— Я тоже по тебе скучал, — говорит он смущенно, наклоняясь к моему уху, чтобы я могла услышать его сквозь шум.
Его теплое дыхание на моей шее заставляет меня задрожать. Я неуклюже делаю шаг назад, внезапно смутившись.
— Как прошло время в глуши? — все, что мне приходит в голову спросить.
Летом его дядя всегда берет его в горы, посвящая все время непрерывным тренировкам, вдали от интернета, телевидения и других развлечений, заставляя его тренироваться летать, вызывать сияние и развивать другие умения ангелов. Кристиан называет это «летней практикой», ведя себя так, словно его отделяет всего лишь шаг от военного учебного лагеря.
— Такая же скукотища, — сообщает он. — В этом году Уолтер был даже настойчивее, если ты можешь в это поверить. В большинстве случаев он заставлял меня вставать на рассвете. Гонял меня, как собаку.
— Почему? — Начинаю спрашивать я, но затем передумываю. — «Для чего он готовит тебя»?
Его глаза становятся серьезными.
— «Я тебе потом расскажу, ладно?»
— Как прошла поездка в Италию? — спрашивает он вслух, потому что людям покажется странным, если мы будем стоять здесь лицом друг к другу, не произнося ни слова, в то время как весь разговор происходит у нас в голове.
— Интересно, — говорю я. Должно быть это станет самым сдержанным высказыванием года.
В этот момент возле меня появляется Анжела.
— Привет, Крис, — говорит она, кивая в знак приветствия. — Как дела?
Он показывает на толпу возбужденных первокурсников, слоняющихся вокруг нас.
— Думаю, что реальность показывает, что я буду здесь жить.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — говорит она. — Мне пришлось ущипнуть себя, когда мы ехали по Палм Драйв. В каком ты общежитии?
— «Седро».
— Клара и я, мы обе, в «Робл». Думаю, это напротив твоего кампуса.
— Да, — говорит он. — Я проверял.
Глядя на него, я понимаю — он рад, что оказался в общежитии напротив нашего кампуса. Потому что он думает, что мне может не понравиться, если он всегда будет где-то рядом, схватывая случайные мысли в моей голове. Он не хочет беспокоить меня.
Я мысленно его обнимаю, и это удивляет его.
— «За что?» — спрашивает он.
— Нам нужны велосипеды, — говорит Анжела. — Этот кампус такой большой. Здесь у всех есть велосипед.
— «Потому что я рада, что ты здесь», — отвечаю я Кристиану.
— «Я рад находиться здесь».
— «А я рада, что ты рад».
Мы улыбаемся.
— Эй, вы двое, хватит обмениваться мыслями, — заявляет Анжела, а потом громко, как только может, она думает, — «Потому что это ужасно раздражает!»
Кристиан удивленно смеется. — «С каких это пор она телепат?»
— «С тех пор, как я научила ее. Надо было чем-то заняться в одиннадцати часовом перелете».
— «Неужели ты действительно думаешь, что это была хорошая идея? Она довольно таки громкая...»
Он шутит, но я вижу, что ему не нравится идея, что Анжела стала частью наших тайных разговоров. Это принадлежит нам двоим. Только нам.
Я говорю ему успокоиться, потому что она не может слышать мысли. Она лишь может посылать их.
— «А, так она может говорить, но не может услышать. Как удобно».
— «Раз-дра-жа-ет», — повторяет Анжела, скрестив руки на груди, и глядя на него.
Мы оба засмеялись.
— Извини, Анж, — я обнимаю ее рукой. — Нам с Кристианом надо еще столько обсудить.
На ее лице мелькает беспокойство, но исчезает так быстро, что я задаюсь вопросом, а не померещилось ли это мне.
— Ну, я думаю, что это невежливо, — говорит она.
— Ладно, ладно. Больше никакой телепатии. Я понял.
— По крайней мере, пока я тоже не научусь это делать. Что произойдет очень скоро. Я тренируюсь, — говорит она.
— Несомненно, — говорит он.
Я ловлю смех в его глазах, но сама воздерживаюсь от ответной улыбки.
— Ты уже познакомился с соседом по комнате? — спрашиваю я его.
Он кивает.
— Чарли. Хочет стать программистом. Женат на «Xbox». А ты?
— Ее зовут Ван Чэнь. Она — будущий медик и очень серьезно к этому относится, — сообщаю я. — Она показала мне свое расписание на сегодня, и это заставило меня почувствовать себя абсолютной лентяйкой.
— А ты и есть абсолютная лентяйка, — замечает Анжела.
— Верно.
— А кто твоя соседка по комнате? — спрашивает Кристиан Анжелу. — «Беззащитная бедняжка», мысленно добавляет он, и я хихикаю.
— У меня две соседки. Ох, и повезло мне, — отвечает Анжела. — Обе настоящие блондинки.
— Эй! — возражаю я против ее замечания насчет блондинок.
— И они какие-то непонятные. Одна — специалист по связям с общественностью, что бы это не значило, а другая еще не решила.
— Нет ничего плохого в том, что человек еще не определился. — Я смотрю на Кристиана, немного смущенная из-за своей нерешительности.
— Я еще не принял решение, — говорит он. Мы с Анжелой потрясенно смотрим на него. — Что, я не могу поразмышлять?
— Я предполагала, что ты будешь специалистом по бизнесу, — говорит Анжела.
— Почему?
— Потому что в костюме и галстуке ты выглядишь, как настоящая звезда, — с наигранным добродушием говорит она. — Ты — красавчик. Тебе следует извлечь из этого выгоду.
Он игнорирует эту лесть.
— Бизнес это для Уолтера. Не для меня.
— А что для тебя? — спрашивает Анжела.
— Как я уже сказал, я еще не решил. — Он пристально смотрит на меня, свет отражается в золотых крапинках его зеленых глаз, и я чувствую, как мои щеки начинают гореть.
— Кстати, а где Уолтер? — спрашиваю я, чтобы сменить тему.
— С Билли. — Он поворачивается и показывает на места для родителей во дворе, где, конечно же, Уолтер и Билли выглядят так, словно увлечены беседой.
— Они милая пара, — говорю я, наблюдая, как Билли смеется, положив ладонь на плечо Уолтера. — Конечно, я удивилась, когда этим летом Билли позвонила мне и сказала, что она и Уолтер женятся. Я этого не ожидала.
— Подожди, Билли и Уолтер женятся?! — восклицает Анжела. — Когда?
— Уже поженились, — поясняет Кристиан. — В июле. На лугу. Это было довольно неожиданно.
— Я даже не знала, что они нравятся друг другу, — сказала я, прежде чем Анжела выдаст шутку, которую я знала, она придумывает, насчет того, что теперь мы с Кристианом что-то вроде непонятных брата и сестры, раз уж наши законные опекуны поженились.
— О, они нравятся друг другу, — говорит Кристиан. — Они пытаются вести себя сдержанно, думаю, ради меня. Но Уолтер не может перестать думать о ней. Громко. И в различных обнаженных положениях, если вы понимаете, о чем я.
