мальчику в деревне и тот сразу встал и пошёл. В другой раз она пожалела обезглавленную курицу и оживила её. Их управляющий с трудом поймал и сжёг тушку. Пришлось заблокировать дар и слегка подправить память свидетелям. Хорошо, что отец – сам менталист и после этих случаев пригласил мага для блокировки дара. Но, в целом, как я понял из докладов мага, за ребёнком никто толком не смотрел, девочка ничему не обучена. А таких магов, как она, у нас по пальцам пересчитать. Кстати, в их роду она не первый маг жизни. Бабка погибшего барона тоже обладала этим даром и служила короне. К сожалению, погибший барон низвёл положение рода до самой низкой точки. Я хочу, чтобы ты помог девочке вернуть авторитет рода, если это будет возможно. Нельзя терять славу древних семей.
– Понял тебя, но уговор: если девчонка окажется способной, то я заберу её к себе!
– Только если добровольно, Мартин. Никаких угроз и шантажа. Девочка всё-таки принадлежит древнему роду. Не хочу иметь проблем с аристократами. Так-то они и сами о ней не вспомнят: нищая сиротка никому не нужна. Но если пойдут слухи о насильственном удержании девочки на службе департамента, сам знаешь какой поднимется вой. Да и против мага жизни ни один род возражать не будет. Как бы не умыкнули у тебя подопечную из-под носа. До совершеннолетия ей осталось три года и пока ещё никто не знает о её даре. Но когда она начнёт учиться…
– Именно, – усмехнулся граф. – Всё будет добровольно и по договору. Сам не хочу брать к себе ненадёжных людей. Я же тебе сказал: только если у неё обнаружатся способности к нашему делу. А насчёт умыкнуть – пусть кто-нибудь попробует, – и в голосе графа прозвучала нешуточная угроза.
– Согласен, – примирился король, которому самому остро нужны были люди с таким даром.
Отпускать магов жизни на вольные хлеба и позволять им свободно жить без пользы королевству, было просто кощунственно.
Граф вернулся в свой столичный особняк в плохом настроении. Поручение короля пришлось не ко времени. Мартин как раз разрабатывал операцию против фальшивомонетчиков и заниматься какой-то сироткой времени не было совершенно.
Но кто сказал, что он обязан это делать лично?! Граф вызвал в кабинет своего управляющего – Тимера Ростоу и поручил ему контроль за баронским поместьем. После этого он с совершенно спокойной совестью забыл о своих обязанностях. Ну, не совсем, конечно. Ему приходилось подписывать прошения и читать отчёты Тимера, так что общее представление о делах и положении подопечной у него было.
Настоящее время.
Всё действительно наладилось. Пожар признали несчастным случаем. Причиной возгорания определили непотушенную сигару, которая упала на ковёр в спальне родителей. Девочку провозгласили наследницей, и король назначил ей опекуна своим указом.
Всё это мало отразилось на ежедневных заботах в поместье. Управляющий и София по-прежнему выплачивали долги банку, правда, для этого пришлось продать часть земель. София стала очень серьёзной не по годам рассудительной девицей. Поместье нищало, но пока оставалось на плаву. София и Берк усердно искали способы получения прибыли. Они пробовали новые способы обработки земель, новые семена культур, новые породы мясного и молочного скота. Очень медленно, но дела шли на поправку.
София выросла и превратилась в привлекательную девушку, однако женихов у ворот их усадьбы не наблюдалось. Бедная бесприданница интереса у мужчин не вызывала. Зато девушка с удовольствием училась уже на втором курсе академии. Ей нравилась и её магия, и её возможности. Правда, судьба отца навсегда оставила след в уме и характере девицы. Нарушать закон и искать личную выгоду из своего дара София не собиралась. Поэтому она была самой добросовестной и исполнительной студенткой своего факультета. При этом о второй части её дара не знал никто, кроме опекуна и декана факультета. Такие способности, объяснили ей, являются государственным секретом. Для всех она была простой целительницей с более высоким уровнем, чем обычно.
Поэтому с первого дня обучения в академии, она носила простой неприметный кулон, снимая его только по просьбе личного наставника. Этот кулон-артефакт скрывал вторую часть её дара от окружающих – магию жизни. Однако сама София могла свободно его использовать при необходимости. И она частенько делала это, несмотря на просьбы декана целительского факультета – магистра Беатрисы Вальдец избегать публичной демонстрации дара. София старалась следовать этой настоятельной просьбе и поэтому в случае применения дара использовала отвод глаз или маскировала дар под обычное целительство. Заклинание вылетало у неё почти автоматически и пока ей удавалось избегать разоблачения.
Опекун, назначенный ей в помощь до её совершеннолетия, в поместье так ни разу и не появился. Однако прислал своего управляющего для контроля и распоряжений. Мужчина, совершив несколько поездок в их отдалённые земли, в последствии появлялся там редко, оказывая помощь больше советами и рекомендациями с помощью писем. Они с Берком разработали план постепенного вывода поместья из упадка и следовали ему неукоснительно. Но большей частью обитатели усадьбы варились в собственном соку и справлялись сами.
Сам опекун – граф Уоррен – и вовсе не имел времени на посещение таких отдалённых мест. Граф был главой департамента сыска и заниматься пустяками не мог.
После совершеннолетия наследницы визиты проверяющего прекратились, и теперь Эшли и София карабкались сами, без подсказок и советов. Но у опекуна всё же оставалась одна обязанность перед Софией: устроить её брак. И, кажется, такой момент приблизился…
– Няня, принеси мне почту! – крикнула София из кабинета, увидев в приоткрытую дверь Домну.
– Сейчас, дочка! – откликнулась та и засеменила к столику с почтой. – Вот возьми, Сонюшка, – положила она перед хозяйкой пачку корреспонденции.
– А где Гарви? – спросила София, не увидев мальчишку-посыльного и подвигая к себе газеты.
– Не знаю, милая, с утра куда-то уехали с Берком и до сих пор нет, а время уже к обеду.
– Как только вернётся, пусть зайдёт ко мне.
– Конечно, деточка, – нянька плавно развернулась, и её пышная фигура выплыла из кабинета.
Собственно, нянюшкой Домна уже давно не была, но по привычке считала Софию малышкой. В доме старая нянька выполняла роль экономки и дел у неё было много. Все слуги и повара находились в подчинении Домны, и все требовали её пристального внимания. Не оставлять же деточку один на один с этими бессовестными пронырами. Так что всё бытовое хозяйство усадьбы находилось в надёжных мягких и одновременно властных руках старой няньки.
София только рада была такой помощи. Няне и управляющему она доверяла полностью. Убедилась в
