай сюда свой носок, — я решительно протянула руку. Кир с сомнением покосился на зажатый в кулаке полосатый комочек и… не отдал! Да что происходит?!
— Диана, а как в вашем мире ухаживают мужчины? — бархатным голосом произнес Кир. Вот его куда понесло. Достойный вопрос. Я задумалась:
— Ну, к примеру, они дарят цветы.
Перед глазами внезапно возникла ветка сирени, которую хотел сломать Игорь. Как давно это было. Давно и неправда, он за мной не ухаживал, преподнес свои носки другой, на которой женился — все разом....
