Впервые с того момента, как переступила порог его дома, я чувствовала себя в безопасности. Закрыв глаза и сосредоточившись на дыхании, я чувствовала, как он вырисовывал руками круги на моей спине. Спустя достаточное количество времени я снова смогла заговорить.
— Итак, очевидно, в твоем доме случилось непредвиденное обстоятельство, — сказала я ему в рубашку. — В твоем шкафу сидел вампир. Он думал, что сможет высосать из меня твое местонахождение. — Кэл кивнул и потянул меня за волосы, открывая доступ к шее, чтобы взглянуть еще раз на рану. — Я ничего ему не сказала, — быстро добавила я.
— Знаю, — заверил он. — Мне жаль, что такое случилось с тобой. Я бы не попросил, если бы знал, что ты пострадаешь. Думаешь, он смог проследить за тобой?
— Не думаю, — ответила я. — Когда ушла, все еще светило солнце, и я отхватила от него приличный кусок лопаткой для нарезки пирогов. Это замедлило его.
— Думаешь, что он еще там? — спросил Кэл, в его темных глазах блеснула вспышка гнева.
— Ты туда не пойдешь, — сказала я ему, сжав руку. — Кроме того ты раскроешь свое «укрытие» да еще не до конца восстановился. Сейчас ты не сможешь драться с другим вампиром, даже если я и подготовила его для тебя.
Его глаза расширились, когда он уловил ход моих мыслей.
— С чего бы тебе рисковать, давая ему отпор? У тебя нет шансов выиграть в ближнем бою с вампиром.
— Отчасти я выиграла, поскольку ушла от туда без торчащей во мне лопатки для пирогов.
— Дельное замечание!
— Кроме того, что случилось с «никаких эмоциональных привязанностей»? — резко спросила я, но не отстранилась. — Я всего лишь человек.
— Мне не стоило так говорить. — Он замялся. — Я… больше привязан к тебе, чем считал раньше. Странно, особенно учитывая то, что я знаю тебя всего лишь несколько дней. Возможно, это Стокгольмский синдром.
— Не думаю, что Стокгольмский синдром именно так работает.
— Не могу объяснить, столько времени прошло с тех пор, как был человеком. Я совсем не припомню себя больным и слабым. А когда заболел и ослабел, твой запах и голос поддерживали меня. И не могу потерять это прямо сейчас.
Этот момент мог бы стать самым сладким, если бы Кэл не добавил «прямо сейчас».
— Как только за тобой закрылась дверь, я понял, что не должен был просить тебя об этом, — сказал он, крепче обнимая меня и водя пальцами по моему позвоночнику. — Сегодня я едва сомкнул глаза. И когда в телефоне услышал, как ты кричишь… Ты залезла мне под кожу, Айрис. Я очень беспокоился о том, чтобы с тобой все было хорошо. Хотел находиться рядом с тобой, слышать, как ты говоришь, мне каким-то образом стало это необходимо. Это плохо.
— Мне жаль, что причинила тебе неудобства, — пробормотала я, положив голову ему на ключицу. Я чувствовала, как Кэл распускает мои волосы, позволяя упасть им мне на плечи.
Сжала пальцами его рубашку и притянула ближе, это давало мне что-то, на чем стоило сосредоточится, чтобы не расплакаться.
Я закрыла глаза, заставляя себя глубоко дышать, чтобы расслабиться, начиная с пальцев ног, затем голень и вверх, пока не дошла до руки и плеч. Запах его кожи, густой древесной ауры, очень помогал.
Его пальцы скользили вдоль моей спины, задерживаясь на бедре. Чувствовала, как его ресницы щекочут мой висок. Слышала, как он снова и снова сглатывает, и подумала, что его беспокоит запах крови… и не вырвет ли его снова на меня.
Он уткнулся лицом в мои волосы и глубоко вдохнул. Носом провел вниз по моей щеке, шее и остановился на месте укуса.
Моя спина застыла, плечи ссутулились, и я отстранилась от Кэла. Он робко посмотрел на меня, и его клыки втянулись. Кэл ослабил хватку на моих бедрах, руками провел по моему лицу, волосам, рукам.
— Думаю, нам стоит пересмотреть условия нашего соглашения.
— А там были условия? — спросила я. — Думала, что это довольно обычный «возьми мои деньги и дай мне укрытие, или же я приду к тебе домой и убью твою семью» договор.
— Я уже извинился на счет этого. Смотри, определенно ясно, что я продолжу вести дело из удаленного местоположения. Мне нужно оставаться в подполье, так сказать. А учитывая стычку в моем доме, я буду лучше себя чувствовать, зная, что с тобой и твоей сестрой в доме кто-то есть. Нет лучшего выхода, чем оставаться здесь. Думаю, мы пришли к взаимопониманию. И мы хорошо работаем вместе, когда ты не бываешь такой колючей.
— Колючей!
Он улыбнулся, наконец-то, услышав силу в моем голосе.
— Как кактус. Я удваиваю предложение, если ты позволишь остаться у тебя еще на неделю. Если не найду способ уладить ситуацию, мы пересмотрим договор.
Я закусила губу.
— За пятьдесят тысяч долларов, полагаю, ты сможешь остаться в одной из семейных комнат наверху. Учитывая, что ты еще не съел меня, думаю, могу доверять тебе.
Он выгнул брови, но по-прежнему продолжал ухмыляться.
— Пятьдесят тысяч? А что, никакой скидки для особенного гостя?
Я посмотрела вниз на руки, на которых уже появились синяки, обдумывая вопрос цены.
— Будешь бурно реагировать, и они превратятся в семьдесят пять.
Он не слишком нежно прижал мою голову к своей ключице.
— Судя по всему, ты знаешь больше о переговорах, чем я полагал.
Я усмехнулась, все еще прижимаясь к его рубашке. Мы молчали до тех пор, пока мое дыхание не выровнялось. Я скользнула руками в его темные волосы, наматывая их кончики себе на пальцы.
Кэл прикоснулся холодными, мягкими губами к моему лбу, а руками еще ближе притянул к твердой груди. Так легко можно было бы представить, что он действительно волнуется обо мне, что мы нормальная пара, которая лежит в обнимку после трудного рабочего дня.
Но его это не волновало. Он едва ли знал меня. И просто прижимался к единственному человеку, которого знал и который готов приютить его. И мне следует предотвратить такого рода близость, если я собираюсь выжить после того, как он уедет из города.
Так как все просто отстойно, я бы сейчас потратилась на «Годиву». Но прямо сейчас было здорово разделить какую-либо близость с другим человеком, и неважно дышит он или нет.
Он провел рукой вдоль моей руки, спине. Мой пульс выровнялся, веки стали тяжелыми. И вместо адреналина невероятная тяжесть наполнила мои конечности. Я почти задремала, как вдруг Кэл произнес:
— Иди, прими душ. Я приготовлю тебе что-нибудь выпить.
Я кивнула, потирая высохшие и липкие щеки.
— Что-нибудь с водкой.
Я намылила волосы четыре раза, прежде чем поняла, что полностью забылась под горячей струей воды. Даже с кондиционером следующее утро будет тяжелым для моих волос.
