Ужасные преступления.
— Кажется, вам немного полегчало. Я оставлю бумаги здесь и отправлюсь по делам, — сказала я, медленно обходя вампира.
— Стоять, — скомандовал он мне и вскочил на ноги, его голос уже не был скрипучим. Я стояла, как вкопанная, и смотрела на него вверх через ресницы. Его лицо стало округлым, менее изможденным. Казалось, он креп с каждым глотком крови. — Мне нужна твоя помощь.
— Чем я могу вам помочь?
— Ты уже помогла.
Пока он говорил, я уловила слабый акцент, словно он ласкал каждый слог окончания. Это звучало… старомодно, что было решительно бесполезной информацией, когда имеешь дело с вампиром.
И поскольку большинство вампиров не любят вдаваться в прошлое, я проигнорировала сексуальный прилив и его влияние на частоту моего пульса.
— А теперь я хочу, чтобы ты отвезла меня к себе домой.
— С чего это я должна брать неуравновешенного, голодного вампира к себе домой? По-вашему я совсем дура?
Он фыркнул.
— Нет, и именно поэтому ты должна взять меня с собой. Я уже знаю, где ты живешь. Пока ты бегала к машине, я залез в твою сумочку и запомнил данные водительского удостоверения. Представь, насколько назойливым я могу быть, подгоняемый желанием найти тебя и отблагодарить за твою доброту, после того, как мне станет лучше.
Я ахнула, прижимая сумку ближе к груди.
— Не смейте угрожать мне! В этой комнате, кажется, много легко ломающихся, деревянных предметов. Я всего-навсего претворю в жизнь заветные фантазии из Баффи.
На лице вампира читалось раздражение вперемешку с раскаянием. В основном раздражение. Он откашлялся.
— Прости. Я вел себя непочтительно. Но мне нужно найти надежное укрытие, прежде чем наступит ночь. У меня такое чувство, что кто-то явится, чтобы меня добить. Никто в здравом уме не станет нападать на меня, пока я в полной силе.
Охотно верю, но это не мешает мне думать, что мистер Каликс немного себе на уме.
— Откуда мне знать, что вы не иссушите меня, как только вам станет лучше?
— Я этим не занимаюсь, — ответил он, вторя моим ранее произнесенным словам, и тут же выхватил сумку из моих рук. Я пыталась отобрать, но он удерживал ее вне моей досягаемости, как какой-то хулиган из школы, балующийся с рюкзаком «Мой маленький пони».
Насупившись, я скрестила руки на груди.
— Учитывая, что вы только что пытались угрожать мне, с трудом верится.
— Проверь мой бумажник на стойке.
Я открыла дорогой на вид кожаный бумажник и нашла нечто, похожее на блестящий, золотой значок полицейского.
— Вы консультант Совета? С точки зрения достоверности, для меня это ничего не значит. Я должна встретиться с Офелией. — Его губы дрогнули при упоминании мною коварного, но непредсказуемого подростка-вампира. — Почему вы просто не можете позвонить ей? — спросила я. — Она ваш представитель в Совете. Все равно придется ей сообщить об этом.
— Я не могу ей позвонить. Совет снабдил меня отравленной кровью. Ее оставили здесь в подарочной корзине до моего прихода, — сказал он, бросив выразительный взгляд на валяющийся на полу пакет. — Поэтому мне нельзя доверять Совету. Я не могу снять номер в отеле или обратиться за помощью к друзьям, иначе меня выследят.
— Я живу вместе с младшей сестрой. И мне плевать, как вы оказались на полу. Мы не хотим быть в этом замешаны, — хмыкнула я, пытаясь снова выхватить сумку из его опустившихся от усталости рук. — Я не собираюсь быть «станцией» на вампирской подземной железной дороге.
— Я могу заплатить тебе непристойную кучу денег.
Стыдно признаться, но от такого предложения моя рука застыла. Если что и заставило бы меня рассмотреть этот ненормальный план, так только деньги. Мои родители умерли почти пять лет назад, оставив меня в одиночку растить младшую сестру без какой-либо страховки или сбережений.
Мне нужны деньги для Гиги, ведь учеба в колледже не за горами. Мне нужны деньги, чтобы сохранить дом, расплатиться по закладной на него, которую я оформила, чтобы получить стартовый капитал для Билайн. Мне нужны деньги на пропитание, потому что Гиги постоянно хотела есть.
И, несмотря на то, что бизнес в какой-то степени преуспевал, мне все время казалось, что хватает только на то, чтобы покрыть наши расходы, и чуть-чуть погасить собственный студенческий займ. И всегда неожиданно возникают непредвиденные расходы: ремонт машины, школьные поездки, поломка кондиционера.
Непристойная сумма денег обеспечила бы хорошую «заначку», и я смогла бы спокойно спать больше, чем пару часов за ночь. Мистер Каликс соскользнул на пол, очевидно, уставший от борьбы за сумку.
— До какой степени непристойную? — спросила я, внезапно закашляв, чтобы избавиться от нотки смирения в голосе.
— Десять тысяч долларов за неделю.
Я быстро прикинула по расходам, сколько будет стоить заменить изношенные трубы в доме, плюс оплата учебы Гиги за первый семестр в колледже и платеж по кредиту в следующем месяце и сравнила с той суммой, что Совет платил даже самому непритязательному из его подчиненных. Я покачала головой и сделала встречное предложение.
— Двадцать пять.
— Пятнадцать тысяч.
Я поджала губы.
— Я по-прежнему говорю двадцать пять.
— Что означает, ты не знаешь как вести переговоры.
Это борьба, крепко сжав губы, я еле сдерживалась, чтобы не улыбнуться.
— Насколько сильно вы хотите убраться с этого пола, мистер Каликс?
Он проворчал.
— Хорошо.
— Одна неделя, — сказала я и встала перед ним на колени, мой голос в данной ситуации звучал на удивление тверже, чем я могла предположить. — Это означает семь ночей. Не семь дней и восемь ночей. Не семь с половиной ночи. А семь ночей.
— Договорились.
— Отлично. — Я одарила его моей яркой «профессиональной» улыбкой и протянула руку, чтобы закрепить сделку.
— Не нарывайся, — пробормотал он, закрывая глаза.
Вздохнув, я достала телефон из сумочки, чтобы набрать Гиги. В конце концов, я сегодня не готова идти на собрание.
«Первое правило заботы об одиноком вампире гласит: никому не говори, что ты заботишься об одиноком вампире».
Из книги «Забота и пропитание одиноких вампиров»
Как только я начала набирать на телефоне номер, мистер Каликс выбил его из моих рук. Мой драгоценный Блэкберри, ударившись об кухонную стену, разлетелся на черные пластмассовые кусочки. Я возмущенно вскрикнула и, разинув рот, наблюдала, как на пол со звоном падали обломки телефона.