над очень смешной шуткой. Хватался за живот и вытирал выступившие слезы.
— Ты такой простак, Шайн! Ну честное слово! Забавный и наивный, что меня аж зло берет! — Брат закончил фразу глядя на меня жестко цепко сердито. На его лице играли желваки. От внезапной вспышки веселья не осталось и следа. — Неужели ты считаешь, будто сумеешь защитить ее? Думаешь, сможешь отказаться от женитьбы на Ариель ради любви? Никто тебе не позволит этого сделать! Подумай над моими словами. Доброй ночи!
Он резко встал и вышел из столовой. Аппетит пропал.
Лина
Очнулась с тревожно бьющимся сердцем и холодной испариной на лбу. Я лежала на огромной мягкой кровати с высокими резными ножками, без балдахина, одетая в чистую ночную сорочку. Мебель была незнакомой, чужой и очень дорогой.
Случившееся помнила смутно, да и если честно, не хотелось вспоминать тот кошмар, который заставил мою магию взбунтоваться.
Поднялась с трудом. Все тело ломило. Трясущимися руками налила в стакан, что стоял на столике рядом с окном, воды из пузатого графина и залпом осушила. Прохлада устремилась вниз, остужая жар, пылающий в желудке или где-то рядом. В дверь тихонько постучали. Схватила с изножья кровати явно мужской длинный вышитый золотыми нитками халат, завернулась в него.
— Войдите. — Не узнала свой голос. Хриплый осипший от криков.
Перед глазами замелькали картинки прошлого: похитители не захотели ждать своей очереди и набросились на меня все вместе. Комната расплылась от набежавших слез. Преступники не успели сделать самого главного, но я до сих пор помню их похотливые взгляды и грязные липкие ладони. Меня передернуло.
Промокнула глаза рукавом халата в тот момент, когда вошел Владимир. Он показал пустые ладони, будто говоря: «я пришел с миром». Я напряглась. Белый флаг забыл принести!
— Как ты? — Тихо спросил он. — Они… не успели…?
Он не закончил фразу, но этого было достаточно, чтоб мысленно вернуться в тот дом, в момент, когда сознание почти покинуло меня. Слезы потекли по лицу. Как может себя чувствовать женщина, побывавшая на грани того, чтоб быть изнасилованной? Как я? Грязно, мерзко, плохо. Но я не могла вымолвить и слова, боялась разрыдаться.
Он подошел и сгреб меня в охапку, прижал к себе, а я не нашла сил оттолкнуть его. Его белая рубашка намокла от слез.
— Плачь, если тебе станет легче. Не держи в себе. — Принц гладил мои волосы. — Я найду их, каждого из них, и скормлю псам! Но сначала отрежу то, чем они думали, когда покусились на тебя и заставлю сожрать!
— Ужасно. — Я отстранилась от него, вытирая дорожки, оставленные слезами. — Где Шайн?
— Лина, — он произнес мое настоящее имя, и я дернулась. Он заметил это, тут же стал отстраненным и холодным. Сделал два шага назад. — В комнате рядом. Со дня на день он женится и уедет в Миранор.
Что ж. Я с самого начала знала, что нам не быть вместе. Он в Миранор, а я… на Айконию. В романе говорилось, что архипелаг не принадлежит Империи и маги там живут свободно. Я теперь маг. Оставаться здесь равнозначно самоубийству, а мне бы очень не хотелось встретить другого главного героя по имени Брендан Дуф — светлый эльф — инквизитор.
— … за ним?
— Что? — Задумалась и не услышала, что спросил принц.
— Поедешь за ним? — Странный блеск карих глаз, будто он ревнует. Словно ждет и боится моего ответа.
Мне потребовалось несколько секунд, чтоб понять, что он имеет в виду. Поеду ли я за Шайном. Конечно же нет. Даже если бы не магия, роль фаворитки не для меня. К тому же Миранор родной дом Ариель. Там для нее не составит труда прикончить меня. В жизни не сунусь туда, где будет эта ненормальная принцесса.
— Нет.
Владимир выдохнул, как мне показалось с облегчением.
— Здесь тебе никто и ничто не угрожает. Спокойной ночи. — Кивнул и вышел.
Оставшись одна села на постели и задумалась.
Шайн женится и уедет. Мы будем разлучены навсегда. Те невероятные чувства, притяжение и нежность, его признание, все это превратится в воспоминания. Но я хочу большего. Не хочу сожалеть о том, чего не сделала. Всегда жила так в прошлой жизни и не собиралась нарушать традиции. Хочу, чтоб моим первым мужчиной был он, а не какие-нибудь похитители.
Посмотрела на себя в огромное зеркало и поняла — решение принято. Расчесала волосы. Запахнула сильнее халат и вышла в коридор.
Рядом с выделенными для меня покоями находилась всего одна спальня. Замерла перед ней с трепыхающимся сердцем. Занесла руку, но остановилась. Стучать или не стучать. Может дурная затея и стоит уйти? Какая же я оказалась трусиха!
Дверь распахнулась, и мы столкнулись с Шайном. Он готовился ко сну — развязанная рубашка открывает взору ключицы и торс. Вылитый Давид Микеланджело.
— Шайн, я… — Заглянула в синие омуты.
— Что ты здесь делаешь в такое время? — Он осмотрелся, схватил меня за руку и втащил в комнату, закрывая за нами дверь, к которой я тут же оказалась прижата. — Знаешь который час?
Скорее всего это последний раз, когда мы видимся. От близости и его теплого дыхания по коже пробежали мурашки. Я коснулась его губ своими, робко, неуверенно. Он застыл, как статуя, но через мгновение мы самозабвенно целовались, забывая дышать. Он крепко обнимал меня, прижимая к себе. Зарылась пальцами в невероятно густых волосах. Поцелуи оставили дорожку на моей шее, разгоняя толпы мурашек, вызывая дрожь. Из груди вырвался сдавленный стон. Дрожащими руками попыталась вытащить его рубашку из брюк, но он отстранился.
— Лина. — Он тяжело выдохнул и поцеловал мой лоб. — Я очень хочу, но… не так.
И тут я не выдержала. Слезы проложили дорожки по моим щекам. Всего одно яркое воспоминание на двоих — все, чего я желала. Неужели этого хотела только я?
Он подхватил меня на руки и уложил в свою постель. Накрыл одеялом и лег рядом, давая понять, что между нами проведена граница.
— Все будет хорошо. — Шептал он.
Ложь! Не будет! И он это прекрасно знал. Мы расстанемся. Он женится и уедет. Я сбегу. Все хорошее, что есть у нас — это здесь и сейчас!
— Просто отдыхай. — Он нежно гладил меня по голове, как маленькую, а мне хотелось выть. — Все будет хорошо.
Лина
Утро встретило дождем. Он бил по стеклу, шумел по пожелтевшей листве. Я стояла у окна, смотрела на серую завесу и думала о том, что к родителям
