раз я делала дома, поэтому амулет получился почти ювелирным. В этот раз главное глаз любой нарисовать, даже просто овал и зрачок. Должно сработать.
— Заклинание тоже знаешь?
— Да, руническое. Пишется кровью защитника. — Немного задумалась, прикасаясь к перевязанному плечу, — я тебе покажу на всякий случай.
— Но бабушка! — Всхлипнула я, — как же я без тебя?
— Никаких но, я ведь не вечна, мне уже много лет. А тебе может жить дольше человеческого срока. Ты все равно должна заучить.
— Если люди так не любят выходцев с запретных земель, почему заклинание такое существует?
— Сокрытие внешности популярно. Цели самые разные, кто от закона скрывается, кто от мужа. И ингредиенты тоже разнятся. Для тебя нужен самый сильный и редкий. Еще камни-хамелеоны бывают на севере и северо-востоке на территории драконьего государства. Еще кое что… Ты, Алиса, не существо с запретных земель. В тебе есть некая сила. Это не дар, это именно что-то вроде накопителя. Сейчас ты без амулета и внутри тебя что-то светится, если перейти на магическое зрение, у выходцев из запретных земель так не бывает. Один раз я видела такого, на казни. Объявили организатором переворота в гильдии ремесленников, казнили ночью. Он выглядел как обычный человек, пока не взошли три луны и я не увидела его энергию. Было похоже на столб зеленого огня из головы. Думаю, это у всех так, поэтому они скрываются так хорошо.
— Тогда мы можем сказать это всем и нам не придется бежать?
— Нет, дорогая, нерожденные давно стали легендой, уже много сотен лет никто не слышал о них. Велика вероятность угождения местных магов разъяренной толпе, вынесшей тебе вердикт.
— А почему ты веришь?
— Я раньше увлекалась легендами, все прочитала, что сохранилось в библиотеке академии. Надо мне было изучать основы лекарский заклинаний. Да только вместе с парнем читали мы те увлекательные истории. Оттого много основного материала я пропускала. Дура была, что тут скажешь. — Она остановилась, нагнулась, взяла меня за плечи и глядя в глаза сказала: — Ты для меня подарок, Алиса: заменила мне дочь. Ее я по своей неопытности спасти не смогла. А для тебя сделаю все, что смогу!
Для ночлега мы нашли низко накрененное дерево. Огонь разжигать не стали. Перекусили совсем немного всухомятку. Агата мгновенно вырубилась на большой ветке после очередного принятия настоек. Я обнимала ее и чувствовала жар от ее тела. Ночью я проснулась от стонов. Одной рукой сравнила температуру лба и руки. Рука была горячее. Бабушка не приходила в себя.
«Почему я не обладаю магией? Хотя бы температуру снять. Хочу, чтобы она выздоровела, хочу, чтобы заражение прекратилось! Что делать? Что же делать?» — Мысли неслись как карусель на ярмарке: быстро и одинаково, не давая даже шанса на осмысление решения проблемы.
Когда истерика перешла пик, я подумала:
«Надо представить, что я целитель, может это поможет, пробудит мой дар? Хотя даже бабушка не может лечить касанием руки. А я может быть могу? Я люблю тебя, не умирай, пожалуйста!»
Я прикоснулась к руке выше и ниже раны, вдруг увидела свет, но одним глазом, другой же немного нагрелся. И через некоторое время вновь стало темно. Бабушка перестала стонать, лишь ровно дышала. На рассвете я услышала ее голос:
— Похоже ты вылечила меня, Алиса! — Судорожно произносила она, спешно разматывая повязку. Там, где вечером была кровоточащая рана, красный рубец остался напоминанием о ней. — Ты можешь лечить, даже без образования! Как это было?
Я рассказала, плача от радости.
— Значит золотое свечение! Похоже один из твоих глаз, золотого цвета, может исцелять.
— Как это один? А что другой не золотой? — Я удивилась уже тому, что у меня есть золотой глаз. Но упоминание его единичности просто ошеломило.
— Да второй у тебя черно-серый.
— А еще?
— А еще когда ты улыбаешься, у тебя видно удлиненные клыки. И зубы острее, чем человеческие. Немного похоже на древнеэльфийскую улыбку.
— Древнеэльфийскую?
— Да, на картинках у древних эльфов Сидхе рисовали такую улыбку.
— Может я эльф?
— Все возможно, дорогая. Хотя в «курганах» пропадает много существ, никто не видел древних эльфов. Их давно изучают лишь по легендам.
— Хотя бы изучают, нерожденных вообще в сказки записали! — Деланно надулась я.
— Верно, милая моя сказка, верно, — смеялась бабушка.
Немного позже наткнулись на ручеек, вода сочилась из-под камня, указывая на местонахождение подземного родника. Я получила шанс оценить свой внешний вид. У девушки в отражении было строгое лицо, высокие скулы и тонкая белоснежная кожа, глаза большие и яркие. Один — золотой, другой — черно-серый. Губы чуть пухлые, а при улыбке действительно виднелась картинка, описанная бабушкой. Волосы каштановые с рыжеватым отливом. Меня не испугало и не обрадовало свое отражение. Подумалось лишь, что я пока не готова делится этим секретом с кем-либо. Я — нерожденная, не похожая на всех, кого встречала. Еще одним глазом я могу вылечить, если сильно захочу. А что делает второй глаз?
На следующую ночь мне впервые приснился сон. От обычных он отличался тем, что был очень запоминающимся. В этом сне я видела семью, которая жила в большом доме. Хозяйку дома звали Эмили, у нее было четверо мужей и пятеро детей. В тот первый раз я смотрела глазами мальчика Кира.
— Мама, а когда цыплята появятся?
— Через три недели, Кир, — его мама, светловолосая синеглазая девушка, нежно погладила его по щекам и подняла на руки, — хочешь посмотреть на Барсика?
— Да. Можно мне еще взять котеночка на ручки?
— Посмотрим, сынок, как Лапочка будет себя чувствовать. Если она не будет шипеть, то можешь попробовать взять.
Мы пошли вниз по лестнице. В гостиной Ниан, платиноволосый папа со шрамами на лице, и Алекс, часто улыбающийся папа с каштановыми курчавыми волосами, играли с двумя двойняшками в слова. Мальчик и девочка (Мик и Аля) смеялись и составляли длинные слова. Папы их поправляли. Мы с мамой немного посидели с ними. Я наблюдала глазами Кира как он составлял слова из непонятных букв.
Потом мама понесла Кира в одну из пристроек около дома, там на мягкой подстилке, как бы в деревянном вольере лежала трехцветная Лапочка и пять пушистых котят самых разных расцветок. Кир испытывал сумасшедшую радость, когда брал котеночка в руки. Вдруг я проснулась и обнаружила, что мои щеки мокры от слез счастья, совсем как у Кира.
— Что тебе снилось? — Спросила бабушка, варя флоэму березы. Каша эта на вкус была отвратительной. Я кривилась, но ела, потому что для похода нужны силы и сейчас не время воротить нос.
— Странный сон про
