учёные считали, что в этих скоплениях не происходит ничего, что они однообразны и звёзды распределены в них равномерно. И только немногие знают, что все обстоит совсем по-другому. Внутри них огромные газовые шары несутся на недоступных нашему пониманию скоростях. Звёзды влетают друг в друга, а иногда в прямом смысле слова «съедают» одна другую. Даже на окраине такого облака концентрация их на единице площади в сотню раз выше, чем у границ солнечной системы, в центральной же части эта плотность выше в миллионы раз, — Ксении закусил губу, на секунду задумавшись о чём-то, — вращаясь вокруг галактического центра, шаровые скопления испытывают приливные воздействия со стороны галактики — подобно тому, как их испытывают моря и океаны на планетах под воздействием их спутников. И жертвами этой тяги становятся самые яркие звёзды — они покидают его.
Ксения замолкла и больше уже не говорила ничего.
— Вы знаете, — произнёс Орлов, разглядывая уже не звёзды, а девушку, оказавшуюся в его руках, как мог бы астроном разглядывать светящееся скопление в небесах, — что какой-то юноша был бы счастлив, если бы вы рассказали ему всё, что знаете о небесах. Он бы мгновенно влюбился в вас.
— Серёжа… — рассеянно произнесла Ксения. — Но я бы не сделала его счастливым. Уже тогда я знала, что люблю не его, а вас.
Ксения закрыла глаза. Какое-то время в комнате царила тишина.
— Я всё время говорю, — произнесла она наконец. — А ведь я хотела бы побольше узнать о вас.
Орлов отвернулся к окну. Руки его крепче обняли Ксению.
— Моя жизнь…
Орлов замолк. Несколько секунд Ксения ждала продолжения, а затем, так и не дождавшись, открыла глаза.
— Вот чёрт! — выдохнула она, когда увидела занявший добрую треть неба пузатый когг — высокобортное судно с одной мачтой и одной палубой, которое стремительно приближалось к ним. На мачте его был поднят один рейковый прямоугольный парус для путешествия по Ветрам. Борта были выпуклыми, штевни прямыми, скошенными к линии киля. На корме виднелась сильно развитая надстройка, под которой располагался навесной руль.
— Капитан, срочная связь, — прозвучал голос Чеботарёва из динамиков, заставив Ксению вздрогнуть от неожиданности.
— …Мы не принимаем пленных. Мы — друзья Бога и враги мира. Вы сами подписали себе приговор, — тот, кто вёл передачу, явно уже заканчивал говорить. Чеботарёв слишком поздно подключил сигнал.
— Витальеры… — выдохнула Ксения, вскакивая на ноги. Она уже видела подобные корабли несколько раз. Она воевала против них дважды, и один раз и сами витальеры, чьи жизни оплатила казна империи, воевали на её стороне. Витальеры грабили корабли и продавали награбленное — часто тем же, кому везли и сами торговцы свой груз. Но что им может быть нужно от военного корабля — Ксения не могла понять, и додумать не успела, потому что бомбарды, висевшие с обоих бортов когга, дали первый залп.
Даже на кораблях с командой, намного меньше, чем на «Варяге» — с экипажем в двести-триста подчиненных — капитан уже затруднялся исполнять обязанности капитана, военного командира и штурмана.
При выборе первого помощника капитан руководствовался вполне обычными проблемами — ему был нужен тот, кто заменит его в случае отсутствия на корабле, болезни или даже смерти. Кроме того, не так уж редки были случаи, когда капитан мог приблизить к себе и того, кто был не просто умным человеком, но и обладал чертами возможного мятежника, то есть попросту мог поднять бунт против него.
Палубной командой матросов распоряжался боцман, он же являлся и вторым помощником капитана.
По традиции в космосе команда всегда работала в три смены: одна несла службу, ещё две отдыхали. По этой причине и первый помощник, он же старпом, с боцманом несли службу на мостике по очереди. Но за старпомом всё же оставалось старшинство.
Боцман распоряжался матросами на палубе, в его обязанности входили и управление парусами, и постановка корабля на якорь. Команды словами он не давал — для этого служил свисток с набором определенных сигналов, и каждый матрос был обязан знать их наизусть.
Была у боцмана и еще одна — не такая приятная — роль: он также приводил в исполнение наказания над проштрафившимися. В его ведении находились готовность оснастки, сохранение знамени, шпонок и часов, по которым отсчитывал время мостик. Он курировал сеансы связи с другими кораблями и противопожарную безопасность. Чем больше был корабль, тем больше ему назначалось помощников по каждой из выполняемых им задач.
Отправляясь в путешествие к дальним планетам, на корабль могли пригласить и дополнительных навигаторов из тех, кто был знаком с этим узлом Ветров. Навигатор занимал четвёртое место в иерархии корабля. На его плечи ложилось руководство пилотами, если ситуация требовала контроля со стороны знатока звёздных карт.
Основой экипажа служили ветераны, отвечавшие не только за дисциплину, но и за сохранение традиций космического флота. В ходе военных совещаний их точка зрения учитывалось капитаном катера или эсминца.
Из самых заслуженных членов экипажа выбирали несколько старших — квартердек-мастеров. Под началом каждого из них находились пара отделений матросов, и они исполняли команды мастера во время маневрирования или в бою. Мастера отслеживали и выполнение приказов старших офицеров. Нередко они обладали даже большим опытом звездолётчиков, чем капитан или старпом.
Квартердек-мастера к тому же иногда вели переговоры между экипажем и капитаном, в основном стараясь облегчить тяжелые условия жизни команды. Их задачей было проследить, чтобы на корабль доставили необходимое количество еды. Экипаж делегировал квартердек-мастеров и на военные совещания в случае предстоящего сражения для выяснения задач матросов, при атаке на вражеский корабль один из квартердеков возглавлял абордажный десант. Мастеров выбирали матросы, а капитан только утверждал. Их называли ещё «капитанами мирного времени», и иногда их мнение имело не меньший вес, чем мнение капитана. Они являлись и судьями при возникновении разногласий между матросами, и секундантами на дуэлях.
Кроме офицеров особенно ценились квалифицированные специалисты: техники, артиллеристы, корабельный врач. Если экипаж другого судна брали в плен, таких старались оставить у себя.
В бою с витальерами «Варягу» не просто повезло, а очень повезло.
Сам корабль противника был не слишком велик, и на что рассчитывал его капитан, нападая на военный галеон, было трудно сказать.
Манёвренность крогга была выше, чем у «Варяга», но в пушечном бою он галеону противостоять не мог.
Как опытный в таких вопросах моряк, капитан крогга сразу же попытался зайти на абордаж — но и тут его двухсотенная команда была обречена в бою с полутора тысячами ромейских бойцов. Возможно, если бы это был торговый
