Отец и братья сразу раскрыли бы лукавство Эллейн. Да Ланси и сам бы все понял, не заведи они этот разговор посреди леса, освещенного колдовской луной. В такое время в чудеса верится куда проще. Может быть, завтра Ланси осознает, что никакого хранителя не было. Но ведь он все равно провел ночь в Тихом лесу. Не плакал и не дрожал под кустом, а вместо этого нашел, чем перекусить в дороге.
* * *
Она вызнала у Ланси, где он повстречал незнакомца. Брат объяснил так живо, будто картину нарисовал. Эллейн легко представила себе и кривое, завернувшееся едва ли не кольцом старое дерево с потрескавшейся корой, узловатыми ветками без единого листика, выступившими из земли корнями. И камень, затянутый мхом, похожий на ладонь, высунувшуюся из земли. Словно предупреждение: дальше нет ходу, остановись, подумай!
Хоть и было место в стороне от тропы (ведь Ланси уже плутал какое-то время без пути), но Эллейн довольно быстро нашла нужное место. Днем оно выглядело нестрашным, скорее сказочным. А камень был похож вовсе не на ладонь, а на огромный рыцарский шлем, плюмаж на котором давно истлел… Эллейн для интереса даже царапнула мох. Вдруг под ним обнаружатся предупреждающие письмена, как в сказке: «направо пойдешь — в болото попадешь, налево пойдешь — от Хранителя ноги не унесешь, а прямо не пойдешь, прямо — камень стоит». Ничего подо мхом не замечалось.
Тут Эллейн послышался хруст ломаемой ветки. И мало ли какой зверь пробежал, но она почему-то решила, что так ветка может хрустеть только под сапогом.
— Если есть кто живой, выходи! — потребовала девушка, положив руку на рукоять ножа. Хороший был нож, да и ножны красивые — братья сделали. Ланси однажды нарисовал Эллейн в платье да вот с этим вот ножом на поясе. Очень воинственный получился вид у Эллейн на картине.
Никто не отозвался. Эллейн долго ждала. На самом деле, ничего удивительного. Лес большой. Да и вряд ли случайный путник задержался бы здесь… уже давно покинул земли графства.
В кустах зашуршало. Вьюжка всхрапнула и испуганно шарахнулась в сторону. Эллейн попыталась ее удержать, но обычно послушная лошадь словно взбесилось. Повод вырвался из рук девушки. Лошадь метнулась прочь от камня.
В кустах снова зашуршало, уже ближе. Эллейн оглянулась. Мелькнул среди листвы размытым пятном белый бок крупного зверя. Девушка спиной вперед отступила следом за лошадью. Под ногу попался камень. Эллейн шлепнулась на землю.
А когда подняла взгляд — прямо перед ней стоял высокий юноша в сером плаще. Он спокойно рассматривал ее.
— Кто ты такой и что здесь делаешь? — чуть громче, чем хотелось бы, спросила Эллейн. Получилось, будто вскрикнула от испуга. А испуг она как раз и не хотела показывать, потому нахмурилась.
Юноша молча подал ей руку. Эллейн поколебалась, но приняла помощь. Не выглядел незнакомец злодеем. Одежда на нем была небогатая, но добротная. Кожаные штаны, некрашеная полотняная рубаха, подпоясанная широким ремнем. Рука у юноши оказалась крепкая, кожа на ладони — грубая, с мозолями. Больше всего походил он на охотника. Да только всем известно: в Тихом лесу охотиться разрешено лишь графу.
— Это лес графа Лорга, — сказала Эллейн, потому что так и не дождалась ответа. — Тебе нельзя здесь находиться. Если ты путник, ступай дальше…
— Пойдем, провожу до дороги, — подумав, сказал юноша. Словно только сейчас вспомнил, что нужно отвечать на вопросы! И взгляд такой открытый. А глаза у него были цвета стали. Эллейн невольно залюбовалась. Разглядела даже крохотный шрам возле правого глаза — едва заметная белая полоска, словно паутинка налипла на загорелую кожу.
— Ты меня слышал? Тебе здесь нельзя находиться. Попадешь в беду…
Юноша склонил голову набок.
— Пока в беду попала лишь ты. А я всегда здесь жил и ничего со мной не случалось.
— В какой из деревень? — спросила Эллейн.
— Ни в какой.
Нет уж, не похож он на крестьянина и все тут!
И ведь каков наглец! Все крестьяне, заслышав о графе, робеют. А этот даже бровью не повел.
— А зачем ты пришла? — спросил юноша. Во взгляде его мелькнуло что-то такое. Словно незнакомец пытался уличить Эллейн в обмане: мол, зачем пугаешь, если сама без страха пришла в этот лес? Все же он чужак. Не признал в ней дочь графа.
— Мне здесь ничего не угрожает. А вот тебе не поздоровится, если…
«Так уж и ничего?» — мелькнула в стальных глазах смешинка. Но юноша неожиданно серьезно кивнул:
— Я понял. Но все-таки провожу.
Они пошли к тропе. Юноша впереди, Эллейн — за ним. А ведь у него при себе нет оружия, поняла она. Или нож где-то припрятан… Скорее всего.
— Это ты помог моему брату? — спросила она.
Юноша оглянулся.
— Я поговорил с ним, потому что ему было страшно.
— Ты… я очень благодарна тебе за это.
— Он занятный мальчуган, — сказал юноша. — Необычно рассуждает. И примечает детали. Сказал, что рисует.
Вот ведь глупый братец, сразу все выложил незнакомцу! А ведь сам этот юноша не так-то прост, отвечает уклончиво. Даже имени своего не назвал. Хотя Эллейн и не настаивала. Зачем ей?
— Спасибо за помощь, — уронила она. — Но больше не появляйся здесь, если не хочешь неприятностей. Опомниться не успеешь, как окажешься в тюрьме.
Вьюжка, как выяснилось, далеко не убежала. Мирно щипала траву у тропы. Юноша протянул руку, и лошадь подошла, не страшась. Позволила погладить себя по холке.
Юноша помог Эллейн забраться в седло.
— Рад, что с юным Ланси все в порядке, — сказал он напоследок.
Эллейн едва дождалась, пока юноша отступит на пару шагов и раздраженно дернула поводья.
— Уходи сегодня же, — напомнила она. — И не попадайся никому на глаза.
* * *
Вернувшись в замок, Эллейн ощутила грусть. Впервые ее слова разошлись с желаниями. Она была бы не против увидеть незнакомца еще раз. Теперь она жалела, что так и не узнала его имени. Нужно было настоять. Так и останется ведь незнакомцем, который помог Ланси найти дорогу в лесу…
Стоило подумать о юноше, как в памяти появлялись его глаза. И маленький шрам-паутинка. Эллейн не вышла к ужину и на следующий день была здорово зла на незнакомца. Вот ведь, никак не забудется! Должно быть, не обратись он к ней так дерзко, она бы уже о нем позабыла!
Скорее всего, был он все же магом. Потому и ходил по лесу без оружия. Маги поголовно обязаны являться на королевскую службу. Одни почитали это за честь, другие — считали обременением и скрывались.
Решив так, Эллейн потеряла к незнакомому парню интерес. Если достаточно умен, прислушался к совету и уже далеко от Тихого леса.
Но через пару дней, когда отец с братьями собрались на охоту, Эллейн почувствовала, как холодеет в груди.
А вдруг все-таки…
Эллейн, случалось, выезжала на охоту, но в тот раз осталась в замке. Ланси просквозило в холодной башне, и он приболел. Такое часто случалось с ним на излете лета и в начале осени. Еще кажется, что тепло, а ветер уже становится холодным, цепким. И Ланси легко простужался. Приходилось отпаивать его ягодными отварами с медом.
— Госпожа Эллейн, — к девушке подошла экономка. — У нас заканчивается масло. Напомнили бы вы господину графу.
Экономка была не робкого десятка, но с графом после охоты тяжело было общаться. Он все надеялся отыскать Хранителя Тихого леса. И если возвращался ни с чем — обыкновенно ходил злой по нескольку дней кряду и срывался на слугах. Только Роберт и Эллейн могли обсуждать с ним дела в такое время.
— Я поговорю, Мод, — пообещала девушка.
Когда экономка ушла, в коридоре показался Ланси. Вечера уже стали довольно прохладными, в коридорах гуляли сквозняки, а брат явился босым. Эллейн нахмурилась, намереваясь отчитать его. Но взгляд Ланси был встревоженным. И девушке пришло в голову, что он тоже может переживать из-за охоты… Вдруг Ланси, как и она, сомневался, что незнакомец покинул лес. Хотя позволил бы ему Хранитель остаться!
— Я слышал твой разговор с Мод, — произнес братец.
