«Спокойствие, только спокойствие! Думай, а не паникуй!» — прошептала интуиция. Я попыталась взять себя в руки. «Так! Комната небольшая, и я практически всё время под рукой у охотника. Если он нанесёт Гере сильный удар, и тот замешкается хоть на пару секунд, я и пикнуть не успею, как окажусь на том свете, значит, мне надо тихонько выползти из этой комнаты и попробовать спрятаться». Я стала оглядываться, пытаясь определить, где входной проём, а потом поползла к нему. За моей спиной раздался жуткий треск, и я от испуга подскочила на ноги и побежала, пытаясь вспомнить расположение мебели в других комнатах, чтобы не наткнуться на неё.
Но не успела пробежать и двух метров, как получила удар кулаком в живот. Я охнула и стала оседать на пол, пытаясь вздохнуть. Боль была жуткая, наверное, мне угодили прямо в солнечное сплетение. Но упасть на пол мне не дали. Я почувствовала, что меня подхватили подмышки, и я повисла в воздухе. Охотник! Я стала ногами брыкаться и пинаться, а потом отвела правую руку назад, сжав её в кулак, и нанесла ею удар в слепую, вложив в него всю свою злость и страх. Что-то неприятно хрустнуло, но меня не отпустили, а только сильно встряхнули.
Я уже чувствовала дыхания охотника возле своей шеи, когда над моим ухом раздался свист воздуха, а затем мой убийца пошатнулся, и я поняла, что Гера из-за моей спины нанёс удар противнику в голову. «Я между молотом и наковальней. И мне сейчас настанет конец», — отстранённо подумала я.
Но в следующий момент хватка охотника ослабла, а потом меня схватили за ворот спортивного костюма и отбросили. Я почувствовала, что лечу по воздуху, спиной вперёд, а потом я ударилась обо что-то затылком, и стала проваливать в черноту….
— Майя! Ну, пожалуйста, открой глаза. Девочка моя, не пугай меня так, — откуда то издалека раздавался голос Геры.
Я попробовала открыть глаза, плохо соображая, где я и что происходит. Меня ослепил яркий свет, и я моментально закрыла глаза. В голове стоял гул, и я никак не могла сосредоточиться.
— Слава Богу! — Гера с облегчением вздохнул. — Ты больше двадцати минут была без сознания, и я уже начал думать самое плохое.
Гера как обычно боялся проиграть, и сейчас, наверное, испугался, что я умру. Я вздохнула и приоткрыла глаза.
— Не волнуйся, меня не так легко убить, — прошептала я. — Я постараюсь выжить и сейчас. Не проиграешь ты свою дурацкую игру, — с отвращением закончила я.
— Да при чём здесь уже игра! — он приподнял меня и прижал к себе. Я застонала от боли.
— Отпусти, мне больно, — тяжело дыша, сказала я.
Он аккуратно положил меня, и извиняющимся тоном сказал:
— Прости, когда я тебя отбрасывал, то не рассчитал силу, и ты отлетела далеко, и по видимому ударилась головой о стену, после чего потеряла сознание, — он стал ощупывать мне голову, — У тебя здесь шишка. Голова кружиться, тошнит? Скажи мне, где болит? — он всматривался мне в лицо.
— Везде, — ответила я.
Я на самом деле не могла понять, где болит больше всего. Голова кружилась, и в ней стоял гул, живот болел не меньше, и вообще любое движение доставляло боль.
— Я должен тебя осмотреть, — Гера стал расстёгивать спортивный костюм. — Кошмар, — прошептал он, проводя рукой по животу.
— Что там? — я попыталась приподняться и посмотреть, и тут же опять легла, сморщившись от боли.
— Огромный синяк. По крайней мере, я надеюсь, что это только синяк, — он опять провел пальцами по животу, а потом стал стягивать с меня штаны. Я тут же ухватилась за них и зло посмотрела на Геру. — Майя, перестань, пожалуйста! Я должен тебя осмотреть!
Я тяжело вздохнула и убрала руки. Гера осторожно снял с меня спортивные штаны, и повернул меня на бок. Перед глазами от этого движения всё поплыло и я, перевернувшись на живот, закрыла глаза. Он стал водить мне рукой по спине, ощупывая тело.
— Здесь болит? — он слегка нажал в области рёбер.
— Не сильно, — ответила я.
— Похоже, переломов нет, только синяки, — и стал ощупывать ноги. — Здесь что-нибудь болит?
— Нет.
Он опять бережно перевернул меня на спину, и положил руку на живот.
— Я не знаю, что вы люди чувствуете от ударов, поэтому не понимаю, насколько опасны вот такие гематомы, — с сожалением сказал он. — Майя, есть какие-то особо болезненные симптомы?
— Не знаю, просто больно, — я подняла правую руку, чтобы самой ощупать свой живот.
Но Гера перехватил её, и стал осматривать, а потом наклонился и поцеловал. Я растерялась, а потом почувствовала, что он проводит языком по костяшкам пальцев, и тут же испуганно отдёрнула руку. Гера перевёл взгляд на меня и сглотнул слюну. Вот тут я реально испугалась, увидев его затуманенный взгляд, и поняв, почему он начал целовать мою руку. Когда я ударила охотника, я разбила себе костяшки пальцем и на них запеклась моя кровь. Внутри всё сжалось, и я боялась пошевелиться, понимая, что Гера попробовал мою кровь, и сейчас в любой момент может наброситься на меня, чтобы утолить голод. Он начал медленно наклоняться ко мне, и я жалобно прошептала:
— Гера, пожалуйста, не надо!
Он застыл на мгновение, а потом продолжил наклоняться. Я зажмурила глаза и отвернулась, приготовившись к тому, что меня сейчас укусят. Но вместо этого, мою голову повернули, и я почувствовала легкое прикосновение к своим губам, а потом услышала шёпот над ухом:
— Я никогда не смогу причинить тебе боль.
Я лежала, боясь открыть глаза, и поверить в то, что никто не собирается меня кусать. Гера отстранился, а потом положил мне обе руки на талию, слегка её сжав, а потом стал нежно гладить моё тело. Открыв глаза, я перехватила его руки и сказала:
— Не надо.
Гера долго всматривался в моё лицо, потом перевёл взгляд на живот и, наклонившись, поцеловал его, а затем встал с кровати и вышел из комнаты.
Я лежала и не знала, что мне делать и как понимать всё происходящее. Гера иногда вёл себя так, как будто я ему тоже нравлюсь, и я не просто дичь, которую надо охранять, чтобы выиграть. Но как только я начинала в это верить, он менялся и начинал вести себя как самовлюблённая сволочь, для которой я просто глупое, низшее существо, которое он вынужден терпеть рядом с собой. Я окончательно запуталась, не понимая его, да и себя тоже. Иногда он мне нравился, иногда он меня пугал, а иногда я готова была убить его собственными руками. «Нет, надо быстрее заканчивать эту игру. Осталось два охотника, главное продержаться. И ни в коем случаи больше не поддаваться на уловки Геры».
Я попробовала сесть, и еле сдержала стон — ощущения были болезненными. Взглянув на свой живот, я поморщилась. Синяк был знатный, и мне, наверное, ещё повезло, что я когда-то занималась спортом, и сумела до сих пор сохранить форму. Накаченный пресс уберёг меня от более страшных последствий. Поднявшись, я только сейчас оглянулась вокруг и ужаснулась. Комнату было не узнать — половина мебели была разбита в щетки. Кое-как одев на себя спортивный костюм, я вышла в гостиную. Там картина была не лучше, а посередине, на ковре красовалось кровавое пятно. Я отвернулась от него, понимая что, скорее всего именно здесь охотник распрощался со своей жизнью.
