class="p1">На неё дунул ветер с намёком тёплого и подгорелого аромата. Как странно. Мужчина, который хотел знать, что она делает, замедлился и остановился совсем близко. Слишком близко.
«Он нарушил моё личное пространство».
Изобель хотела отступить от странной энергии, пульсирующей в мужчине. И он действительно пульсировал. Она не могла видеть его ауру, как двоюродная бабушка, но чувствовала её.
«Кто он?»
Её дед мог знать, даже мать или сестра, которые изучали магические искусства. Изобель, однако, была слаба в сравнении с ними и предпочитала преследовать другие интересы. Но странное ощущение просто испарилось так же быстро, как и появилось.
«Может, мне показалось?»
— Дорогуша, я жду ответа.
Изобель моргнула.
— Дорогуша? Это оскорбление или грубая нежность?
— Так я называю любого глупца, который забредает в мои владения после закрытия.
— В твои владения? Мы на кладбище. Ты мрачный жнец, наблюдающий за потерянными душами, похороненными здесь? — Она улыбнулась, дразня мужчину.
— Едва ли мрачный. — Он улыбнулся ей ослепительной улыбкой, от которой большинство женщин могли бы скинуть трусики. Но Изобель воспитывали в духе морали и в семье, которая твёрдо настаивала на том, что «хорошие девочки держали ноги вместе», и она не поддалась мужскому обаянию.
— Я не знала, что кладбище закрыто на ночь. Простите, что побеспокоила. — Она говорила вежливо, ведь никто знает, что может вывести из себя этого странного мужчину. Она не чувствовала от него опасности, но всё же, что-то нашёптывало опасаться.
— Ночью здесь небезопасно, — предупредил он.
— С чего вдруг? Мёртвые же не восстают. — Не без помощи, а те, кто мог восстать были редкостью.
— Не мёртвых стоит бояться. — Он старался говорить зловеще, но блеск в глазах выдавал его.
— Я просто хотела отдать дань уважения моему однокласснику, который погиб в автокатастрофе. Не успела на похороны. — Скорее её заперли в комнате, из-за утверждений деда, что знамения опасны для семьи из-за определённого построения планет. Ей, наконец, удалось ускользнуть, как только Марс переместился в благоприятное место.
— Тогда попрощайся со своим другом и уходи. — Он скрестил руки на груди и продолжал наблюдать. Под его пылким взглядом Изобель заёрзала, подняла руку и принялась теребить жемчужное ожерелье.
— Тебе обязательно следить за мной?
— Да, как ещё я узнаю, чтобы могилы не разграбляешь?
Она разинула рот.
— Зачем мне это делать?
— Возможно, чтобы украсть своего парня. Или переспать с папой. Может, ты хочешь это место, чтобы выразить художественные способности.
Она моргнула.
— Неужели люди всерьёз приходят сюда, чтобы рисовать на телах? Похоже, что у меня с собой краска?
Она подняла руки и повернулась, кардиган поверх блузки был тоньше, чем нужно было для вечера, и без карманов. Облегающие брюки не оттопыривались, и всё же он пристально осмотрел на неё. С ног до головы и обратно.
— Может, мне стоит тебя ощупать для уверенности.
Когда он шагнул вперёд, она отступила и скрестила руки на груди.
— Ты не прикоснёшься ко мне. — Хотя от такой идеи она задрожала. «Нет, я дрожу из-за холода и ни из-за чего другого». — Я пришла не для вандализма. И ты ясно дал понять, что лучше вернуться днём. Извини за беспокойство.
— Ничего.
— Чего, ничего?
— Не побеспокоила. Ты милая. Что скажешь, если мы сходим выпить? — Его губы снова расплылись в губительной улыбке.
Разговор перешёл на другую тему, и Изобель почувствовала себя сбитой с толку, главным образом потому, что правильно будет сказать ему уйти, и всё же, какая-то часть хотела согласиться. А порочная её часть думала, что стоит позволить ему обыскать себя.
— Нет. — Она покачала головой. — Я пришла, засвидетельствовать своё почтение, а не чтобы меня лупили.
— А кто сказал, что я буду лупить? — Он поднял руки. — Я, конечно, не возражаю против небольшой порки, но провожу черту.
Она просто вытаращилась на него. Он псих? Жаль, потому что он симпатичный и, казалось, под пиджаком скрывалось вполне приличное тело.
— Думаю, я лучше пойду. — Она отвернулась, и он схватил её за руку. Изобель даже через кардиган почувствовала жар. И этот жар облизывал все нервные окончания. Мир вокруг затих. Странное покалывание наполнило воздух.
«Магия».
Может, у неё не так много магии, но она её чувствовала, особенно, когда кто-то ею обладал.
Резко обернувшись, она открыла рот, чтобы спросить мужчину, что он делает, но увидела, как он нахмурился от недоумения.
— Не думал, что сегодня будет гроза.
Высвободив руку, Изобель обратилась к нему:
— Это не гроза. У тебя есть оружие под рукой? — спросила она, когда прохладный ветерок, несущий с собой запах разложения, коснулся носа.
Прежде чем мужчина успел ответить, её схватили за щиколотку, и рука эта торчала из могилы.
— Какого хрена? — закричал мужчина, округлив от удивления глаза.
Изобель с другой стороны, не паниковала, а со всей силы ударила мечом, который вытащила из эфирных ножен, существовавших в другом измерении, и отсекла конечность, но это не остановило тело от того, чтобы продолжать вылезать из земли. И не только из этой могилы.
Изобель могла только надеяться, что смотритель убежит и спрячется или сумеет сражаться, потому что земля вокруг дрожала, а мертвецы восставали.
Крис не мог перестать пялиться на горячую цыпочку, потому что действительно хотел понять, откуда, чёрт возьми, она достала тонкую рапиру. Из задницы? Потому что, ну, серьёзно, как девчонка в обтягивающих брюках, блузке и кофте умудрилась припрятать четыре фута блестящей стали? И где, чёрт возьми, она научилась так рубить зомби?
И да, день, который он предсказал, настал. Чёртово восстание мёртвых. Вот дерьмо!
Какого хрена?
«Где моя лопата?»
Крис не мог кинуть девчонку одну сражаться с мертвецами. Этого момента он давно ждал. Через мгновение Крис обхватил рукой толстый деревянный черенок выбранного оружия. Однако пришлось уворачиваться от рук, высунувшихся из могилы. Вытянув остриё лопаты из мягкой земли, Крис сжал черенок и стал ждать, когда покажется и сам мертвец. Наконец, из земли вылез мужчина, всё ещё одетый в костюме, глазницы были пустыми, изо рта вываливались личинки. Гадость. Хрясь. Ударом лопаты Крис уложил мертвяка и начал вытанцовывать победный танец.
— Получи по заднице, мёртвый ты ублюдок!
Пока он танцевал, кто-то схватил его за лодыжки и дёрнул. Неудивительно, что грязь на вкус оказалась как грязь. Тьфу. Крис принялся отплёвываться, откатываясь от удерживающих его рук. Он всё ещё держался за копательное оружие, которым и замахнулся. Учитывая, что он лежал, замахнуться вышло очень низко, и удар пришёлся по чьим-то коленям. Хрясь. И вот женщина на каблуках и в драных колготках летит на землю и приземляется почти лицом
