Эллейн, сбившись с мысли, удивленно выгнула брови.
— С каких пор тебе интересны хозяйственные дела?
— Ты помнишь, как отец говорил об испорченном вине?
— Разумеется! Он надеется пополнить запас на ближайшей ярмарке…
— Тогда что за бочки появились в подвале? — словно не заметив усмешки в ее голосе, продолжал размышлять Ланси. Он был так серьезен, что загадка вдруг показалась тревожной и Эллейн тоже.
— Ты, никак, забрался в погреб и нашел кадушки с соленой капустой? Или, быть может, речь о соленой рыбе?
Ланси покачал головой.
— Нет, там не продукты. Эти бочки хранятся в той части темницы, которая была всегда заперта. Но появились они там недавно…
— Мы ничего не покупали в последнее время, — заметила Эллейн. — И бочек никаких я не помню.
— Так как же они туда попали? — спросил Ланси, не ожидая от нее ответа.
От его вопросов становилось не по себе.
— Ты ничего не перепутал? — спросила Эллейн. — Я думала, те двери и не открываются. Мод говорила, ключа нет. Может, ты по ошибке забрел на склад?
— Так ведь Мод следит, чтобы мы туда без спроса не совались. Да и неинтересно, — заметил Ланси.
Слышали бы братья! Они, когда были помладше, только и делали, что соревновались: кто сумеет незаметно пробраться в хранилище и притащить оттуда сушеных яблок, а то и ароматный рогалик колбасы. За колбасу, помнится, им знатно досталось. Да еще и животы потом разболелись. Мод сказала: Духи наказали за проказы. А Эллейн была уверена, что это наказание за то, что воришки не поделились!
— А ключ, должно быть, отец держит при себе, — добавил брат.
— Послушай, но, если дверь всегда была закрыта, как же ты понял, что бочки за ней появились недавно?
— На них была свежая земля, — пояснил Ланси. — А пыли не было…
Эллейн помолчала. Наблюдательность брата давала необычные результаты.
— Давно ты изучаешь подвалы? — поинтересовалась девушка, наконец.
— Там не всегда страшно, только если прийти туда совсем без лампы, — пояснил Ланси, смутившись. — Мне кажется, пару раз я слышал там голоса, хотя никого не видел…
— Уж не думаешь ли ты, что у нас завелись привидения?
— Ну… я спросил у Роберта, нет ли в подвале тайного хода. И про бочки тоже. А он ответил, что лучше мне не совать нос в это дело, разберутся без меня.
— Вот как, — протянула Эллейн.
О потайных ходах в замке она тоже не знала, хотя легенды, конечно, были. Говорят, основатель рода Лоргов, первый и последний раз воспользовался тайным ходом, ведущим из замка прямиком в Тихий лес, чтобы спасти волшебный камень, который хранился в семье. Это случилось во время осады замка, когда на королевство напали лютые северяне. Первый Лорг уже никогда не вернулся, а тайный ход обрушил, чтобы преследователи не смогли догнать беглеца. Камень он отдал лесным ведьмам, которые посадили его в землю и вырастили волшебный источник. А Лорг стал первым Хранителем… Или не стал. Потому что, как говорится в семейной хронике, тело юноши нашли у кромки леса подоспевшее королевское войско. Замок полыхал, не доставшись врагу. А Хранитель существовал всегда, ведь он дух, над которым не властно время.
Зато в хронике говорилось, что в отстроенном замке издавна обитают привидения. Но Эллейн ни одно из них за всю жизнь так и не повстречала! Должно быть, привидения знали, что самих Лоргов пугать нет смысла, и показывались только гостям.
— Ступай спать, — сказала Эллейн. — Братья отважны и благородны. Они знают, что делают.
Ланси кивнул. Его наверняка огорчало то, что он оказался недостойным общей тайны. Но ведь и у них с Эллейн теперь имелся секрет, который решено было никому не рассказывать.
Ланси ушел, а девушка направилась в башню — посмотреть на окрестности. После разговора с братом на душе стало тревожней.
Эллейн выбралась на открытую площадку под самой крышей. Внизу простиралась земля Лоргов. Вдали темной стеной высился Тихий лес. Он притягивал взгляд. Эллейн казалось, что на нее в ответ кто-то смотрит.
Ветер толкнул девушку в плечо, и она ухватилась за каменную стену. Внизу, среди кустов, мелькнуло белое пятно.
Показалось Эллейн или нет, что она увидела белого волка?
* * *
— Элли, в лесу покуда не гуляй одна, — сказал Роберт, нахмурившись.
Сердце замерло. Неужто…
— Что-то случилось, брат? — спросила Эллейн.
— Мы видели странные следы, — продолжая хмуриться, пояснил старший. — Не волчьи и не медвежьи… странные. Зверя не отыскали, но подозрительно.
Другого ответа ожидала Эллейн, поэтому и не встревожилась так, как, возможно, ожидал брат.
Она-то думала, следы окажутся человеческими!
— Еще у ручья кто-то задрал двух косуль. Явно крупный зверь. Доедать не стал, так и бросил. Может, мы спугнули, — Роберт, помолчав, добавил: — Хорошо, что Ланси вернулся невредим.
Эллейн медленно кивнула.
Вскоре люди в ближайших селениях стали поговаривать об оборотне, который охотится за неосторожными путниками. Присылали за помощь к графу. Лорг с сыновьями еще дважды выезжали посмотреть — не встретится ли странный след или сам зверь, его оставивший. Но ничего не нашли.
Граф верил, что кому-то из его детей суждено повстречать Хранителя в Тихом лесу. Он воспитывал сыновей отважными воинами. Быть может, он также надеялся, что кровь лесных ведьм, племя которых когда-то обитало в графских землях, прибавит им сил и может даже наделит магическими способностями.
Граф надеялся, что сам окажется тем достойным наследником рода, которому Хранитель откроет путь к волшебному источнику. Но годы шли, тщетно вновь и вновь Лорг возвращался в Тихий лес, ожидая, что вот теперь-то уж точно ему повезет. Он понимал, что становится стар, но у него были сыновья, которых он готовил к тому, чтобы возвратить величие рода Лоргов.
Его оскорбляло невнимание короля. Прежде, когда Лорг был первым заслоном на северной границе, правители прислушивались к словам местных графов. Пусть и жили они далеко от столицы, но все же имели вес, и ни одно важное событие не обходилось без приглашения.
Испокон веков младшие сыновья Лоргов становились советниками при королях. Но те времена давно минули. Нынешний правитель даже задумал родниться с Северным королевством. Неслыханное дело…
Потому граф ждал. Больше всего он желал, чтобы Хранитель отвел к волшебному источнику Роберта. Но ни старшему, ни средним, Марвину и Берни, пока не везло.
Потому ворчал граф на слуг. Оттого был сам не свой по вечерам, когда начинали ныть старые раны, предвещая приближающуюся бурю…
Потому и на Ланси старался не смотреть. Младший ребенок, последний сын — не оправдал надежд.
Дни текли своим чередом. В душе Эллейн поселилась странная истома. Ожидание непонятного, того, чему не было еще имени.
Словно кто-то нашептывал в тишине: скоро, скоро, уже совсем скоро…
* * *
Как-то утром, выглянув в окно, Эллейн снова увидела волка. Он почти терялся в стелющемся по земле клочковатом тумане. И смотрел, как показалось девушке, прямо на нее. Отпрянув от окна, она лишь через три удара сердца снова выглянула. Но туман уже поглотил утреннее видение.
Эллейн разозлилась на себя.
Да сколько можно вспоминать и беспокоиться? Мало ли чьи следы видели отец и братья в лесу.
А незнакомец уже ушел из Тихого леса, совсем не обязательно, что на него напал неведомый зверь!
Так ничего и не решив, Эллейн отправилась на прогулку до завтрака.
— Стоит ли, в такой туман? — спросил ее конюх. — На Ромашин день да по земле стелется, будет к обеду ненастье.
— Я недалеко, — отозвалась Эллейн. — К завтраку вернусь.
Она вывела Вьюжку в поводу. Подол платья потяжелел от росы. Лошадка радостно фыркала, получив возможность размяться.
Эллейн думала найти следы волка, но на дорогу хитрый зверь, похоже, не выходил. Это разозлило девушку. Так видение или не видение?
А если видение…
Уж не Хранитель ли подсылает духа в наказание за нарушенный покой?
