улочки Венды – это все, что я когда-либо знала. И ее воровской мир – все, что я понимала. Мою вселенную населяли люди, ценившие тепло конского навоза в зимнюю пору, нож в мешке из рогожи и дорожку из зерна, хмурый взгляд обманутого торговца, который вдруг осознал, что в его корзине не хватало яйца или даже целой курицы. К слову, мне удавалось исчезать и с более крупным и шумным товаром.
Возможно, мне и нравилось утверждать, что на воровство меня толкал голод, однако это было не совсем так. Случалось, я воровала у квотерлордов, чтобы сделать их жалкую жизнь еще более жалкой. Частенько мне в голову закрадывалась мысль: стань я квотерлордом, я бы тоже отрубала пальцы в стремлении продемонстрировать власть? Ведь я давно усвоила, что власть, подобно теплому хлебу, соблазнительна и вкусна, и иногда даже крупица превосходства над квотерлордами могла заменить мне пищу.
С подписанием новых договоров между королевствами, разрешающих заселение Кам-Ланто, люди, для кого и с кем я воровала, один за другим начали перебираться туда, желая начать новую жизнь среди этих просторов. В один миг из легенды я превратилась в бесполезную птицу, хлопающую ощипанными крыльями. Я же, несмотря на ощущение собственной никчемности, не хотела переселяться в деревню, расположенную посередине неизвестности. Я просто не могла этого сделать. В девять лет, когда я вышла за стены Санктума в поисках ответов, я оглянулась на исчезающий город и ощутила, что я – всего лишь пятнышко среди пустого ландшафта. От увиденного у меня перехватило дыхание. Небо над головой тошнотворно закружилось; чувство уязвимости накрыло удушающей волной. Я вдруг осознала, что прятаться было негде. Ни теней, ни палаток, ни лестниц, ни кроватей. Мне негде было раствориться, негде спастись, некуда убежать. Прочный каркас моего мира – пол, потолки, стены – в одночасье исчез. Не раздумывая, я вернулась в город и больше никогда его не покидала.
Я знала, что под открытым небом мне не выжить, поэтому, чтобы спасти свое привычное существование, я решилась на тот дерзкий поступок. Однажды у меня уже украли жизнь, и я не могла позволить этому повториться.
Но как бы сильно ни противилась, это все-таки произошло. Человек не в силах сдержать прилив. Новый мир, как вода у берега, подступил к моим ногам и утянул в свои течения.
Первые месяцы в Санктуме прошли неспокойно. Я часто задавалась вопросом: почему меня до сих пор не задушили? Я бы на их месте так и поступила. Я тайком проникала в чужие покои, крала все, что попадалось мне на глаза, и прятала в тайном коридоре под лестницей Восточной башни. Из личных комнат мне удалось утащить немало вещей: любимый шарф Натии, сапоги Эбена, деревянные ложки повара, мечи, пояса, книги, алебарды, расческу королевы. Иногда я возвращала украденные вещи владельцам, одаривая их милостью, как капризная королева, а иногда – оставляла себе. Когда в третий раз я стащила бритву Гриза, он разразился бранью и бросился за мной вдогонку по коридорам замка.
Однажды утром, когда я зашла в галерею Совета, королева вдруг зааплодировала мне, сказав, что я в совершенстве освоила воровство, но теперь настало время приобрести и другие навыки.
Она встала и протянула мне меч. Тот, что я недавно украла.
Наши глаза встретились. Где она его взяла? На мой изумленный взгляд королева ответила лишь: «Я знаю все тайные места в Санктуме, Казимира. Ты не единственная, кто отличается хитростью. Давай найдем мечу лучшее применение, чем позволим ему ржаветь на темной и сырой лестнице».
Впервые я не сопротивлялась.
Мне стало любопытно. Я хотела не просто владеть украденными мечами, ножами и булавами, но знать, как с ними обращаться. Хорошо обращаться.
* * *
Ландшафт становился все более ровным, будто огромные руки, предвидев наш визит, разгладили морщины холмов. Те же руки, должно быть, очистили их от руин. Было странно видеть эту пустоту. Мне еще не приходилось ехать дорогой, где отсутствовали бы свидетельства прежнего мира. Руин Древних было много, но на этих землях не встретилось ни одной полуразрушенной стены, отбрасывающей жалкую тень. Ничего – только открытое небо и ветер, сковывающий дыхание. Сосредоточившись на точке вдалеке, я вдохнула полной грудью и притворилась, что где-то впереди меня ожидал волшебный город.
Настало время расходиться. Гриз остановился, чтобы обсудить с Эбеном и Натией место следующей встречи. Когда они закончили, Гриз обернулся, глядя с опаской на лежащие перед нами просторы. Наконец его глаза остановились на мне. Я, поймав его взгляд, потянулась и расплылась в улыбке, будто наслаждаясь летней прогулкой. Солнце стояло высоко, отбрасывая тень на его испещренное шрамами лицо. Я заметила, как углубились морщины вокруг его глаз.
– И последнее, – добавил Гриз. – Будьте осторожны. Однажды побывав в этих местах, я сократил свою жизнь года на два. А все потому, что не имел привычки оглядываться.
Гриз продолжил рассказывать, как на него и офицера из Далбрека напали охотники за рабами и потащили в шахтерский лагерь.
– Мы хорошо вооружены, – напомнила Рен.
– К тому же с нами Синове, – добавила я. – Син, у нас ведь все под контролем?
Синове прикрыла глаза, будто погрузившись в видение.
– Да, все отлично. – Она кивнула, демонстративно щелкнула пальцами и весело промурлыкала: – Так что смело езжай к своей возлюбленной, Гриз!
Гриз, что-то проворчав, махнул рукой, еще раз выругался и ускакал прочь.
Дальше мы последовали без указаний Натии. Им с Эбеном предстояло путешествие в Парсус, южную резиденцию Эйсландии, чтобы поговорить с королем и сообщить ему о нашем прибытии. Как и большинство эйсландцев, король в первую очередь был фермером. Вся его армия, состоящая из нескольких десятков стражников, тоже работала в полях – неудивительно, что королю не хватало сил, чтобы справиться с беспорядками. Гриз описывал его как кроткого, слабохарактерного человека, неспособного контролировать далекие северные территории. Королева знала, что он не станет препятствовать, но не предупредить не могла: это была дипломатическая предосторожность на случай, если что-то пойдет не по плану.
Впрочем, ничто не должно было поставить миссию под угрозу. Я ей обещала.
И все же королю Эйсландии не доложат об истинной цели нашего визита, которая была настолько большим секретом, что держалась в строжайшей тайне даже от правящего монарха.
Спрятав карту, я погнала коня в направлении Хеллсмауса. Синове оглянулась на Эбена и Натию, чтобы оценить, насколько близко друг к другу они держались и завязалась ли между ними беседа. Я не знала, почему Натия испытывала к Эбену чувства, но я могла спросить об этом у других. Синове, например, обожала любовные истории.
– Как думаете, у них
