Если он вообще ищет меня, а не уверился в том, что я предательница и ребенок не от него вовсе!
Я покачала головой.
Руслан вздохнул и неторопливо пошел в сторону лестницы.
— Отец будет недоволен, — услышала я его бурчание, когда он захлопывал дверь.
Как только он ушел, я первым делом кинулась осматривать подвал на предмет какой-нибудь емкости. Если вдруг воду действительно перекроют, то лучше набрать ее хоть немного. Но в итоге лишь спустя минут десять я нашла смятую пустую пластиковую бутылку в груде всякой рухляди в углу, вроде старых грязных картонных коробок и сломанного велосипеда, железных решеток и прочего металлолома.
Вот только когда я попыталась открыть кран, воды в нем уже не было. Повернулась к унитазу, нажала кнопку смыва, — ничего.
— Сволочи! — в сердцах ударила кулаком по хлипкой двери.
Ну и долго я так продержусь?
Весь день меня мучила жажда. Вначале, это ощущалось не так сильно. Но с каждым часом тревога все нарастала. К лицу приливала кровь при
мысли о том, что я действительно ничего не могу с этим поделать. Может быть, Виктор и ищет меня, но долго ли я так продержусь? А самое главное, как это может отразиться на ребенке?
Я нервно ходила из угла в угол, то поднималась по лестнице почти до самой двери, а затем стояла, тяжело дыша, готовая постучать и сдаться.
Ощущение собственной беспомощности давило, заставляло учащаться пульс, то и дело мне казалось, что меня прошибает холодным потом, но кожа при этом оставалось абсолютно сухой.
Мало мне было того, что меня похитили, так теперь еще мучают! И, главное, кто? Родной отец! Вот о встрече с этим я мечтала все детские годы?
Да лучше бы я вообще никогда с ним не встретилась!
Но эта встреча все-таки состоялась, и теперь только и оставалось, что кусать губы и накручивать себя, опасаясь, во что все это выльется для меня.
Под конец дня я снова улеглась на потертый старый диван, провалившись в беспокойное тревожное видение. Мне снились озера, водопады, реки. И когда я проснулась, пить хотелось с удвоенной силой, а живот крутило голодными спазмами.
Жажда и мысли о воде даже вытеснили страх перед Раисом. Я то и дело прислушивалась к себе, гладила живот. Все ли в порядке с ребёнком? Паника волнами накатывала на мой разум, заставляя до боли кусать губы.
В конце концов, я не выдержала, поднялась, пошатываясь, по лестнице и постучала в нее. Подождала с минуту. Никто не ответил.
— Эй, есть там кто?! — крикнула я, снова ударив по двери.
Тишина.
Вот тогда-то мне действительно стало не по себе. Стайка мурашек неприятно пробежала по телу. А если про меня просто забыли? Или решили бросить здесь умирать мучительной смертью?
В горле встал ком, так что даже дышать стало трудно, я изо всех сил забарабанила по двери.
— Да слышу я, слышу… — я замерла испуганной мышкой, когда с той стороны послышался раздраженный голос.
Деверь наконец открылась. Это снова был Руслан. Волосы растрёпаны, рубашка застегнута не на те пуговицы.
— Спал просто, — он протер заспанные глаза. — Чего тебе?
— Я… пить хочу.
Парень усмехнулся, жестом фокусника доставая из-за спины пол-литровую бутылку. Я невольно сглотнула, хоть слюны и не было.
Руслан покачал головой и протянул ко мне ладонь.
Зажмурилась и, ругаясь про себя самыми последними словами, все же стащила с себя кулон. Лишь увидела, как мышка плотоядно сверкнула красными глазами-рубинами, а затем сунула ее в руку «братца».
— Сразу бы так, — он кинул мне бутылку.
Поймала на лету, открыла крышку и жадно приложилась, делая глоток за глотком.
— Через час зайду за тобой на завтрак, — он отсалютовал мне кулоном. — А пока пойду обрадую отца.
Дверь захлопнулась прямо перед моим лицом.
Опустошив бутылку, я спустилась вниз, снова усевшись на старый диван. Ну вот и все. Теперь мне точно не на что надеяться. Если Виктор увидит кулон у оборотней, мне он уже не поверит, что бы я ни говорила.
Рассеянно погладила живот, прислушиваясь к шевелениям малыша.
Я никогда не любила «плыть по течению», но, кажется, сейчас был тот самый момент, когда надо было довериться судьбе и просто ждать, когда она наконец повернется к тебе лицом, а не тем местом, из которого валятся сплошные неприятности.
Когда Руслан говорил, что позовет меня на завтрак, я думала, что это будет, по меньшей мере, такое же собрание, как у вампиров, когда их было с десяток сразу в одном месте.
Но нет, когда новоявленный братец привел меня на кухню, там никого не было. Да и сама обстановка была гораздо скромнее. Ни бархата, ни картин. Старые бумажные обои, мебель советских времен. Разве что на окнах — плотно закрытые жалюзи, но и они были явно не слишком новыми.
Кухня была маленькой. Метров восемь квадратных, не больше. С одной стороны — видавший виды кухонный гарнитур, с другой — приставленный к стене стол.
— Вы тут вдвоем? — на всякий случай, уточнила я.
— Ага, — подтвердил мою догадку Руслан, — после того, как полгода назад отец сдал позиции, большинство разбежались. Разъехались, примкнули
к другим стаям, у нас не больше пяти человек осталось, причем двоих из них мы уже потеряли… Эх…
— Опять много треплешься? — суровым тоном прервал его вошедший на кухню Раис.
Я подняла на него взгляд. Грозный голос не вязался с довольным видом. Мужчина просто лучился самодовольством. Возможно, все дело было в том, что на шее у него сверкал глазами-рубинами волшебный кулон.
— Заказал чего? — спросил Раис у сына.
Тот спешно закивал, выставив на стол пакет с логотипом известного в городе ресторана. А затем принялся выуживать оттуда многочисленные контейнеры.
— Если вы так завтракаете, то что ж вы в обед едите… — проговорила я в унисон с болезненно урчавшим животом.
Тут была и копченая курица, и стейки, и салат, несколько баночек с супом, плов, колбаски…
— Угощайся, — сделал барский жест Раис. — Я сегодня добрый.
Дважды повторять мне не пришлось.
Уже запихав в рот первый кусок и видя, что мужчины не спешат начинать трапезу, осторожно уточнила:
— Мы будем ждать кого-то еще?
— Ты ешь, ешь…
Где-то внизу раздалась протяжная трель. Руслан тут же убежал, очевидно, чтобы открыть дверь и впустить гостя.
Кто бы это мог быть? Другие оборотни?
В голове всплыл разговор о том, что для того, чтобы я стала одной из них, нужна какая-то инициация. Поежившись, отложила булочку в сторону. Несмотря на голодный вчерашний день, есть моментально расхотелось.
А уже через пару минут в дверях появился сияющий Руслан. За ним с недовольным надменным видом стоял человек в черном дорогом удлиненном костюме. Я не сразу поняла, кто это, так как братец заслонял вошедшего.
— Мне передали ваше послание. В ваших же интересах, чтобы я не пожалел о том, что приперся в эту дыру, — раздраженный голос показался знакомым.
— О чем речь, Герман Игнатевич, — не слишком вежливо фыркнул Раис. — Чувство исполненного долга не должно оставлять сожалений.
Герман? Нагицкий? Меценат?
Тут Руслан наконец сдвинулся, выставляя один из стульев и предлагая гостю присесть.
Действительно, он. Недовольное лицо, кудрявые волосы, выдающийся нос, все, как и в прошлый раз. Разве что вид был уже не таким болезненным, и щеки не настолько впалыми, как при прошлой встрече в парке.
Но… он ведь друг Виктора? Разве нет? Неужели он предатель?
— О… — Нагицкий наконец заметил меня и прошептал вполголоса. — А я-то думаю, откуда бездарностью тащит.
Его губы сжались в тонкую линию, крылья носа затрепетали.
— Вы утащили девку одного из Алмазовых и не нашли ничего лучше, чем позвать меня?! Совсем жить расхотели? Какого хрена она здесь делает? — в голосе была настоящая угроза. Казалось, от переполняющего его гнева не только глаза Германа стали темнее, но даже кожа, хотя как такое вообще возможно?
Я вжалась в стул, отчего-то снова ухватившись за отложенную булочку, как за спасательный круг. Сжала слишком сильно, начинка брызнула на стол, угодив и мне на кофту.
