— Расскажи, что со мной происходит, — потребовала я.
— Сначала прими душ и оденься, — возразил он с мягкой улыбкой человека, знающего, что беседует со смертельно больным. Это сравнение мне абсолютно не нравилось. Я проследила за его уходом и откинула надоевшее одеяло.
Когда Даниил вернулся, я уже спала, обхватив руками подушку и сбросив одеяло на пол. Сквозь сон я услышала его тихо бормотание:
— Бедная девочка, чем она им помешала… Совсем они здесь страх потеряли что ли.
Я не могла бороться с сонливостью, чтобы спросить, кто такие эти они. Дан заботливо накинул на меня одеяло и нежно коснулся губами спутанных волос. На мгновение сознание прояснилось от нахлынувшего тепла, но странный недуг оказался сильнее. Разум заволокло туманом, ввергнув меня снова в мир ночных кошмаров.
Проснулась я свежей и отдохнувшей. Давно я не ощущала себя так хорошо. Из кухни потянуло чем-то вкусненьким, так что слюнки потекли. Я привела себя в порядок, оделась и покинула, наконец надоевшую спальню.
— Доброе утро! — радостно возвестил Дан, не оборачиваясь, — Как себя чувствуешь?
Я удивилась тому, как уверенно он двигается по моей кухне. Даниил обернулся и поймал мой недоумевающий взгляд:
— Ты провалялась трое суток. Я здесь уже как у себя дома все изучил. Правда, дома у меня нет, как ты, наверное, догадываешься, — он широко улыбнулся, намекая на наше бродячее прошлое. Но я так просто не купилась на его добродушие:
— Ты готовишь на двоих. Ты ожидал моего пробуждения, — голосом, не терпящим возражений начала я, — Ты все знаешь, про мое странное состояние и не говоришь. Почему?!
С Дана слетела вся его напускная бравада. Он сел на табурет и жестом велел мне сделать то же самое. Я послушалась.
— Сегодня за тобой должны прийти. Я точно не знаю всех правил, но они скоро заявятся, — он замолчал.
— Кто? Кто эти они, о которых ты постоянно твердишь?
Дан передернул плечами и равнодушно бросил:
— Вампиры.
Я уставилась на него в немом изумлении. Он что, ненормальный? Даниил не дал мне сказать:
— Я знаю, что ты мне не веришь. Но когда они придут за тобой, я не смогу помешать им. А сделать они могут все, что угодно. Причем, с нами обоими. Я вроде как опасный свидетель местного беспредела.
Голова гудела от напряжения. Дан несомненно нес чепуху, которая рождается его бредовой фантазией, но мне стало страшно. Что если за мной действительно придут? Только не вампиры, а тот, кто напал на меня той ночью? Дан смотрел на меня и явно ждал какой-то реакции. Я молчала и отводила взгляд.
В дверь позвонили.
Мы с Даном одновременно подскочили и переглянулись с тревогой.
— Я открою.
Дан храбро пошел к двери, а я вжалась в стул, боясь даже дышать. В коридоре послышалась тихая возня. Я не выдержала и позвала:
— Дан! Кто там?
— Ангелина Викторовна? — в проеме кухонной двери появился высокий крепкий парень со светлым ежиком коротко стриженых волос, контрастирующим со смуглой, почти шоколадной кожей. Сердце испуганно замерло:
— Да, это я. Где Дан… парень, открывший дверь?
Блондин ехидно усмехнулся, показав ровные, ослепительно белые зубы:
— Гретхен, приведи этого! — громко приказал он кому-то в коридоре. Показался бледный перепуганный Даниил. Сзади я заметила невысокую тоненькую блондинку, весьма грубо втолкнувшую его в комнату. И откуда в ней такая силища?
— Кто вы? — дрожа то ли от страха, то ли от непонятного чувства возбуждения, растущего в крови. Как будто в ожидании головокружительного спуска на американских горках. Смуглый амбал незаметным движением приблизился ко мне и нагнулся, упершись кулаками в столешницу:
— А разве этот хиляк Вас не предупреждал о нашем приходе?
Я вернулась в мыслях к словам Дана и вспомнила:
— Он говорил о… — я замялась, — о вампирах.
— Умный мальчик. Гретхен, поосторожнее там с ним.
Миниатюрная блондинка серьезно кивнула и одним нажатием руки на плечо Дана заставила его сеть на свободный стул. Меня одновременно и пугала и забавляла сложившаяся ситуация, но увидеть продолжение я не успела.
Глаза ослепила вспышка яркого света. Я перестала что-либо видеть кроме кровавой пелены, застилавшей глаза. Невыносимая боль родилась в позвоночнике и скрутила мое ноющее тело пополам. Ноги и руки перестали подчиняться, и я безвольно скатилась со стула на пол. Боль все росла и росла. Я каталась по полу и отчаянно визжала, звала на помощь, но почему-то не слышала ни звука. Внутренности болезненно сжались, дыхание перехватило. Я начала задыхаться, хватаясь скрюченными пальцами за горло. Разом заныли все зубы. Черепная коробка готова была в любую минуту развалиться от ужасного напряжения. И неожиданно все прекратилось.
Чьи-то холодные большие ладони бережно сжали мое мокрое от пота лицо. Я услышала повелительный голос:
— Скажи, как твое имя?
Я молчала, не в силах выдавить из себя ни слова. Руки чуть сильнее сжали мое лицо:
— Как твое имя? Говори.
Я, наконец, собралась с мыслями. Но тут поняла, что от меня хотят нечто большее, чем просто мое имя. Ответ нашелся сам собой:
— Нахема. Меня зовут Нахема.
Голос пораженно выдохнул:
— Нет, не может быть… не может быть…
На этот раз пробуждение было на удивление приятным. Я утопала в мягкой перине под пушистым одеялом. В голове было пусто и спокойно, как никогда. Мыслей не было, поэтому я не сразу поняла, что нахожусь не в своей квартире.
— Можно?
Я спешно натянула одеяло повыше и затравленным взглядом посмотрела на гостя. Это был тот смуглый блондин, что вломился ко мне… вчера? Или когда это было? Я поймала себя на том, что не знаю, сколько времени прошло с тех пор.
— Я не помешаю? Думаю, Вам интересно будет узнать, где Вы находитесь, — учтиво спросил он. Я милостиво кивнула, решив для себя играть по заданным правилам.
— Мое имя Жан. Оно было получено мной при втором рождении. Я стал вампиром чуть больше века назад в Бельгии. Мне поручено ответить на все Ваши вопросы и познакомить с новой семьей.
— Хорошо, Жан. Мой первый вопрос — где Даниил?
Я уже пришла в себя и не могла не думать, как ошибалась на его счет. Вампиры существовали не только в его воображении. Жан понимающе улыбнулся:
— Ваш забавный человеческий друг находится в обществе Гретхен. Она не причинит ему вреда, не переживайте за него.
— Вы его отпустите?
Жан задумчиво пожевал губами и ответил:
— Как решит Совет.
Очень дипломатично, но крайне размыто.
