class="p1">Как же тяжело разговаривать. Голова раскалывается на части. Болят глаза. Солнечный свет режет глаза.
— Ты сама-то веришь в то, что говоришь? — Я уже не сомневаюсь, что Лейла сумасшедшая.
— Мне подтвердило это доверенное лицо, — Лейла не сомневается в своих словах.
Вот только кто это доверенное лицо? Раз уж мне суждено жить. Нужно обезопасить себя на будущее.
Кашель снова прерывает нашу увлекательную беседу. Что за беда такая. Боли в спине, вызванные приступом кашля, не предвещают мне ничего хорошего.
Чай с мёдом — это лучше, чем ничего, но и нормальное лечение никто не отменял.
Ещё один вопрос Лейле и сделаю вид, что потеряла сознание. Нет сил больше!
— Как тебе удалось выжить? — Задаю Лейле вопрос, терзающий меня с нашей первой встречи.
— Не знаю, стоит ли делиться своим секретом? — Она делает вид, что сомневается. — А то вдруг захочешь воспользоваться.
Тупой юмор, но Лейла хохочет, как ненормальная.
— Не делись, — сиплю устало я. — Ты не могла бы пойти поискать другого, более свободного собеседника? Мне очень плохо, — горло дерёт от постоянного напряжения. Голова раскалывается.
— Перехочешь, я ещё под тебя не подстраивалась, — злится Лейла, — сказано находиться постоянно с тобой…
Она захлопывает рот и воровато оглядывается, даже выглядывает за дверь и в окно. Точно тронулась головой. Может, после смерти происходят необратимые изменения в разуме. А она вообще дважды умирала. За стеной слышится скрежет.
Она отшатывается от меня, как от прокажённой. Сама сболтнула, а я виновата. Я закрыла глаза и рухнула на подушки. Всё! Отстань! Я в обмороке!
Пазы в стене отходят и в комнате появляется ещё кто-то. Я не могу увидеть его из-за закрытых глаз.
— Что с ней? — Говорит он едва слышно.
— Простудилась и я ещё её заболтала, вот и потеряла сознание, — говорит Лейла заискивающе.
— Это хорошо, что она вовремя отключилась. А ты что-то разболталась, — голос жёсткий, леденящий.
Лейла заюлила:
— Да и что я такого сказала? Она всё равно уже ничего не соображает. Того и гляди, помрёт.
— Она нужна нам живой. А главное, преданной своему мужу. А ты, что бред начала нести? Или это правда?
— Что правда? Какая правда? — занервничала Лейла.
— О Рауле и тебе, — голос слишком холоден, чтобы я могла предположить, что его не трогает отношение Лейлы к Раулю.
— Ты же знаешь, что у нас с ним были отношения. Он и сейчас по мне сохнет, — в голосе Лейлы появилось кокетство. — Но это не значит, что я прощу ему моё убийство.
Она специально говорила о любви Рауля, чтобы вызвать ревность? Интересно, кто на этот раз её жертва? Хотя… Судя по её заискивающему тону, скорее всего, она жертва. Только вот почему-то её совсем не жалко.
— Меня и Альгул до сих пор любит, — продолжает набивать себе цену Лейла. — А я люблю тебя.
— Лейла, не играй со мной в эти игры.
— Какие игры, дорогой? Я с тобой не играю.
— Я же тебе сказал, не надо вызывать во мне ревность. Не люблю эти все человеческие манипуляции. Ты ещё слишком молодая вампирша, чтобы играть со мной на равных.
— Но я же…
— Я же, вы же, мы же…Лейла, не беси меня. У тебя была маленькое задание, которое ты провалила, — его ничем не смягчить. Попала Лейла, если не врёт, что действительно любит незнакомца.
Они замолчали. Слышу только шуршание платья Лейлы и странные звуки.
Приоткрываю немного глаза и пытаюсь рассмотреть собеседника Лейлы сквозь ресницы. Но он так стоит, что я вижу только его спину. Зато я хорошо вижу Лейлу. Она обвила шею мужчины руками и покрывает его лицо поцелуями.
— Я люблю тебя… — мужчина зажимает её рот ладонью.
— Обойдёмся без имён! Сколько раз можно повторять, Лейла? — К ледяному тону добавилось ещё и раздражение. — Слишком многое поставлено на карту, чтобы безответственно относиться к моим приказам.
Он отталкивает Лейлу от себя, она отлетает и падает. Так отшвырнуть вампиршу? Я видела, как легко Лейла сражалась с оборотнями. Они даже численностью не смогли её победить. А он словно пушинку отправил её в другой конец комнаты. Если бы он приложил немного силы, то Лейла проломила бы стену.
Святая Бригитта, помоги мне!
Лейла
Поднимаюсь после толчка. Боли я давно не чувствую. Отряхиваю платье, словно ничего не произошло. Конспиратор хренов. Имени его не называй. Да я даже наедине с собой не произношу его имени.
— Какого чёрта, ты распускаешь руки! — Шиплю я от обиды. Так хочется заплакать, но и этой радости я лишена. За вечность надо платить.
Он подходит ко мне, берёт меня за подбородок и поднимает лицо. Проводит большим пальцем по губам. Я, смотрю в его глаза и медленно провожу язычком по губам.
— Раз ты возражаешь я, пожалуй, уберу руки, — смеётся он мне в лицо, не реагируя на мой призыв.
— Нет, пожалуйста, — умоляю я его.
— Что, пожалуйста, Лейла? Скажи и получишь, — он издевается надо мной. — Может быть, получишь.
Он моё наказание за грехи! Тот, от которого я теряю голову. А он вытирает об меня ноги.
Я потеряла гордость, самоуважение. Готова на всё только за одну улыбку. Как низко я пала. Проглатываю обиду и выдавливаю из себя:
— Не убирай руки!
Он кладёт руки на плечи, скользит вниз до ладоней. Насмешливо смотрит на меня. Кожа горит от его прикосновений.
— Прошу, продолжай, — молю я его. Во взгляде призыв и ожидание ласк. Мне запрещено дотрагиваться до него без необходимости. Руки жаждут объявиться вокруг его шеи.
Он приближается ко мне, я приоткрываю губы в ожидании поцелуя.
— Нет, Лейла, ты не заслужила сладкое, — шепчет он мне на ухо. От унижения я становлюсь ещё бледнее, чем обычно. — Ты разочарована, крошка?
Ненавижу, когда он так меня называет. И он прекрасно это знает.
— Сволочь! — Хочу произнести я, но вместо этого умоляю. — Ты обещал, что подаришь мне эту ночь.
Он упивается моим унижением:
— А ты, маленькая развратница, претендуешь ещё и на день. Если будешь себя хорошо вести, возможно, я и останусь на ночь.
Бросает он мне обещание, как подачку. Я проглатываю наживку вместе с крючком. Он знает, что я вынуждена верить ему на слово.
Обида сжирает меня! Чувства единственное, что мне осталось от прошлой жизни.
Жалею ли я, что выбрала Альгула и вечную жизнь? Пожалуй, да.
Я плачу по счетам. А задолжала я много.
С детства я вертела мужчинами, как хотела. Скольких высмеяла, скольких унизила. Мне не было до них дела.
Но нашла коса на камень. На
