– принятие, нежность.
– Перси… детка. Я нашла тебя… – на ее ресницах брезжат слезы, но я уже бегу к ней, не обращая внимания на встревоженные души других умерших.
Впервые в истории суд останавливается. Арка пустует уже дольше нескольких секунд, и я понимаю, что это дорого мне обойдется, но все, о чем я сейчас думаю, – это о том, как вернуть маму обратно. Она не должна умирать из-за меня. Ведь я жива!
– Мамочка, ты должна вернуться! Прямо сейчас! Чем дольше ты здесь находишься, тем сложнее… – я бросаюсь в ее объятия, практически не чувствуя тела. Оно эфемерно, как призрак.
– Нет! – с серьезностью, которой я не видела уже несколько лет, отвечает она. – Я останусь здесь! С тобой!
– Что же ты наделала! Зачем ты так поступила с собой? – всматриваюсь в ее глаза, пытаясь найти ответ.
– Я не могу жить в мире, где нет тебя! Я всю себя отдала, положила на алтарь твоей жизни. Я никуда не уйду!
– Ты не понимаешь, где оказалась, мама! Ты убила себя…
– О, я понимаю и знаю, на что пошла… И я знала, что он заберет тебя обратно. Рано или поздно он захочет вернуть себе то, что отдал. Я поверила демону, и неудивительно, что оказалась обманута…
– О чем ты говоришь, мам? Кто тебе подарил меня? Какой демон? Аид?
Непонимающе рассматриваю родительницу, пытаясь сложить все кусочки пазла. Разве не папа меня продал Аиду? При чем же тогда он? И мама…
– Он! – она поворачивается и указывает пальцем на трон позади меня. Я медленно оглядываюсь и встречаюсь взглядом с Аидом. Он невозмутимо и внимательно следит за каждым моим движением.
– Аид… – шепчу дрожащим голосом. – Ты здесь…
– Суд остановился, я почувствовал это даже на расстоянии сотни тысяч миль…
– Это она, моя мама! Она не справилась, понимаешь? Ты обещал, что она сможет пережить, сможет начать все заново… – плачу я, с укором глядя на него.
– Она сделала свой выбор, Перси… – Аид закрывает глаза, пытаясь справиться с эмоциями. Но я успеваю заметить в его взгляде жгучую боль.
– Мы должны вернуть ее обратно! Она должна вернуться, помнишь уговор? Ведь она попадет в Тартар за то, что сама лишила себя жизни.
Чувствую, как мое запястье сжимает рука мамы.
– Дочка, я не уйду без тебя. Мне не нужна жизнь, я готова отправиться хоть в сам ад. Я уже пережила его на Земле.
Она смотрит на меня с такой любовью, что сердце сжимается от новой волны боли.
– Ради меня, мама! Я не могу уйти отсюда, но ты можешь жить! Ты должна жить!
– Можешь вернуть меня! Но я сделаю это снова. И снова, если понадобится. Мне не страшен ад, если я хоть на миг увижу тебя.
До меня вдруг доходит, что она не удивилась встрече со мной в этом месте.
– Как ты узнала, что я здесь?
– Та женщина с остроконечным венком на голове. Она пришла и сказала, где тебя найти. И сказала, что я должна забрать тебя отсюда, или ты погибнешь навсегда. И я без сомнений сделала то, что сделала бы любая мать.
– Геката… – шипит Аид за моей спиной.
Совершенно не понимаю, что происходит. Геката? Она-то тут при чем? Она поднималась на Землю, чтобы рассказать все маме? Но для чего?
Мама еще сильнее впивается пальцами в мои запястья, крича:
– Я не уйду, Перси! Я больше никогда не покину тебя! Слышишь? Я все равно сделаю это еще раз, и еще раз, и еще! Ты не сможешь возвращать меня вечно! Придет момент, и тебя не окажется здесь, в суде…
Ее образ становится все прозрачнее. Я с мольбой смотрю на Аида и понимаю, что от его решения сейчас зависит все. Отпускаю маму и иду к нему, не отрываясь от его внимательного взгляда.
– Аид, отпусти меня на Землю с ней… – шепчу одними губами и останавливаюсь у его ног.
Мужчина прищуривается и долго молчит, заглядывая прямо мне в душу серыми, словно штормовой океан, глазами.
– Я не могу, Перси, ты же знаешь… Я не смогу без тебя.
– Ну вот, снова ты о себе! Аид, ты просил, чтобы я увидела тебя настоящего, я вижу! Теперь ты знаешь, что я твоя навсегда! Но увидь же ты меня! Пойми мою человеческую часть души!
Аид смотрит мимо меня и кивает на маму.
– Ей уже пора…
Оглядываюсь и понимаю, что если сейчас же не отпущу ее на Землю, то она отправится в Тартар без суда.
– Харон! – зовет громко Аид, и тот незамедлительно появляется в зале, а воздух наполняется запахом тлена и пыли. Человек в глубоком капюшоне поворачивается к трону и склоняет голову. Аид продолжает: – Забери ее на Землю! – и бросает золотую монету в протянутую руку старика, который тут же исчезает.
– Перси, нет! Я никуда не пойду! – надрывно кричит мама, но ее душу тянет за Хароном. Она просто не в силах сопротивляться этому. Слышу плач, и мое сердце разваливается на кусочки. – Дочка! Не бросай меня, дочка… – тает ее растворяющийся в воздухе всхлип.
Оборачиваюсь к Аиду и дрожащими губами произношу:
– Ты никогда не поймешь меня…
Мужчина соскакивает с места и пытается схватить меня за руку. Я вырываюсь, но у него получается взять мое лицо в ладони и заставить меня сконцентрировать взгляд на нем.
– Я понимаю тебя, Перси. Твоя боль ранит меня сильнее собственной. Дай мне время!
Суд за нами возобновляет свою работу, но я чувствую тысячи взглядов, устремленных на наши спины. Аид глухо рычит:
– Давай поговорим. Только не здесь.
Он выводит меня из зала, и мы тут же перемещаемся в его комнаты.
Я ожидаю, что он снова начнет объяснять, почему не может меня отпустить на Землю. Уже даже не хочу слушать. Но он усаживает меня на кровать и становится передо мной на колени.
– Перси… ты должна пообещать, что вернешься!
– Что? – я непонимающе поднимаю на него заплаканные глаза. – Ты отпускаешь меня?
– Да! Я дам тебе полгода. Сейчас на Земле холод, вот-вот сойдет первый снег и наступит весна. Ты должна вернуться, когда первые ноты холода появятся в осеннем воздухе.
– Но как же… А мама? Она не погибнет из-за моего возвращения?
– За полгода этого не произойдет. Я пойду с тобой и подарю ей силы. Но если ты останешься дольше – она умрет.
– Аид… – я всхлипываю от счастья, не в силах поверить, что он действительно меня отпускает. Я не могу удержать слезы, они
