сад, задумавшись о чем-то. Лейла ерзала, желая общения, но смиренно молчала. Нацедив из кофейника вторую чашку кофе, Дина наконец оттаяла и наколола кусочек пирога вилкой. Поднесла ко рту, подержала на весу и положила обратно: еда не лезла в горло.
Отец, отложив газету, поднял на семью глаза.
— Я думаю устроить аукцион артефактов из коллекции мастерской. Давно пора расхламить хранилище.
Сёстры переглянулись. Бабушка ойкнула, словно очнувшись, и прижала руки щекам.
— Но как же… — её голос дрогнул. — Это же семейное достояние…
— Мы не будем продавать всё. Выберем что-то интересное покупателям. То, что нам будет не жалко.
— Мне жалко всё! Какой еще аукцион, это просто кощунство!
— Это бизнес.
— Ты не понимаешь, Каспар. Моя мама и бабушка, моя дочь, мои внучки — столько труда вложено в эти артефакты! Это не просто коллекция, это история нашей семьи.
— Аиша, вы сами знаете, что это вынужденная мера, — вздохнул отец. — Я показывал вам учетные книги. Если ничего не менять, то долго мы не протянем.
Они скрестились взглядами, как холодным оружием, но цифры были на стороне отца. Бабушка Аиша, еще секунду назад сидевшая с идеально ровной спиной, сгорбилась и поникла.
— Не расстраивайся, — Дина протянула руку через стол и коснулась её ладони. — Мы создаем артефакты, чтобы ими пользовались. Хватит им пылиться, пусть помогают людям.
Аиша поджала губы, одинокая слеза прокатилась по щеке, затерявшись в морщинах. Лейла обняла бабушку обеими руками, прижимая к себе и поглаживая по плечу.
— Аукцион — отличный повод напомнить о себе в обществе, — спокойно продолжил отец, старательно не замечая общего упаднического настроя. — Устроим банкет, покажем товар лицом. Расскажем о том, какие у нас рукастые мастерицы и сколько всего магического они могут создать.
Пока Лейла шептала что-то успокаивающее бабушке на ухо, Дина отставила тарелку в сторону и бездумно комкала салфетку на коленях. Она не питала особого пиетета к старым артефактам — при необходимости, большую часть они с Лейлой смогут воссоздать. Да, для этого придется потратить много времени и на время работы распрощаться с привычным комфортом — для создания артефакта артизана добровольно принимала обет, ограничивающий какую-то важную сферу жизни. Магия, сдобренная этой жертвой, сочилась из пальцев и проникала в любые нитки, к которым прикасалась мастерица из дома Дайвари.
Хотя аукцион казался Дине хорошей идеей, она все равно чувствовала беспокойство. Казалось, решение нашлось, самое время успокоиться, но у нее никак не получалось. Сразу после завтрака она ушла в хранилище, долго гуляла между аккуратными свертками, разложенными по полкам, и размышляла, пытаясь понять причину тревоги.
Щелкнул замок, и внутрь проскользнула Лейла. Встретившись взглядами, сёстры печально улыбнулись друг другу.
— Вижу, ты тоже нервничаешь, — констатировала младшая, нарушая тишину хранилища.
— Да. Думаешь, этого достаточно, чтобы спасти мастерскую?
Лейла пожала плечами и прошлась вдоль шкафов, кончиками пальцев касаясь упакованных артефактов. Оберточная бумага скорбно шелестела.
— С большинством из этого нам придется попрощаться, — прошептала сестра, разглядывая надписи на свертках. — Мне так грустно от этой мысли…
Она присела в углу, потянула коробку, стоявшую под шкафом и тихо засмеялась. Дина подошла ближе и заглянула через плечо. Из коробки торчал вышитый угол самобранной скатерти.
— Я думаю, настал час! — торжественно возвестила Лейла и вытащила её целиком. — Идем скорей.
Её лицо озарилось хитрым, по-детски задорным светом. Она схватила Дину за руку, потянула за собой. Дина, как бы ни старалась казаться строгой и серьезной, легко поддавалась на такие провокации, будто продолжала играть с младшей сестрой даже теперь, когда та выросла.
Они выглянули в коридор, проверяя, нет ли слежки, и выскочили наружу одна за другой. Похихикивая, Лейла первой прокралась на лестницу и оттуда поднялась на третий, жилой этаж. Дина сначала заперла хранилище на ключ и проверила защитный контур, потом деловитой походкой занятого человека прошла на кухню и заварила чай. С большим подносом в руках она поднялась в комнату сестры и захлопнула дверь за спиной.
Лейла уже разложила самобранную скатерть прямо на полу. Тарелки с лакомствами заполняли все пространство полотна. Рисунок был такой реалистичный, что, казалось, стоит только протянуть руку, и можно схватить булочку, посыпанную корицей, или пышное безе. Тонкая, похожая на масляные картины вышивка переливалась шелковым блеском.
В хранилище лежало три таких скатерти с разным набором блюд, но Дина сразу поняла, какую именно сестра выбрала для их печального торжества. Больше десяти лет назад какие-то богачи заказали полотно, полностью расшитое сладостями и пирожными, но так и не выкупили его. Чтобы создать самобранную скатерть, нужно было принять суровый обет и не менее года провести в кропотливой работе, ограничивая себя во многом. Поэтому их вышивали только на заказ и только за большие деньги. Если поискать по закромам богатейших семей, то во всем мире едва ли нашлось бы больше десятка таких скатертей, появившихся за последние пару сотен лет. Две из трех скатертей, хранящихся у семьи Дайвари, вернулись к ним от заказчиков после долгих лет использования.
Скатертью с пирожными пользовались крайне редко — бессердечные взрослые признали такое количество сладкого вредным для здоровья. После того, как однажды маленькие Дина и Лейла выкрали скатерть и объелись до животных колик, артефакт заперли в одном их магических сундуков. Дина помнила о том, что она где-то хранится, но никогда специально не искала.
— Я случайно наткнулась на неё полгода назад, — призналась Лейла, с плохо скрываемой гордостью оглядывая находку. — Теперь периодически таскаю корзиночки с масляным кремом. Хотелось бы чаще, но увы.
Дина кивнула: если самобранную скатерть использовать слишком часто, блюда теряли вкус и превращались в красивую, но пресную и неаппетитную снедь.
Лейла царственно развела руками и несвойственным ей приказным тоном произнесла:
— Скатерть-матушка, накорми и напои нас!
И тут, словно первые цветы из грядок, вышитые блюда стали прорастать из скатерти вместе с тарелками и приборами. В воздухе разлился аромат свежеиспеченной сдобы с легкими нотами корицы. Пирожные всех мастей на изысканных фарфоровых тарелках усыпали пол, умоляя не выбирать одно, а понадкусывать их все сразу.
— Будто у меня день рождения, — пробормотала Лейла.
— Хотя повод больше напоминает поминки, — мрачновато прокомментировала Дина, садясь прямо на пол. — Тем более, твой день рождения уже был на прошлой неделе.
— Это просто к слову… Поиграем в принцесс на чаепитии? — Лейла театрально передала ей чашку с чаем. Дина подхватила суповую ложку и, не церемонясь, воткнула её в воздушный бисквит.
— Угу, — целая ложка пирожного отправилась в рот. — В нас столько аристократизма, что лопнуть можно. Твое здоровье!
— И пусть наша мастерская здравствует до конца времен, а аукцион пройдет успешно!
Они
