- Здравствуйте, вы отец девушки?
Он тут же вскочил на ноги.
- Нет. Я ее дядя.
- А родители?
- Они не в городе, я за ней присматриваю. Что с ней?
- Ну что ж, пройдемте со мной в кабинет, я вам все объясню...
***
Казалось, что она всего лишь спит, но как это было обманчиво. Теперь он знал, что разбудить ее будет не так-то просто. Присев рядом с кроватью, взял ее за руку, сжимая.
- Лекса, слышишь меня? Хватит придуряться,
За спиной послышался шорох. Это был Дима, он приехал сразу как смог, взволнованный и так же не знавший что ожидать.
Он обошел кровать и взял девушку за вторую руку.
- Лекса... Не уходи...
Владимир Александрович Кобин, дядя Лексы, не выдержав, поднялся и вышел из палаты, оставив племянницу с Дмитрием. Он направился на улицу. На крыльце стоял мужчина, выкуривая сигарету.
- Извините, вы не могли бы...
- Держи, - понял с полуслова он, протягивая пачку.
Он вытянул сигарету, незнакомец предложил зажигалку.
- Спасибо.
Они стояли рядом, вдыхая в себя никотиновые клубы дыма.
- Напряженный день?
- Еще бы... - согласился, Владимир, думая, что видимо пагубная привычка курения вернется к нему вновь.
- Ну ты долго? - на улицу на мгновение выглянула женщина.
- Все, все, иду.
Случайный знакомый кинул докуренную сигарету в урну и ушел обратно в здание.
Владимир остался наедине со своими мыслями.
Ушибы, одно сломанное ребро и нога и... кома.
Удар оказался слишком сильным и фатальным. Врач пока не мог сказать, насколько все серьезно и сколько продлится кома, это могли быть, как и несколько дней, так и неделя, а может и годы.
Пожалуй, кома, самый нелепый диагноз, который они могут дать. Врачи знают суть и причину, они путаются провести лечение, но бессильны, на самом деле им, как и родственникам, всегда приходится уповать на самого больного, ведь в этом случае, он единственный сам себе и врач и палач. И никогда не ясно, как и почему.
Все что они могу, это развести руками и сказать, что стоит надеяться на лучшее, но и не забывать, насколько это состояние человека непредсказуемо.
Глава четвертая. Ты должна открыть дверь.
Время сгустилось, уплотнилось и соединилось с тишиной и пустотой этого места. Слова нежданного соседа разбили все это в одно мгновение, когда он снова заговорил со мной.
- Ничего не хочешь сделать? Может, хватит сидеть?
- А что ты предлагаешь? - я подняла голову. - Куда отсюда можно уйти? Долго мы тут будем торчать? Это ты тут у нас, видимо, сведущ в этих вопросах, мне же пока остается только это.
- Ответ на все вопросы прост и ты его уже слышала. Ты должна открыть эту дверь.
- Я не хочу этого делать, я же тебе уже сказала.
Парень раздраженно повел плечами. Я обхватила себя, поглаживая. Наверное, так выглядит буквальное отображение выражения "взять себя в руки".
- И долго ты обычно ... уговариваешь? - спросила я, хотя и в мыслях не было сдаться.
- По-разному.... Есть те, кто уходят сразу, кто-то сидит долго, может даже год...
- Год? - я не могла представить себе такое долгое время в этом замкнутом пространстве... в полной пустоте. Не удивительно, что все рано или поздно открывали эту дверь. - И что же они тут делают год?
- Принимают решение, - лаконичный ответ.
Я откинулась назад, к стене.
- Больше похоже на вынужденное решение, другое же не предлагается.
- Так открой дверь, раз решение то в итоге одно.
Логично конечно, но не значит, что я сразу же это сделаю. Эта дверь меня настораживала.
Парень видимо решил, что я плохо расслышала и повторил.
- Открой дверь.
Слова были похожи на шепот, мягкие, тихие, проникающие вглубь и заставляющие задуматься
- Нет, - упрямо повторила я.
- Открой... все равно ведь откроешь... - мягкий, тихий... соблазнительный.
Он так и прорывался внутрь, подталкивая сделать это. Открыть дверь.
- Нет! - закричала я, вскакивая на ноги. - Отвали от меня! Я ее не открою!!
- Ох, какая ты нервная, - иронично заметил парень.
- Смотри, укушу еще, - хмуро заметила я, снова опускаясь на пол.
Парень засмеялся:
- А ты нечего, веселая. Со мной, бывало, и другие сидели.
Я продолжала смотреть на него хмуро и недружелюбно, хотя внутри появилось озорное желание подразнить и показать ему язык.
Мы вновь некоторое время провели в тишине, а потом парень неожиданно подошел ко мне.
Я напряглась, подумав, что он может просто-напросто попробовать меня взять и втолкнуть в ту дверь, хотя, кажется, его работа этого не подразумевает, но кто же их... этих ангелов знает.
- Пойдем, - он вполне миролюбиво протянул мне руку
- Куда?
- Увидишь, если ты так не хочешь уходить, не здесь же тухнуть.
Я все еще с сомнением смотрела на его протянутую ладонь. Выбор был невелик, довериться и принять предложение или остаться в исходном положении и умереть со скуки.
Нахождение на полу в ожидании непонятно чего порядком наскучило и мне хотелось бы размяться.
Решив, что терять мне уже нечего, я приняла протянутую мне руку и поднялась на ноги.
- И куда? - повторила я свой вопрос, все еще не понимая, куда можно деваться из этого черного прямоугольника, наполненного пустотой.
Ангел молча развернул меня к себе спиной и закрыл мои глаза руками.
- Что ты делаешь? - испуганно спросила я, не зная, стоит ли начинать сопротивляться и вырываться или подождать.
- Доверься мне.
- Ты не лучшая кандидатура для доверия... - сглотнула я.
Еще бы, знала я его несколько часов, за которые он заставлял меня сделать то, чего я совершенно не хочу.
- Если не мне, то кому? Ты, конечно, можешь выбрать гордое одиночество и вечность здесь.
Эти слова напугали меня. Мне было не привыкать к гордому одиночеству, но я чувствовала, что именно здесь я этого не выдержу и, сдавшись, уйду за эту пугающую меня дверь. Постоянно быть одной, не знать, кому можно верить.
Говорят, кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Вспоминая эти слова, я подумала, что, может быть, у меня есть последний шанс попробовать довериться человеку и поступить против своих принципов. Ведь если подумать... хуже-то уже не будет.
- Ладно, - выдохнула я, пытаясь расслабиться.
Ничего не произошло, мгновение, и все было по-прежнему.
- Да собственно, уже все.
Руки исчезли с моего лица, и я поняла, что пугающая меня комната исчезла.
***
Мерный писк аппарата.
Владимир сидел на стуле рядом с кроватью, где была его племянница, и смотрел на нее.
