же я знала, что если он поймает меня — когда он поймает меня — то не для того, чтобы причинить мне боль.
Нет, он сделает что-то гораздо худшее.
Он заставит меня сдаться.
Все эти похотливые мысли, которые он пробудил во мне? Он знал, что они были там. Он каким-то образом мог их видеть, как будто мой череп был сделан из стекла. Я не сомневалась, что он будет использовать каждое мое желание до тех пор, пока от меня не останется ничего, кроме грубой плотской похоти.
Ему даже не нужно было бы забирать у меня контроль, я бы просто передала его. Передала ему гримуар. Отдала бы ему все, что он, черт возьми, еще захочет. Это было противоестественно. Это было ненормально.
Я достала из холодильника бутылку дешевого вина, налила большой бокал и легла в постель голая, под одеяло. Дождь барабанил в окно у меня над головой, деревья снаружи скрипели и раскачивались на ветру. Я включила музыку, чтобы заглушить вой, и лежала так до тех пор, пока вино и явная усталость не заставили меня заснуть.
Но ненадолго.
Казалось, я только что закрыла глаза, но плейлист, который я включила, закончился, и экран моего ноутбука перешел в спящий режим. Дождь прекратился, и лишь несколько маленьких капель время от времени ударяли по окну. Какое-то время я лежала сонная, пытаясь понять, почему проснулась.
Что я слышала?
Я медленно села, нахмурившись. Я все еще пребывала в тупом состоянии полусна, пытаясь вспомнить, не приснилось ли мне что-нибудь. Я выбралась из постели, потянув за собой одеяло и накинув его на плечи. Независимо от того, что я слышала, мне нужна была вода. От вина у меня разболелась голова.
На кухне я наполнила стакан у раковины и залпом осушила его, затем снова наполнила, чтобы отнести обратно в спальню. Но когда я выключила свет на кухне, то остановилась.
Кто-то стоял во дворе.
Я только мельком увидела его через кухонное окно, когда выключала свет. Когда я посмотрела сейчас, двор был пуст. Я быстро заморгала, прищурив глаза, осматривая свою машину, а затем дальше, в сторону деревьев.
Было три часа ночи.
Почему кто-то стоял у меня во дворе в три часа ночи?
Пытаясь разглядеть получше, я подошла к стеклянным дверям, ведущим на веранду, и отодвинула занавеску. Тучи рассеялись ровно настолько, чтобы пропустить немного лунного света, но серебристый свет едва пробивался сквозь темноту. Я включила фонарь на веранде, осветив палубу и чуть дальше.
Там ничего не было.
Вероятно, это был просто олень. Достаточно часто можно было увидеть, как они задерживаются во дворе по утрам. Я просто была параноиком.
Прежде чем вернуться в постель, я убедилась, что засов задвинут.
В воскресенье утром я проснулась с колотящимся сердцем. Мне что-то снилось, но воспоминания об этом исчезали так быстро, что я едва могла их уловить. Я блуждала в темноте, где-то в кромешной тьме и тесноте. Но теперь все, что осталось, это запах морской воды, соленый для моего носа, как будто я только что искупалась в океане.
Одевшись в пижамные штаны и толстовку оверсайз, я поставила варить кофе. Воспоминание о том, что произошло вчера, заставило меня нервничать, я не могла усидеть на месте, пока не выпила свою утреннюю порцию кофеина. Я планировала загрузить все записи Святого Фаддея на свой ноут после завтрака и приступить к редактированию, но у меня также было это видео с Леоном на моем телефоне. Я странно нервничала смотреть его.
Я открыла галерею, мое сердце бешено колотилось, я была иррационально напугана тем, что я там найду. Что, если видео там не было, что, если все оно было с помехами или файл был поврежден?
Но оно все еще было там, и оно было ясно как божий день.
«Это то внимание, которого ты хотел? Что ж, теперь у меня есть видео, на котором видно, что ты подонок, который преследует женщин в лесу. Удачи тебе сохранить свою работу после этого!».
Леон даже не взглянул на камеру, когда я сунула ее ему под нос. Он только смотрел на меня, разъяренный и тяжело дышащий, и эта отвратительная вспышка светила ему в лицо. Я съежилась, прислушиваясь к себе, жалея, что не была спокойнее.
Леон схватил меня за запястье, заставляя опустить камеру, и оставшаяся часть видео представляла собой просто размытый вид пыльного пола, звук был приглушен. Но я все еще могла разобрать его голос, когда он прорычал:
«Я предупреждал тебя, куколка. Разве я не говорил тебе вести себя прилично? Я же говорил тебе не приходить сюда, не совать свой нос куда не следует».
Мой желудок затрепетал. Злоба в его голосе мгновенно зажгла во мне какое-то внутреннее чувство. Не было никакого смысла возбуждаться из-за этого, но я.
«То, что ты здесь начала, не так-то легко отменить».
Что он имел в виду под этим? Что я начала?
«Я собираюсь поймать тебя. И когда я это сделаю, я заставлю тебя кричать».
Мои внутренности задрожали. Черт возьми. Мне угрожал мужчина, который преследовал меня в лесу, и моя вагина решила вот так наброситься на меня? Это было на другом уровне облажанности.
Чем дольше я слушала его голос, тем сильнее мне хотелось снова найти его, чтобы… сделать что? Чтобы запрыгнуть на его член? Требовать ответов? Злиться на него за то, что он сбил меня с толку?
«Отдай мне книгу. В противном случае, ты будешь очень жалкой девочкой».
Я поставил видео на паузу. Это не было похоже на слова человека, который только что провернул один из самых изощренных розыгрышей в мире. В его голосе звучала ярость, даже отчаяние. Я перезапустила видео, пропустив вперед всего несколько секунд до момента прямо перед тем, как он схватил меня за запястье.
Был кадр, один-единственный кадр в размытом движении, когда он схватил меня, который выглядел по-другому. Несколько мгновений я боролся с тем, чтобы поставить видео на паузу в нужном месте, перемещая его взад и вперед, пока…
Там. Один кадр. Кадр, на котором должен был быть изображен Леон, но этого не произошло. Вместо этого на нем была изображена темная фигура с лицом Леона, золотистыми глазами и острыми оскаленными зубами.
Один слегка размытый кадр, который казался кусочком головоломки, вставшим на свое место.
14 Рэй
Утро понедельника принесло ясное небо, холодное и бледно-голубое, когда я шла в кампус. Я нервничала, постоянно оглядывалась через плечо, как будто Леон мог
