Они горели и обжигали меня очень долго… а потом, не найдя больше подпитки, сгорели дотла. И даже оставшийся пепел не был теплым – и он остыл, оставив в душе долгожданную прохладу.
– Магистр! – протестующе замычала, едва губы Рея все же коснулись моих.
Он сжал меня в объятиях, и на секунду у меня закружилась голова. Но не из-за бушующих чувств, а из-за внезапной слабости.
И я поняла, что имела в виду леди Мириам, когда говорила, что алтарь будет тянуть силы, если я не закончу ритуал. Это было в точности так, и появлялось ощущение, будто по кусочкам забирают что-то очень важное и дорого, и на этом месте теперь… пустота.
Я похолодела.
– Рейанар, – я все же сумела привлечь внимание мужчины, который оставлял на моем лице легкие поцелуи. Не то чтобы неприятно, но вообще-то у меня тут проблема важнее его желания… экстренно размножиться.
– М? – протянул он, смотря на меня совершенно пьяными глазами.
– Мне срочно нужно в поместье, иначе я перестану быть магом, – на одном дыхании произнесла я.
Он взгляд посерьезнел. Окинул меня уже собранным взглядом и спросил:
– Когда это произойдет?
Я мысленно подсчитала и ответила:
– Через два дня. Нам бы поторопиться, мне нужно ещё время для ритуала…
И я уже была готова услышать «собирайся», потому что в моей голове Рей до сих пор не был полноценным злодеем. Он ведь в поместье никого не тронул, просто похитил Сару, а Лесли умерла сама – все же возраст и старческие болезни… И меня против воли забрал, но ведь потому что у него до сих пор какие-то чувства, верно?
Но я осознала свою наивность, когда мужчина задумчиво кивнул.
– Отлично. Меня это устраивает. Простой девушкой ты меня больше устраиваешь.
Когда-то в одном сентиментальном романе, где жених героини скомпрометировал героиню у всех на глазах во время свадьбы, я вычитала интересное выражение «розовые очки разбились стеклом внутрь». И как же оно сейчас подходило по ситуации! Я ведь тоже весь мир видела в относительно светлом – думала, что все, как и я, хотят просто жить свою лучшую жизнь. Не думала, что могут строить козни и плести интриги, особенно против меня, ведь я желаю всем лишь добра.
И первый раз я обожглась, когда собственная кузина решила принести меня в жертву ради обретения силы. А второй раз сейчас. Когда я была лучшего мнения о человеке, несмотря ни на что. Ни на унизительное предложение стать любовницей, которые мне красиво преподнесли как «любимая женщина», ни на намек, что я все же не дотягиваю до мэрской дочки и по статусу совершенно не подхожу блистательному герцогу. И лорд Рейанар Рейвенс оказался совсем не честолюбивым, благородным, чутким и добрым мужчиной… Он – одержимый высшей нечистью из Тиоса, который лишь преследует свои цели.
Моя рука сама потянулась к ранее замеченному подсвечнику, но мою кисть перехватил лорд Рейвенс. Сжал, устроил мою ладонь на своей груди и предупреждающе рыкнул:
– Не смей.
– И вы не смейте меня трогать, – прошипела я. – Отпустите!
Его губы раздвинулись в нахальной улыбке, а рука, сжимающая мою талию, сдвинулась… ниже.
– Боюсь тебя разочаровать, но я буду не только тебя трогать, дорогая.
Его пальцы выпустили из захвата мою ладонь и нагло двинулись в сторону корсажа. Расстегнули несколько пуговиц. Умело так и шустро.
Я попыталась оттолкнуть Рея, но он лишь самодовольно усмехнулся.
– Ты ведь не устоишь, Адель. Твое тело предаст тебя. Ты, конечно, можешь посопротивляться, это забавно и даже заводит. Но ты забудешь себя от удовольствия.
Я сначала лишилась дара речи. Потому что правильно говорила Сарочка – мне действительно не хватило глотка знаний в виде ругательства от мудрого гримуара, потому что Рей… Он действительно даже не поц, он хуже!
И зря он выпустил мою ладонь, ведущую, между прочим, правую, потому что она у меня была крепкая. И пощечина получилось очень звонкой.
– У меня очень умное тело, магистр, – зло сказала я, глядя прямо в меняющие цвет с зеленого на холодный стальной. – Оно предаст только там, где надо, и только с хорошим человеком.
Воздух в комнате, словно стал вязким воздух от напряжения. Чиркни спичкой – и вспыхнет пламя. Стояла звенящая тишина, которую нарушало лишь мое прерывистое дыхание, а в ушах грохотал зашкаливающий пульс.
Сердце так громко билось об стенку из ребер, что мне казалось – это слышит и Рей… Или не Рей?
Только опустив свою ладонь, кожа на которой горела, в осознала, ЧТО я сделала.
Я ударила одержимого…
Не прилетит ли мне ответочка? Вдруг в Тиоса женщин бить не только можно, но еще и нужно?
В общем зря я руки распустила.
Я со смесью страха и любопытства смотрела на замершего мужчину. А он, сощурив глаза и раздувая ноздри, на меня.
Наконец, мужчина отмер. Потер пальцами щеку, на которой остался едва заметный след от моей ладони.
– Сообразительное тело, это, конечно, очень мило. Но если хочешь знать мое мнение – соображает оно медленно.
Я тоже об этом задумалась – отстаивать свою честь надо было сразу! Прямо с порога кинуть в него чем-нибудь тяжелым.
– Жаль, что беседа не заладилась, но сейчас я не имею возможности приводить в чувство истеричную девицу. Встретимся вечером, Адель. Надеюсь, ты будешь более благоразумной.
Сказав это, он отстранился и быстрым шагом покинул комнату. Я отчетливо услышала, как ключ повернулся в замке, запирая меня.
Прелестно!
То есть это вот распахнутое окно в сад – это просто иллюзия свободы. А на самом деле я пленница или… ещё что хуже.
Сжала зубы и начала глубоко дышать, чтобы привести мысли в порядок и немного успокоиться. И подумать как выкрутиться из ситуации. Знать бы еще немного подробностей о природе одержимости! Может это удалось бы использовать? Ну, если в меня влюблен настоящий Рей, а всякие мерзости делает князь.
Да, меня оскорбили и обидели, но это же был возможно не магистр Рейвенс, а сущность внутри него. И вообще, они внутри тела вдвоем живут или как? Или паразит потом вытравляет из тела прошлого истинного владельца, и от лорда Рейвенса осталась лишь оболочка?.. Надо бы уточнить это вопрос. Вот так вот влюбляйся в наше время. Первая любовь и сразу… одержимый этот.
– Кажись, это чисто женское – влюбляться первый раз в ублюдка, когда кругом столько хороших парней, – раздался приглушенный стеклянной сферой голос Книжули. Она тяжело вздохнула. – У меня ведь было точно так же! Бегал за мной приличный мальчик, цветы тащил, готов был принять с тремя детьми. А мне подавай страсти и страдания.
– Сарочка, что делать? – я подошла к ней поближе и встала у тумбы, облокотившись на нее.
– Шо, не хотишь брачную ночь? – ехидно вопросила она.
Я закатила глаза.
– Сара…
– Хорошо придумал, подлец! Женился на одной, а ночь он хочет с другой! Ирод, – с возмущенным тоном меня поддержала магический гримуар. – Обломится!
– Если мы не сбежим, то ему не обломится, – грустно отозвалась я.
Шагнула к креслу и буквально упала на него. Устало посмотрела на потолок с милой лепниной в виде гипсовых цветов по краю.
– Ты знаешь, сейчас поняла, что раньше я видела людей куда лучшими, чем они были на самом деле, – начала я, задумчиво считая лепестки на искусно слепленных бутонах. – У меня о всех было только лишь хорошее впечатление…
– Хочу справедливо отметить – не о всех! – перебила мои размышления Книженция и хитро протянула: – Давай-ка припомним, кого ты сразу начала во всем подозревать?
Губы сами по себе растянулись в улыбке, но отчего-то на языке ощущалась горечь.
Одара Ибисидского я почти сразу причислила к графе едва ли не врагов. Наверное, отчасти потому, что его названная дочурка успела насолить мне. Ведь такую девицу – избалованную и спесивую, разве мог воспитать хороший человек? И я изначально, с самой первой встречи искала в нем подвох, не замечая, как прямо под носом ходит одержимый.
Дар был единственным, которого я отнесла к графе «плохой человек», а он открылся с самых лучших сторон. А все мои «хорошие люди» плавно переместились
