что этот кто-то может заодно разузнать и про девушку моего друга. Отчет прислали пару дней назад. И вот теперь я встал перед ужасным выбором – кто мне дороже?
Власта больно ткнула его в грудь указательным пальцем.
– Ты ни слова не скажешь Кристену.
– Да?
– Да, – припечатала Подгорная и добавила с угрозой: – Иначе я так тебе накостыляю, что три недели из лекарского крыла носа не покажешь. Усек?
– Вообще-то я крепче, чем ты думаешь, – возмутился задетый за живое северянин.
– Я не шучу!
– Понял. Понял, – капитулировал Эрик и, пока грозная Власта не видела, бросил на меня еще один предостерегающий взгляд: «Скажи ему», а я прикусила нижнюю губу и неуверенно кивнула.
Нужна большая отвага и колоссальное доверие, чтобы открыть кому-то свою личную трагедию. А я не была уверена, что готова…
Время до вечера пролетело как один миг. Я успела позаниматься у Юдау и заглянуть к Коди. Далее пришлось нести обратную связь по наушникам от адептов факультета звездокрылов на магмех и слушать лекцию господина Клебо.
– Адептка Нэш, – подозвал меня Джейсон Джон Клебо в перерыве. – Чтобы стать полноценным технопатом, мало ломать и подчинять себе магические приборы. Особенность вашего дара в том, чтобы ловить нюансы и замечать мелочи. Старайтесь быть чуткой, адептка. С приборами, людьми, с окружающим миром…
И я честно старалась. Но пока лучше получалось быть сонной, чем чуткой и внимательной. Именно поэтому после обеда я решила устроить себе небольшой «тихий час», компенсируя потерянное ночью время. И проспала до семи вечера.
Проспала бы и больше, но соседке за стеной слегка взгрустнулось. С грустью ей помогала справляться музыка. Но так как слушать ее тихо девушка не умела, то от оглушительного рокота барабанов, визга гитар и завываний солиста страдал весь этаж.
Музыканты до того остервенело терзали инструменты, что я сообразила, что кто-то пришел, когда стук в дверь из деликатного «тук-тук-тук» костяшками пальцев стал грозным «бам-бам-бам» ударами кулака.
– У тебя всегда так шумно? – спросил Кристен, перекрикивая визгливый голос вокалиста, просачивающийся через дверь соседней комнаты.
Я мотнула головой и улыбнулась, разглядывая гостя. Кристен сменил привычную форму факультета ядожалов на простые черные брюки, белые кроссовки и синюю толстовку с теплым капюшоном, поверх которой накинул черную куртку. Мне тоже захотелось хоть какого-то разнообразия, поэтому я перетрясла весь гардероб и вместо привычного черного комбинезона натянула джинсы, серый свитер-тунику с широким поясом и удобные полусапожки из мягкой замши.
Музыканты за соседней дверью взяли короткую паузу, которой мы поспешили воспользоваться.
– Готова?
– Да, – кивнула я, хватая с крючка куртку и поспешно запирая дверь.
Наше прошлое и единственное свидание вышло невероятным и запоминающимся. Кристен водил меня встречать рассвет и показал утренний ритуал небовзоров, самых изолированных завров академии. И теперь меня остервенело грызло любопытство – что же такого особенного придумал сероглазый выходец с острова Ио на этот раз?
Кристен протянул руку, осторожно переплел наши пальцы и подался вперед. Я завороженно следила за тем, как его лицо становится ближе, как приоткрываются губы, желая завладеть моими, и потянулась навстречу.
– Дочка!
Я в ужасе отпрянула от Кристена, спиной врезалась в дверной косяк, но даже не почувствовала боли. Развернула голову и… Да, это определенно и точно была мама.
Гардарика Нэш стояла в противоположной части коридора, и поза ее не выражала ничего хорошего: руки уперты в бока, взгляд колючий, губы сердито поджаты, носок туфельки нервно постукивает по полу.
Не надо быть телепатом, гадалкой и оракулом, чтобы понять очевидное: если у матушки такой вид, значит мое свидание накрылось медным тазом.
И да, хорошие дочери так не поступают, но…
– Бежим, – скомандовала я, хватая широкую ладонь Кристена, и со всех ног припустила в противоположную сторону.
– Адриана! – возмутилась мама, и в ее голосе отчетливо прорезались нотки неодобрения.
И, словно специально ждали этого момента, музыканты в комнате соседки вновь ударили по струнам.
Лекция тринадцатая
О пещере свиданий и гениальных идеях
Под аккомпанемент страдающих инструментов, преследуемые сердитым взглядом Гардарики Нэш, мы добежали до конца коридора, где находилась запасная лестница с выходом на улицу, но, оказавшись на ней, Кристен неожиданно подхватил меня на руки и помчался, но не вниз, а вверх.
– Что ты делаешь?
– Краду любимую девушку.
В этом ответе было больше шутки, чем серьезности, но мне до того понравилось, как из его уст звучит словосочетание «любимая девушка», что я не стала допытываться внятного ответа. Лишь заметила, что полетные татуировки на его кистях вспыхнули и тут же угасли.
Взбежав по лестнице так, словно я в его руках ничего не весила, Кристен пинком ноги распахнул, а может быть и выбил дверь, уверенно пересек чердачное помещение и только тут поставил меня на ноги. Пока я придирчиво осматривала пыльные углы в поисках чего-то угрожающего моему психологическому равновесию (типа серых тушек крыс, мохнатых пауков или, того хуже, затаившихся под потолком летучих мышей), Кристен открыл окно и забрался на подоконник.
Дурман уже был тут. То ли пасся где-то неподалеку, то ли изначально ожидал нас двоих на ближайшей полянке, чтобы куда-то отвезти.
– Спуск по крылу, – отдал команду Кристен, и ядожал послушно развернул и подставил требуемое.
Я помнила эту команду еще с занятий на факультете ядожалов. Предполагалось, что подобным образом можно проводить эвакуацию пострадавших из высотных зданий при пожаре, землетрясении, взрывах и других чрезвычайных ситуациях.
Принцип прост: завр вытягивает и подставляет крыло так, чтобы человек смог проехать по нему, как по надувной спасательной горке. В теории звучит неплохо, на практике – работает изумительно. Вон Кристен без малейших колебаний спустился вниз и выжидающе обернулся ко мне. В действительности же… было дико страшно!
Я не считала себя большим любителем аттракционов, а тот единственный раз, когда еще не взрослый Дариан предложил мне, совсем уж малявочке, прокатиться в вагончике на горках, запомнила навсегда. Вот почему сейчас отчаянно трусила.
– Прыгай. Я поймаю!
Старательно игнорируя дрожь в коленках и отчаянный стук сердца, я мужественно взобралась на подоконник, села, свесив ноги вниз, и на миг замешкалась.
– Вот ты где! – услышала за спиной родной голосок мамы. – Дочь, ну что за ребячество. У меня к тебе серьезный разговор, а ты бегать вздумала.
Выбирая из двух зол, я качнулась и с испуганно-веселым визгом съехала вниз, прямо в объятия Кристена. Вспыхнули татуировки на его руках, Дурман убрал крыло. Мы едва успели забраться в седло, как завр переступил с лапы на лапу и неуклюже взлетел.
Судорожно цепляясь за жесткую ручку на седле, я
