здоровье опасаться.
— Рем, отомри! — шепнула в ухо, поднявшись на цыпочки. — Снимай уже футболку!
С забавной и трогательной неловкостью он потянул ткань наверх, показывая смуглый мускулистый торс. Я с удовольствием провела пальцами по теплой гладкой коже, царапнула напрягшиеся горошинки сосков.
— Страшно? — спросила его.
— Не знаю, — так же тихо ответил он. — А должно?
— Не знаю, — засмеялась я, принимая игру. — А чего ты боишься? Можешь не отвечать, если тебе тяжело, — добавила, лишая вопрос всякой логики.
Но Рем неожиданно задумался, пытаясь сформулировать.
— Боюсь… Больше всего боюсь не понравиться! — совершенно неожиданно ответил он.
— А ты хочешь понравиться? — я искренне удивилась. Кажется, у меня все же есть предубеждения, которые я сама про него надумала. С чего-то решила, что он железный человек, хотя Рем уже пытался исправить свои первые ошибки.
— Ну, тогда пойдем, — сказала. — Буду тебя пугать, а ты будешь стараться понравиться.
У Ремира начала появляться осторожная улыбка в глазах, кажется, он попытался понять, насколько свободно может себя вести.
— Помоги мне снять лишнее, — сказала провокационно, усаживаясь на кровать.
Мужчина взглянул всё ещё с опаской, но, словно под гипнозом, приблизился, опустился на колени передо мною, и начал развязывать ленты на босоножках, постепенно смелея и чуть массируя икры, щиколотки, а потом и ступни, сняв обувь.
Это прикосновение сильных теплых мужских рук оказалось неожиданно настолько приятным, что я запустила пальцы в его густые темные волосы, стараясь сдержаться. Еще немного — и я сама быстро закончу эту игру, даже не успев насладиться и чуть-чуть его помучить.
От волос перешла к плечам, поглаживая их и разминая мышцы. Рем вначале замер, даже дышать перестал, потом справился со своим телом. Теперь он дышал глубоко и размеренно, видимо, вспоминая какую-то технику медитации. Нет, не удастся! Чуть наклонилась вперёд, проверила, правда ли, что его грудь и спина такие мускулистые, как мне показалось. Мужчина задышал часто и рвано.
Соскользнула на пол, Рем только успел поймать меня в объятия, поднимаясь.
— Снимай ещё что-то! — улыбнулась я. — С меня, не с себя! — засмеялась уже в голос, когда он потянулся к штанам. — Нет, если ты хочешь так…
Он, тоже улыбаясь, уже осторожно распутывал завязки халатика. Но дальше так легко не будет!
Я дождалась, пока Рем покроется трогательным румянцем, честно пытаясь вначале отвести взгляд от моего кружевного белья, а потом, не зная, вдруг я обижусь от этого игнорирования, стал разглядывать, краснея ещё больше.
— Полюбовался — и хватит! — строго заметила, с удовольствием видя, что свободный покрой штанов не скрывает красноречивую выпуклость, показывающую, насколько ему нравится происходящее.
Рем испугался, сразу было понятно. То ли решил, что нельзя было показывать возбуждение, то ли подумал, что чем-то разочаровал. Или решил, что игры закончились, сейчас и начнется самое страшное. Я не стала его разубеждать — так интереснее!
Подошла к ящику с игрушками, достала широкую алую ленту, знаком поманила к себе мужчину. Он подошёл, стараясь понять, что в моих руках, и как я это буду использовать. Завязала ему глаза, потом взяла за руку и подвела к кровати:
— Ложись!
Он повиновался без вопросов и возражений, хотя так и излучал опасение: что же я буду делать?
Буду связывать! Велев поднять руки и вытянуть наверх, я связала их в запястьях и привязала к спинке кровати, сделав ещё и пышный бант. Красиво смотрится: большая кровать, полуобнажённый мужчина на светлом покрывале, его руки связаны над головой яркой лентой.
Конечно, ему достаточно чуть сильнее дернуться, и ленточки развяжутся или порвутся. Но я точно не собиралась приковывать Рема наручниками — нас ожидают не издевательства, а совсем другое. Хотя, возможно, ему это покажется издевательством!
С этой мыслью наклонилась над его торсом, и легонько прикусила один сосок, вызвав придушенный стон. Потом проделала то же самое со вторым соском, при этом на минуту прислонившись к его телу грудью. Он пока ещё держался! Молодец, надо же, выдержка какая! С учётом, что нормальный секс был, думаю, давно, просто герой!
И тут я поняла, что зря не велела ему полностью раздеться, потому что со связанными руками он этого не сможет сделать. А у меня задуман последний этап издевательств. Придется все делать самой!
Медленно потянула вниз его штаны, а потом просто пробежалась пальцами по обнажённому члену. Этого оказалось достаточно, чтобы он гордо встал, а мужчина что-то простонал, кусая губы. Ещё немного потерпи, я тоже уже на грани!
Последнюю ленточку я повязала на член, соорудив пышный бант. Полюбовалась на дело своих рук: обнаженный мужчина, декоративно привязанный к кровати яркими лентам, с повязкой на глазах, и гордо стоящим бантом! А сам Рем, кажется, уже искусал губы до крови, но стоны не остановить, и он старается не метаться по кровати, при этом так сжимая руки на резьбе спинки, что сейчас раскрошит дерево.
Дотронулась до повязки на глазах, развязывая и снимая ее, и прильнула в поцелуе к губам, заглушая его бессвязные: "Пожалуйста, пожалуйста, госпожа!"
— Что "пожалуйста"? — прошептала ему в губы, и, не слушая "Пожалуйста, разрешите… можно мне…", передвинулась вниз, и дунула туда, где был завязан игривый бантик.
По телу Рема прошла судорога, он почти забился в конвульсиях.
— Давай, развязывайся сам! — сказала, понимая, что могу не успеть. Рем развязал ленты мгновенно, как фокусник. — А теперь можно все! — разрешила, стараясь побыстрее развязать тот самый бантик, и уже сама изнемогая от тяжести и томления внизу живота.
Не помню, кто был сверху, кто был снизу, и вообще не помню подробностей, но такого оргазма я тоже давно не помнила! Чуть отдышавшись, взглянула на Рема — и поняла, что он с удовольствием повторит все в скором времени, если я буду не против. А я, кажется, не против…
Глава 17
Ремир
Все мои прошлые представления об играх и забавах женщин, и не просто женщин, а хозяек, которым ты полностью принадлежишь, сломались. Что это было? Я очень надеялся, что удастся согнать с лица идиотскую счастливую улыбку и в глазах перестанут мелькать какие-то шалые искры. Впрочем, радость можно списать на встречу со своими друзьями — наконец-то! На самом деле, я даже с ними не успел как следует пообщаться, спросить, как жили без меня, узнать, как их устроят здесь. Я очень надеюсь, что в этом гареме мне не придется их защищать. Старший по гарему сразу показался мне очень вменяемым мужиком, а остальные парни тоже не горели желанием строить друг другу пакости или откровенно издеваться. Мне почему-то кажется, что
