Я неожиданно зеваю, и мысль прилечь рядом не кажется мне такой уж и плохой, хотя открывшийся вид вызывает почти животный ужас и понимание, что я вижу медленную смерть. Сколько человек способен протянуть без еды и воды? Совершенно не уверена, что магия, поддерживающая Мимиэль, поддержит и Ариэля. Умом я понимаю, что сонная магия начала действовать на меня невзирая на расстояния, но вместо того, чтобы избавиться от наваждения, я просто смотрю…
— Очнись! — жёсткий оклик, и его сила проходит сквозь меня, смывая сонливость.
Ариэль будто ледяной воды на меня плеснул. Меня пробирает дрожь, я передёргиваю плечами, широко распахиваю глаза. Я снова вижу окружающую меня действительность, но увиденное в Туманной низине въелось в память — не вытравишь.
Нельзя оставлять его там…
— Ариэль.
— Янри, сосредоточься, пожалуйста.
Я отвлеклась на какую-то секунду, но этого хватило, чтобы Ари пробила мой хлипкий щит. Иниа забила крыльями, навстречу чёрным хлопьям устремились синие брызги. Её крылья… они не только обрели целостность, но и стали больше.
Иниа оттолкнулась от моего плеча и уверенно полетела вперёд.
Ари, зло вскрикнув, сорвалась ей навстречу.
Феечки столкнулись в воздухе. Нет, они не устроили безобразную драку. Или обрушить друг на друга град ударов крыльями и есть безобразная драка?
Льяна, несмотря на то, что вызывалась первой, спокойно стоит, не вмешивается. А вот её отец ударил… в меня.
Если бы не Ариэль, прямо сейчас для меня бы всё закончилось в этой жизни. Но Ариэль меня спас. Оставаясь в ловушке физически, он всё равно встал за моим плечом. Передо мной раскрывается матово-чёрный щит, и летевший меня сгусток мрака влетает в преграду.
Грохот столкновения оглушает. Щит начинает корёжить и выгибать, от скрежета сводит зубы — звук хуже, чем металлом по стеклу. Льяна добавляет свой фальшивый свет и щит разламывается. Я успеваю заметить её торжествующую усмешку, но щит схлопывается, а вместе с ним схлопывается и сгусток мрака.
— Всё те же уловки? — презрительно хмыкает господин де Ривей.
Ариэль отвечает своеобразно — наносит удар, и удар такой силы, что отца Льяны сбивает с ног, он кубарем катится. Вторым ударом Ариэль отбрасывает от Иннии фею Льяны. Выглядит как чистая победа, но господин де Ривей, даже не поднимаясь, взмахивает рукой, и словно тёмную штору сдёргивает.
Взгляду открывается алтарь, и тотчас фальшивый свет ослепляет.
Льяна каким-то образом оказывается прямо передо мной:
— Пора вернуть то, что тебе не принадлежит, да? — хмыкает она.
— Пора компенсировать все те страдания, что ты причинила моим близким, да? — эхом откликаюсь я.
Я пытаюсь отбросить Льяну, но она охотно принимает касание моей силы, и я чувствую… как она снова хочет вышвырнуть меня из моего тела, занять моё место. И в этот раз она подготовилась лучше.
Поединок три на три развалился на очаги. То есть мне так по неопытности показалось. Между мной и Льяной появляется Ариэль, и её фальшивый свет бессильно меркнет, но удар тотчас наносит Ари — на нас обрушивается метель из чёрных хлопьев.
Инию я не вижу. Синяя феечка пропала, будто утонула во тьме.
“Я в порядке”, — откликается она на мои панические мысли.
Чёрные хлопья сыпятся и сыпятся, щит не справляется, и хлопья прорываются, На меня словно настоящий сугроб обрушивается. Я с трудом дышу, пытаюсь вырваться, а сверху как глазурь течёт мрак — в бой вернулся господин де Ривей.
Ариэль обнимает меня за плечи, прижимает к себе. Дышать становится чуть легче.
“Доверься”, — шепчет Ариэль.
Чего мы ждём? Почему позволяем себя топить? Я не сомневаюсь, что Ариэль именно выжидает удачного момента. Давление грозит буквально размазать нас. Во тьме угадывается новое движение, на нас надвигается мощнейший поток. Он точно нас размажет!
— Даже не уловка, — хмыкает Ариэль.
Навстречу потоку поднимается не менее мощная волна.
До меня как сквозь забившую уши вату доносятся крики откуда-то издалека. Из всей какофонии я узнаю лишь звонкий голос феи-белянки. Похоже, поединок вышел из-под контроля. Столкновение двух потоков похоже на взрыв. Опора уходит из-под ног, я зависаю в невесомости, и чувствую удерживающую меня от падения крепкую руку. Ариэль прижимает меня к себе.
К тьме примешивается какая-то ещё сила, смутно знакомая. Но нужно ли пытаться разобраться, когда Ариэль прекрасно справляется, а веки тяжелеют? Я бы могла подремать прямо так, на его плече…
“Не спать”, — встряхивает он меня.
Я вскидываюсь.
— Нет! — кричит кто-то за пределами досягаемости.
Потоки магии больше не противостоят друг другу, Ариэль… сливает их в единое целое. Выглядит так, будто он добровольно отдаёт господину де Ривею контроль, и я чувствую, как тот наступает.
К силе Ариэля примешиваются белёсые клоки, похожие на обрывки той самой ваты, которая мерещится мне в ушах. Рваных ошмётков всё больше, они безобидно повисают то тут, то там.
— Нет! Не делай! — кричит фея-белянка.
Что она поняла?
Магия на долгое мгновение словно замирает в хрупком равновесии, а затем с потоком силы приходит сплошной молочно-белый туман. Клочья разом смывает, относит от нас. Весь пришедший туман обрушивается на наших противников, и когда зрение ко мне возвращается, я вижу господина де Ривея, Льяну и её фею лежащими в белой луже.
Мне кажется, что они мертвы, но нет, Льяна делает глубокий вдох, глотает туман и, не открывая глаз, поворачивает голову — наши противники спят.
Ощущение присутствия Ариэля пропадает.
Иниа опускается мне на ладонь и оборачивается синим амулетом, которой я, не задумываясь, надеваю на шею.
Обернувшись, я нахожу взглядом парящую под потолком фею-белянку. Малышка снижается в подставленную Премьером ладонь.
Ха… Та дама, на которую указала Иниа, тоже в молочной луже, тоже спит.
— Прорыв, — глухо выдыхает Премьер.
Что это значит.
— Контур нарушен! Контур в Туманной низи…, — договорить незнакомый мужчина не успевает.
— Туман течёт! — выкрикивает белянка, и я мысленно соглашаюсь, “молока” стало больше. Ари под пеленой уже не рассмотреть, только одно крылышко торчит.
— Госпожа де Мракай! — надо же, как быстро я вдруг получила признание, — Остановите это!
Тумана всё больше, он подбирается к моим ногам.
“Отойди”, — подсказывает Иниа.
Послушно попятившись, я отвечаю Премьеру:
— Сожалею, но не могу.
— Надо их вытащить, — предлагает голубоглазая брюнетка с залаченной чёлкой.
— Подайте нам пример, госпожа де Миан, — язвительно отвечает Премьер.
Туман снова подбирается ко мне, и я отступаю почти к самой стене, благоразумно не поднимаясь на трибуну — кто станет меня спасать, когда трибуна превратиться в погибающий остров в море тумана?
Белянка храбро опускается к самой поверхности белого марева. туман, до этого густой, киселеподобный, растекающийся с тягучей медлительностью, вдруг вздымается волной, и белянка едва уворачивается.
Теперь уже под пеленой скрыта не только Ари, но и Льяна, и господин де Ривей.
— Надо что-то делать…
Одна из дверей под напором тумана распахивается, и туман устремляется наружу, он грозит пролиться на первый этаж, вырваться за пределы здания. Сколько этого белого молока может натечь?!
— Госпожа де Мракай, я прошу у вас доступ к де… Мрарвей.
— Что?! — вскидывается брюнетка.
— Госпожа де Миан, вы ослепли? Вы не видите, что потоки двух владений слились воедино?
Брюнетка умолкает, а Премьер переводит взгляд на меня, и я киваю. Полагаю, его просьба чистая формальность, да и какой смысл отказывать в доступе, если я я пришла в Совет за помощью. Самостоятельно я Ариэля не вытащу.
Госпожа де Миан поднимается со своего места вплотную подходит к туману.
— С вашего позволения, госпожа де Мракай, — цедит она.
И, не дожидаясь ответа, вскидывает руку. С её пальцев срывается огненный протуберанец, дама буквально выжигает туман. Белый кисель испаряется с п. Госпожа де Миан уверенно отвоёвывает метр за метром. Выглядит эффектно. Но… Сколько бы тумана она ни выжгла, его всё больше. Возможно, маги, работая посменно, толпой смогут сдержать туман.
