— Слушай, в кого ты такой прямолинейный, а? — со смехом спросила я. — Твоя манера разговаривать периодически вводит меня в полный ступор.
— Сам в себя пошел, хм? — ослепительно улыбнулся Дрейк.
— Ну-ну, как же!.. Слушай, а кто твои родители? Где они сейчас? Расскажи немного о своей семье. Я почти ничего о тебе не знаю, а вот ты обо мне знаешь сильно больше… Так не честно!
Взгляд Дрейка как-то мигом потух, и он отвернулся.
— Надеюсь, они стали частью моря…
— В смысле?
— Их убили, Агата. Много лет назад.
— Ох… Прости, пожалуйста, — тут же смутилась я, ругая себя за бестактность. — Не хотела затрагивать больную тему…
Дрейк натянуто улыбнулся.
— Ничего. Это было очень давно, они погибли, когда я был совсем юным мальчишкой.
Меня распирало сейчас от вопросов. Потому что родители не просто "умерли" и даже не "погибли", а именно "их убили". Кто? Почему? И откуда у Дрейка такая уверенность в этом? Что там произошло много лет назад?..
Но вслух я сказала только с тяжёлым вздохом:
— Сейчас, наверное, не лучший момент, чтобы выспрашивать подробности…
— Да уж, — усмехнулся Дрейк. — Я расскажу тебе об этом как-нибудь позже, хорошо? Сейчас не хочется портить настроение, когда ты рядом. Когда хорошо уже просто рядом с тобой.
Некоторое время мы просто общались на отвлеченные темы, и я как-то быстро переключилась с мыслей про родителей Дрейка. Тем более что он рассказывал такие увлекательные истории, которые случались с ним и его командой на борту корабля, что я прямо-таки слушала с открытым ртом.
А на гитаре Дрейк всё-таки сыграл. Исполнил романтичную песню, и теперь уже я зависла, слушая проникновенный голос этого мужчины, который продолжал оставаться для меня загадкой — но такой манящей, такой притягательной загадкой, что совершенно не хотелось сопротивляться его обаянию…
[*примечание автора: рекомендую вам послушать песню группы SYML "Where's My Love", в моем воображении именно так мог бы играть и петь Дрейк]
Когда Дрейк пел, у него было какое-то особенно одухотворённое лицо. Взгляд такой рассеянный, отрешенный. Мечтательный. Он всей своей сущностью излучал гармонию и умиротворение, в которых мне хотелось купаться, как в самом теплом и ласковом море на свете…
Ай, кажется, я влюбилась по уши. В этот сладкий голос, поющий о любви… А еще я глаз не могла оторвать от рук Дрейка, когда он играл на гитаре. От его ловких длинных пальцев, быстро перебирающих струны… Кажется, кто-то здорово прибеднялся, когда говорил, что он в игре на гитаре "не так хорош", как я.
Потом мы гуляли по пляжу, разговаривали, шутили, смеялись… Весь островок так обошли где-то за полчаса — он действительно оказался совсем маленьким, но уютным и симпатичным. Впрочем, для меня местные красоты сейчас ушли на второй план, я только и делала, что неприкрыто любовалась Дрейком. Ну а что? Он тоже мной открыто любуется, и я хочу!..
Мне… было очень приятно вот так вот быть рядом с этим мужчиной. Хорошо и спокойно, ну разве что сердце билось взволнованной птицей в грудной клетке каждый раз, когда Дрейк переплетал наши пальцы и сильнее сжимал мою ладонь.
Вроде бы простые прикосновения, да? Но столько в них было вложено искренних эмоций, искренней жажды тактильного контакта, что у меня каждый раз перехватывало дыхание, а внутренне я вся дрожала как осиновый лист на ветру…
И эта интенсивность эмоций начинала меня пугать.
Наверное, именно в попытке куда-нибудь "убежать" от собственных эмоций я решила "сбежать" в море.
— Ты не будешь против, если я немного поплаваю? — спросила в один момент. — Здесь… Довольно жарко. Я бы окунулась.
Солнце действительно жарило нещадно на безоблачном небе, но в первую очередь пожар пылал внутри меня, и я отчаянно хотела его затушить, пока не поздно. Что я подразумевала под этим "пока не поздно", саму себя старалась не спрашивать.
— Почему я должен быть против? — улыбнулся Дрейк.
Сам он остался на берегу, а я плавала очень долго, дорвавшись до любимого купания. Вода такая тёплая, обволакивающая… Да-а-а, это вам не лакорские ледяные озера, конечно.
В общем, мое "немного поплаваю" обернулось продолжительным таким заплывом. Не знаю даже, что именно я хотела затушить в себе водой… Нет, знала на самом деле, только боялась себе в этом признаться. И на берег выйти обратно к Дрейку боялась, ага. Я, пожалуй, вообще немного боялась его… Его непредсказуемости, его откровенности. Чего только стоил его прожигающий взгляд мне в спину, когда я заходила в воду…
На пару секунд стало немножко стыдно за то, что уже в который раз мелькаю перед этим мужчиной то в нижнем белье, то в купальнике. Можно было подумать, что я нарочно только и делаю, что виляю бедрами перед этим ди Верном…
Но потом я махнула на этот дурацкий стыд рукой. Наше с Дрейком общение с первой же секунды вышло за рамки формального общения, глупо и уже бесполезно пытаться вернуть его в эти самые рамки формальности и "приличия". В конце концов, Дрейк сам кинулся вытаскивать меня из лакорского озера, сам прервал мое купание, никто его не просил это делать. Ну вот, а теперь я хочу "закончить начатое".
Вдоволь накупавшись, я выбралась на берег, чуть ли не мгновенно высохнув на палящем солнце. Накинула на плечи халат и поспешила в тень, к Дрейку, который устроился в этом своем уютном месте для отдыха. Песок был такой горячий, что добираться до спасительного укрытия от солнца пришлось бегом.
— Хорошо-то как, — протянула я, счастливо жмурясь и с удовольствием вытягиваясь на цветастом покрывале.
Меня так расслабило и разморило после теплого моря… Хотелось просто лежать и счастливо улыбаться непонятно чему.
А здесь, под балдахином было прохладнее, чем снаружи, и дышалось сильно легче. Вряд ли тонкая легкая ткань могла защитить от жары, видимо, это Дрейк постарался, применив подходящие бытовые чары, чтобы здесь было комфортнее отдыхать.
— Да… Не то слово как хорошо, — задумчиво произнес Дрейк.
Только голос у него при этом был какой-то странный, надтреснутый. Я открыла глаза и увидела, как Дрейк садится рядом со мной, полулежа, опирается на одну руку.
И снова этот его взгляд. Такой жгучий, что мурашки побежали по телу.
Во рту резко стало сухо, и я облизнула губы. Дрейк проследил за этим жестом с жадностью человека, который даже не пытался скрыть свои желания и намерения.
— А ты сам… искупаться не хочешь? — попыталась я как-то отвлечься сама и отвлечь от себя Дрейка. — Так и сидишь в камзоле… Тебе на жарко разве?..
— Сейчас я хочу совсем другого… — низким глубоким голосом ответил он.
Двусмысленность его слов подчеркивал не только его голос, но и длинные пальцы, кончиками которых Дрейк медленно вел по моей руке — от запястья и выше, к плечу, вызывая у меня невольную дрожь во всем теле.
— …и никакой камзол не помешает мне доставить тебе удовольствие, если я себе позволю ласкать тебя так, как сейчас хочу, — прошелестел Дрейк, не сводя с меня глаз.
Ай-яй, как у меня поплыло внимание после этой фразы…
Но мозг, видимо, хотел себя добить окончательно и при этом был в сговоре с языком, потому что я зачем-то шепотом спросила:
— А как ты хочешь сейчас меня ласкать?
Кто мне подскажет, где был мой мозг в тот момент, когда я задала этот вопрос? Вот и я не знаю. Потому что Дрейк начал отвечать, и отвечал он так многословно, и слова его были так порочны, что у меня уже не только щеки пылали от стыда — кажется, я вся, целиком, полностью пылала, горела от внутреннего жара.
Сложно было выдерживать прямой взгляд, и я прикрыла глаза, часто-часто дыша, растворяясь в ощущениях и слушая шепот Дрейка. Этот хаасков змей-искуситель ди Верн точно знал, какими речами полностью меня дезориентировать и сдаться без боя.
— Хочу слышать, как ты выдыхаешь мое имя, когда находишься на грани, — шептал Дрейк мне на ухо, прихватывая губами мочку уха. — Хочу видеть лихорадочный блеск в твоих глазах и чувствовать дрожь твоего тела подо мной…
