как… – мужичка явно заело на одной ноте. Краснота спала, оставшись неровными пятнами, а ноздри начали дергаться от волнения и непроходящей злости. Ну, здоровья ему.
Обогнув прожигающих друг друга взглядом мужчин, я отправилась завтракать.
«Эмоциональное состояние есть исток внутреннего огня. Дабы усмирить пламя, возьми под контроль свой душевный порыв, смирись перед законами человеческими и божьими, познай всю глубину самого себя, и пламя окрасится…»
Я перевернула страницу. Первый том прикладной магии стихий. А до этого был «Практикум по медитации и эмоциональной саморегуляции». А еще раньше вообще учебник по физике.
Новые часы мерно отсчитали двенадцать часов дня. Погода радовала теплыми солнечными деньками, сдобренными всей прелестью осени: разноцветные деревья, сочные фрукты, вкусный горячий шоколад, шуршащие под ногами листья и звенящий упоительный воздух, который было так сладко вздыхать, когда распахиваешь по утрам окно.
С того памятного бала минула неделя и я успела трижды проклясть отсутствие нормального технического процесса в этом мире. Оказывается, что нельзя просто взять и приплыть на корабле в нужное тебе место. Никаких вам двигателей внутреннего сгорания, мадам, никак энергетических установок! Только пассаты и муссоны, только хардкор. И нет, наколдовать попутный ветер тоже не выйдет – слишком много энергии это потребляет.
Честно говоря, сначала я подумала, что это шутка. Здесь же источником магии является вода, так какого черта им не хватит энергии? Потом мне объяснили, что ни один маг не сможет на ходу трансформировать чистую энергию одной стихии в другую. Почему? Да бес его знает, люди к этому не приспособлены.
Если я правильно прочитала тот странноватый учебник по местной физике, то взять энергию из воды напрямую и переделать ее в ветер – это как принять на себя пару тысяч вольт и постараться выдать освещение глазами. И воздействовать на воду напрямую в масштабах одного корабля, как на одну из стихий, не получится – вместо легких волн получим девятибалльный шторм и неуправляемо взбрыкнувшую энергию, всё равно, что током командовать.
Зато теперь понятно, почему ребята водной стихии тут такие спокойные – им приходится договариваться с водичкой, налаживать с ней контакт. Звучит бредово, но в потенциале они могут быть сильнейшими магами этого мира. Если эта многовольтовая кошка внезапно не взбрыкнет и не потопит их.
За прошедшую неделю я поняла одну важную вещь. Магия – одна из самых сложных вещей, с которыми мне приходилось работать. Это ни разу не «авада кедавра». И некоторые непреложные законы мне пришлось чуть ли не заучивать.
Во-первых, ничего ниоткуда не берется. Чем-то похоже на закон сохранения энергии, только с посылом «там, где взял, там больше нету».
Во-вторых, восприятие магической энергии нужно развивать. Это не звук, который мы легко можем услышать, и не зрение. Чтобы почувствовать течение энергии необходимо много медитировать и наблюдать за миром. С этим я до сих пор борюсь. Ну не даются мне медитации, черт бы их побрал!
И здесь я упираюсь лбом в следующий момент: маги всех стихий имеют возможность напрямую контактировать со своей стихией, мне же – шиш. Проще всего водникам и земельникам, сложнее всего огненным, то есть семье Гретты и ей самой, ведь воплощением огня здесь служат не только вулканы, но и солнечный свет, что является большой проблемой – лучи не потрогаешь, на солнце не повлияешь, в отличие от того же ветра. Правда, технически, это, наверное, не солнце, а своя собственная звезда, однако когда я попыталась перевести слово «солнце» с русского на местный, то получилось что-то очень похожее по смыслу.
Однако вместе с проблемой огненным магам достался и большой плюс. Кроме физического воплощения огня здесь в природе существует так называемый огонь внутренний – эмоции, которые вполне можно преобразовывать в настоящие языки пламени.
– Госпожа, позволите? – кроткий стук в дверь отвлек меня от мыслей. – Вам письмо от леди Сатор, – широкий плотный конверт лег мне в ладонь. Жестом отпустив Миру, которая уже три дня куда-то сбегала, я вскрыла послание.
Ну что за сказка, а? Все складывается как нельзя лучше. Елизавета пишет, что сама съездила в порт и поговорила с капитаном. Её отец устроил нешуточный разнос своей чересчур инициативной дщери, которая так открыто критиковала мудрые законы правящей монархии, так что аренда корабля откладывается минимум на три недели. Но капитан, искренне восхищенный таким интересом от самой маркизы, согласился узнать всё, что можно о кофейных деревьях.
Я, как могла, описала в сопроводительном письме все характеристики растения: высоту, цвет, вид ягод, эффект от употребления. Не факт, что там он называется именно кофе, поэтому следовало перестраховаться. Именно с этим письмом Лиза отправилась в порт, благо, что семнадцать ей стукнуло давно. Мне же до этой прекрасной даты оставалось три недели.
Сначала меня напрягла крайне размытая формулировка «свадьба сразу после совершеннолетия», но здесь события текут иначе. «Сразу» – это не раньше, чем через несколько недель после дня рождения: подготовка к церемонии, выправка документов на совершеннолетнюю особу, представление ко двору, как полноправной леди Амори́ – всё это требует время.
Это немного скрашивало тот факт, что путешествия здесь длились очень долго. С ума сойти, люди столько не живут, сколько нужно ждать!
Эх, прикладная магия, нам с тобой еще долго обниматься, так что стакан свежевыжатого сока не помешает. Пора прогуляться вниз.
– Спасибо, Берта, – я сделала глоток апельсинового сока и отошла, чтобы не мешать ушлым поварятам сновать с продуктами, помогая старшим поварам. Я недаром говорю, что кухня – это смысл дома. Здесь всегда было шумно и вкусно: кто-то смеется, кто-то ругается сквозь зубы, пару раз на моей памяти даже плакали, скорбя о сгоревшем пироге.
– Хэворг, нужен мятный отвар! – вбежавшая незнакомая горничная с перекошенным лицом схватила усатого мужчину за руку и затрясла ее, как в припадке.
– Что случилось? – громкий окрик поварихи заставил горничную втянуть голову в плечи и обернуться к нам.
– Мирку опять вырвало, всю лестницу уделала! – выпалила служанка, глядя на меня со смесью ожидания и легкого злорадства.
***
Она сидела на ступеньках, прижимая руку ко рту и не глядя ни на кого.
– Сколько можно, мерзавка, свой желудок наизнанку выворачивать? – шипение экономки, рослой худой женщины, я услышала за несколько метров. Зеленое лицо моей камеристки бесило главную по женской прислуге, а стояние спиной ко мне развязывало руки.
– Ты что удумала, корова, всю работу испоганить? Девки трудились здесь с раннего утра,
