— Действительно, — Али спрятала обе руки за спину, украдкой потёрла пальцы о чёрную ткань платья.
— Не представляю, каково вам почти постоянно жить в мире, где этих людишек что клопов в дрянном тюфяке.
— Привычка.
— К подобным вещам не следует привыкать, моя дражайшая Алионор, — наставительно возразил Мишель. — Тем более вы волчица, у вас должна быть своя стая.
— Мне нравится быть волком… волчицей-одиночкой.
— Это неправильно.
— И у меня есть стая.
— Разве?
— Есть родители, старший брат и мои подруги. Эжени, Арнетти, Юлисса — вот моя стая.
— При всём моём уважении к пресветлой княгине и вашим друзьям, ни одна из них не является волком-оборотнем, — во взгляде Мишеля отразился откровенный налёт снисходительности, мягкой, ласковой, с какой втолковывают прописные истины маленькому несмышлёному ребёнку. — Каждая из названных вами прекрасных дам — представитель другого вида, в том числе человеческой породы. Это не считается.
— Полагаю, господин Сеймур, вы не хуже меня знаете, что в мире людей волки-оборотни редко собираются в стаи.
— Что чрезвычайно прискорбно. Оттого не лучше ли, пользуясь возможностью, перебраться на эту сторону на постоянное место жительство? Здесь вы сможете найти стаю, что с радостью примет вас. На территории Светлого княжества их не меньше десятка и любая будет счастлива…
Вкрадчиво зашуршала, отворяясь, дверь, и Али взмолилась богам, волчьим и вообще всем, кто готов прислушаться к просьбам простых смертных, чтобы то был дворецкий с объявлением о подаче ужина. Секунда-другая, и понимание ошибки кольнуло неприятно. Дворецкий Дэсмонда, будучи сам нечеловеческого происхождения, умел передвигаться тихо, фактически бесшумно, однако не настолько, чтобы Али вовсе не слышала и не чуяла близкого его присутствия. Но сейчас лишь запах лакея, открывшего дверь перед гостем, да стук створки возвестили о появлении новоприбывшего. И ещё тишина, накрывшая библиотеку стеклянным колпаком. Нимало не смутившись, Ройс едва заметно кивнул Дэсмонду и сразу направился к столику с хрустальными графинами. Фраком ловец пренебрёг, если таковой у него вообще был, и отдал предпочтение поношенному чёрному сюртуку, по виду которого можно предположить, что пошит он в мире людей в века, когда сия деталь мужского костюма была крепко в ходу. Горлышко графина стукнуло о край стакана, забулькал коричневый напиток, щедро наполняя тару. И ведь специально производит лишний шум, звучащий в тишине особенно громко, вызывающе даже.
Эжени и Дэсмонд переглянулись, затем Эжени адресовала женщинам извиняющуюся улыбку. Мишель, пользуясь тем, что Ройс стоял спиной к собравшимся, осуждающе покачал головой, одарил Али выразительным взором.
Посмотрите, мол, каков хам и грубиян. Ну да что взять с такого, как он.
Налив явно больше, чем требовалось, Ройс залпом осушил половину. Впрочем, Али уже доводилось видеть, как Ройс пьёт, и крепкий алкоголь действовал на него куда слабее, чем на многих. Дэсмонд извинился перед собеседниками и подошёл к ловцу, заговорил тихо.
Подслушивать Али не собиралась.
Честное слово, не собиралась!
Оно само как-то получилось.
— Вышел на след?
— Да.
— И в чём дело?
— Следы оборвались… среди эманаций, остающихся после недавней активации портала. Вероятно, одноразового.
А Ройс времени зря не терял!
— Сбежал, — констатировал Дэсмонд. — Знать бы, далеко ли…
— На ту сторону.
— Уверен?
— Да.
Более Дэсмонд ни о чём не спросил, но молчание его стало… тяжёлым, напряжённым. И непосвящённому в детали оно говорило красноречиво, что дело серьёзнее, что представлялось собеседникам раньше.
Дверь вновь распахнулась, и порог наконец переступил дворецкий, сообщил о подаче ужина. Собравшиеся потянулись на выход, Эжени и Дэсмонд с непринуждёнными улыбками привычно возглавили импровизированную процессию в миниатюре. Мишель с пылкой надеждой посмотрел на Али, ожидая, что она составит ему компанию и, возможно, окажется рядом за столом, но Али решительно шагнула к Ройсу. Ловец не спешил присоединиться к остальным, так и стоял перед столиком, медленно прокручивая содержимое стакана.
— Что-то случилось? — напрямую спросила Али.
— Подслушивала? — Ройс бросил на неё цепкий косой взгляд и сразу отвернулся.
— Нет.
— Неужели?
— Кто обсуждает секретные сведения в присутствии оборотня?
— Это не секретные сведения. Просто не стоит о них распространяться.
— Так кто сбежал? — и кто вообще способен скрыться от ловца уровня Ройса? — Он как-то связан с сегодняшним твоим внезапным желанием сопроводить меня во дворец?
Ибо не стал бы Ройс демонстрировать невиданную прежде заботу о всего-навсего волчице сугубо по доброте душевной или даже из-за опасности встречи с браконьерами. Уж с парой-тройкой человеческих мужчин Али точно справилась бы.
— Сколько вопросов в такой хорошенькой голове… — обычное высокомерное презрение мешалось с скрипучими нотками недовольства. — Тебе лучше не думать о том, что тебя не касается, и заниматься тем, что тебе положено. Иди, не заставляй Сеймура ждать.
— При чём здесь Мишель?
— Разве ты не этим занимаешься последние месяцы, будучи в гостях у Эжени, — окучиваешь бедолагу Сеймура, дабы от более удачливых подруг не отставать? Так поспеши, пока клиент плесенью не покрылся.
Цапнуть бы эту сволочь, да чтоб мало не показалось, но вряд ли даже ей Ройс позволит распускать клыки на своё, несомненно, жёсткое, невкусное тело.
И пускай подавится своим последним словом!
Круто развернувшись на каблуках, Али направилась к мнущемуся на пороге Мишелю.
— По-моему, он был с вами не слишком-то любезен, — отметил тот.
— А он бывает хоть с кем-то любезен? — парировала Али, принимая предложенную руку. Голос понизить не удосужилась, пусть Ройс всё слышит.
— С пресветлым князем… более или менее, — Мишель вывел её из библиотеки, и они пошли в сторону столовой. — Но прежде они вместе истоптали не одну дорогу и разделили не одну стальную ковригу… боюсь, большинству из нас столько не отмерено, ни сил, ни долголетия, ни… крепких зубов.
— Ну и бесы с ним, — отозвалась Али нарочито беззаботно.
3
Мир людей жил своей жизнью, далёкой от забот иной стороны и одновременно куда более похожей на неё, чем могло показаться неискушённому наблюдателю. Али вернулась домой утром, тщательно заперла дверь квартиры, которую они с Эжени когда-то снимали на двоих. Теперь все немногочисленные квадратные метры, кухня и единственная комната принадлежали Али единолично. Скромная обстановка помнила уже ушедшую эпоху и приветом из века нынешнего оставались лишь плоский чёрный телевизор на тумбочке да микроволновка на кухне. Сняв в прихожей куртку и ботильоны, Али прошла в комнату, положила обе сумки — и большую с одеждой, и поменьше с всякими мелочами — на диван и первым делом достала ноутбук, смартфон и зарядные устройства к каждому. Включила, подождала, пока техника вслед за хозяйкой вернётся в мир высоких скоростей и мобильной связи, и наскоро просмотрела последние новости и почту. Убедилась, что за время её отсутствия не произошло ничего серьёзного, важного и срочного, ни вообще, ни в частности, и занялась прочими делами.
Эжени, конечно, расстроилась, узнав о скором возвращении Али, но спорить не стала. Работу никто не отменял, да и, честно говоря, жить в княжеских пенатах почти постоянно казалось не лучшей идеей. С момента свадьбы Эжени и Дэсмонда уж больше года минуло, и все эти месяцы Али только и делала, что моталась между обеими сторонами. Неделька там, неделька тут, сегодня роскошные дворцовые апартаменты, завтра однушка в типовом многоквартирном доме. Нет, Эжени-то радовалась присутствию подруги, ей, как княгине, целая собственная свита положена, всякие фрейлины, статс-дамы, гофмейстерины и кто там ещё бывает. Так что проблем с размещением и проживанием Али в княжеских резиденциях не возникало. Дэсмонд тоже не возражал. Недвижимости у него много, места везде хватало с избытком, и сама Али не из тех, кто лезет в отношения замужней подруги и полагает первейшей своей задачей увести перспективного мужика из семьи. И не только потому, что такого, как князь огненный, от любимой женщины не уведёшь при всём желании. Даже если б можно было, Али всё равно не стала бы.
