Захватив последние картонные коробки, я побрела на кухню, где условилась оставить договора. Моя нога коснулась чего-то мягкого на полу.
— Да растудыш твою-то! — выкрикнула я, пока летела лицом вниз.
А я упоминала, что уже примерно лет пять не матерюсь? С впечатлительным ребенком дома я взяла себе на заметку версии ругательств «безопасного телевидения». И хотя впечатлительному ребенку уже семнадцать, не думаю, что смогу отвыкнуть. Даже тогда, когда мое лицо размазалось по кафельной плитке.
— Египетская сила, — простонала я, потирая ушибленный рот, и села на полу. Провела языком по зубам, чтобы убедиться в их целостности и сохранности.
Потому что, честно говоря, в данный момент я вряд ли могу позволить себе стоматологические услуги. Мои разбитые колени, как и моя гордость, ужасно болели, пока я снова, для пущей убедительности, языком пересчитывала зубы.
Обо что я споткнулась? Я вскочила на ноги, проковыляла до холодильника и открыла дверцу. Внутри холодильника зажегся свет, освещая лежащее на полу тело.
С визгом я пыталась вскарабкаться на холодильник, но мои туфли без толку скользили по плитке. Я никак не могла проглотить комок паники, образовавшийся у меня в горле и мешающий вдохнуть.
Обнаженный торс мужчины впечатлял, на длинных руках и ногах бугрились крепкие мускулы. Темные волосы упали на лоб в чернильном изобилии. Лицо выглядело бы красивым, если бы не было покрыто засохшей кровью.
Прямой нос, высокие скулы и слегка изогнутые, полные губы. Вылитый Давид Микеланджело… если, конечно, Давид был бы печальной религиозной статуей, омытой кровью.
На полу лежал весь в кровавых брызгах полупустой пакет с донорской кровью первой группы, который объяснил красные пятна на лице вампира. Он пил из пакета, когда… отключился?
Вампиры не падали в обморок. И многие чувствовали, когда нужно убираться в безопасное место, пока не взошло солнце. Они не попадали врасплох и не падали где-то в обмороки на рассвете. Что, черт возьми, здесь произошло?
Я взглянула на свою сумку, улетевшую в другой конец комнаты во время моего свидания с полом. Отдышавшись, решила, что стоит позвонить в офис Офелии, главы местного Всемирного Совета по борьбе за равноправие нежити, и оставить ей сообщение. Она точно знает, что делать. А я смогу убраться отсюда прежде, чем голодный и злой вампир проснется ночью и сделает меня своим завтраком.
Я потянулась через тело вампира, держа руку подальше от его рта. Сильная рука сжала мое запястье. Стыдно признаться, но завизжала я, как маленькая девчонка.
Я отчетливо услышала звук вытянувшихся клыков и запаниковала, дергаясь и борясь против неумолимо сжимающихся тисков. Следующие несколько минут мы играли в перетягивание каната с моей рукой, которую вампир тянул к своим потрескавшимся, окровавленным губам. Он пытался броситься на меня, но это усилие дорого ему стоило, и голова вампира с глухим стуком упала обратно на пол.
Моя рука зависла в угрожающей близости над его раскрытым, голодным ртом, и я сделала единственное, на что у меня хватило ума — ткнула ему в глаз.
— Ой, — отозвался вампир, вяло реагируя на боль, когда я указательным пальцем ткнула ему в веко. Длинные, темные ресницы затрепетали, когда он открыл второй глаз — насыщенного кофейного цвета и с черной каймой вокруг радужки. — Ой! — возмущенно повторил он, словно только сейчас вышел из ступора и почувствовал, что ему тычут в глаз.
Пока он отвлекся, я сделала последний рывок и освободилась, прижав руку к груди, отступила к холодильнику. Схватила с полки еще один пакет с донорской кровью. Открыла его и осторожно поднесла к губам мистера Каликса, полагая, что ему глубоко плевать, что кровь не согрета до температуры тела. Он слабо покачал головой и прохрипел:
— Плохая кровь.
Я проверила срок годности и снова предложила кровь.
— Нет, все нормально.
Его пересохшие губы почти треснули, пока он пытался произнести слова:
— Отравлена… тупица.
— Окей… придурок, — бросила я в ответ.
Едва заметное веселье промелькнуло на его лице.
— Нужен чистый источник, — прошептал он.
— Ну, свою кровь я вам точно не дам, — сказала я, отступая от него. — Я этим не занимаюсь.
— Ну, тогда просто жди, когда умру, — пробормотал он.
Я, должно быть, кусала губы, чтобы удержаться от ухмылки или истеричного хохота. Уверена, что сидя на корточках возле него и смеясь, пока он был уязвим и не в себе, я бы не улучшила ситуацию.
Прокричав ему «Держитесь!», я помчалась к машине, аккуратно закрыв дверь за собой так, чтобы солнечный свет не попал в кухню. У меня в машине лежала синтетическая кровь первой группы, предназначенная на завтра для госпожи Векслер.
Схватив три бутылки из упаковки, я рванула обратно в дом. К сожалению, только тогда, когда я забежала уже внутрь, меня осенило, что разумнее было схватить сумочку, запрыгнуть в машину и давить на газ весь путь домой.
Но нет же, я должна позаботиться, фигурально выражаясь, о вампире со сломанными крыльями из-за моего дурацкого комплекса доброго самаритянина.
Стоя на коленях около лежавшего вампира, я открыла первую бутылку и протянула ему.
— Я уверена, она чистая. Я только что ее купила. Защитные пломбы от вскрытия целы.
Вампир смерил бутылку сомнительным, настороженным взглядом, но все же взял. Он с жадность проглотил содержимое первой бутылки, морщась от холодного подношения. Между тем откупорив еще две бутылки, я поставила их в микроволновку. И даже бросила в каждую по пенни, предварительно нагрев, чтобы придать более подлинный медный привкус.
— Спасибо, — пробормотал вампир, пытаясь из последних сил принять сидячее положение. В изнеможении он завалился на сосновый шкаф. Как и во всех домах в Дир Хэвен кухня была выполнена в пастельных, земляных тонах: светло-коричневых, бежевых и кремовых. Мистер Каликс выглядел, как сидящая восковая фигура на фоне светлого дерева.
— Кто ты и что делаешь в моем доме?
— Я Айрис Скэнлон из фирмы Билайн. Служба обслуживания, помните? Офелия Ламберт подготовила ваш договор, прежде чем вы приехали в Пустошь. Я пришла отдать документы.
Он медленно кивнул великолепной темной головой.
— Она упоминала что-то про «ходячего днем», сказала, что я могу тебе доверять.
Я фыркнула. Офелия сказала это только потому, что я не задавала вопросов, когда она в список своих покупок включила сверхпрочные мешки для мусора, известь и лопату. Лидер подростков местного Всемирного Совета по борьбе за равноправие Нежити, возможно, и выглядела на милые шестнадцать, но на самом деле ей было далеко за четыреста, Офелия, я вполне уверена, совершила тяжкие преступления в обоих полушариях.
