оболтусов как-то раз закатил скандал — якобы девка не проявила к нему должного уважения и отказалась исполнить фантазию. Оказалось, что юный виконт страдает весьма извращенными вкусами и любит причинять боль. Раздор с ним грозил заведению большими проблемами, а мне тогда как раз было скучно...
Конфликт уладился ко всеобщему удовольствию. Я наколдовала мальчику чудесный сон с исполнением его самых потаенных желаний. Девушка получила выходной. А хозяйка борделя стала моей должницей. Впрочем, мы быстро нашли общий язык, уже не вспоминая о том давнем случае.
Дверь со скрипом открывается. Кларет, одетая в свою лучшую блузу ярко-алого цвета и черную юбку с затейливым шитьем по подолу, заходит в комнату и тяжело опускается в кресло рядом.
— Все в порядке? — интересуюсь скорее для поддержания разговора, она еще ни разу меня не подводила.
— Как всегда, — отмахивается местная маман, — помыли, одежду сожгли, сейчас закончат приводить в порядок и уложат спать. Завтра утром будет как новенькая.
— Хорошо, — удовлетворенно киваю и делаю глоток вина.
Богатый вкус приятно сдобрен специями, по телу разливается тепло. Перед отправкой в герцогство с моей новой подопечной стоит познакомиться поближе. И бордель подходит для этих целей идеально. Пока я отдыхаю, а наемник знакомится с местными диковинами, сноровистые служанки сводят последствия встречи с несостоявшимися насильниками к минимуму, а заодно расспросят девчонку кто она и откуда. Горячая ванна, массаж и прочие приятные процедуры порой развязывают язык не хуже пыток.
— Слухи по городу идут... — Кларет наливает себе вина в кубок и также сжимает обеими руками. Смотрит на языки пламени в очаге. Ее лицо в алых отблесках выглядит еще более некрасивым чем обычно. Широкий и крупный нос, плотные круглые щеки, двойной подбородок, густые брови над небольшими глазками. Для держательницы такого заведения внешность не главное, но клиенты-новички часто уходят, рассмотрев, с кем придется общаться, чтобы получить удовольствие. Впрочем, завсегдатаев здесь хватает.
— Какие?
— Говорят, ищут одну преступницу... Стражники даже по борделям ходят. Спрашивают. Портреты показывают. Награду обещают. Награда немаленькая. В золоте. К нам тоже приходили...
— И как?
Перевожу заинтересованный взгляд на собеседницу, та отвечает мне короткой усмешкой и достает из объемного декольте сложенный листок.
— Глянь сама...
Ставлю кубок на низкий столик и забираю листок. Разворачиваю. С любопытством изучаю. Что ж... Портрет определенно удался. Кто-то постарался, максимально точно воспроизводя образ. Узнать несложно.
— И что говорят? Воровка? Убийца?
— Ведьма, — Кларет качает головой и пьет вино. — Все вместе. И герцога Леай, говорят, убила, и казну из замка Андажира вынесла. И даже королю чем-то навредила. Так, что ищут ее по всем соседним государствам и у нас тоже. Странно только, что живой требуют выдать.
Киваю. Сворачиваю лист и засовываю под наруч. Будет, чем повеселить Хвабра в дороге. После выплаченного мною гонорара награда в золоте его не соблазнит. К тому же наемник прекрасно знает, на что я способна. С ним мы встретились в тот безумный период, когда Ивар меня укрощал. Вспышки бешенства следовали одна за другой. Тогда я многое натворила...
— Что сказали девочки?
— Что и всегда... Что красивой бабе в дешевом борделе делать? Тем более ведьме. Знать не знают, видеть не видели. Но если вдруг что... В общем споили мы тех стражников. Тройняшки расстарались. До утра их так укатали, что те до вечера спали. Мы и вещи постирать успели. И просушить. И погладить. И даже ужином их за счет заведения накормили.
Смеемся вместе. Тройняшки пользуются особой репутацией. Хотя бы потому, что никто не знает, что сестер на самом деле три. Заказывают обычно двух, одна всегда на подхвате или смене. В постели девочки понимают друг друга с полувзгляда. Работу любят вполне искренне и менять не собираются. Еще ни один клиент не смог выдержать их натиск. Обычно измотанных мужчин действительно оставляют проспаться до вечера. История со стражниками не первая и никого не удивит.
— Что нашли?
— Амулеты. Много. Мы в них не разбираемся, но увешали тех стражников с головы до ног. Девочки перерисовали особо любопытные, — Кларет тяжело поднимается и идет к столу, расположенному позади нас напротив очага.
Провожаю ее взглядом. Амулеты... Значит, не боевики. Те в состоянии вывести людей на откровенный разговор. И темные, и светлые. Но то, что людям выдали заговоренные вещи, говорит о многом. Ищут меня с размахом. Из города нужно убираться как можно скорее. До утра ждать нельзя.
Держательница борделя возвращается с небольшой стопкой изрисованных листов. Отдает мне. Оставляю кубок и изучаю улов. Некоторые амулеты мне знакомы, базовые формы улучшенной модели. Вполне узнаваемы. А вот два оказываются совершенно новыми. Ничего похожего я не видела. И это плохо. Очень плохо. Кто-то постарался разработать подарок конкретно для меня. Лестно. Но совершенно не радует.
— Если придут снова — говори правду. Приходила по старой памяти, ночь провела и ушла. Куда — не знаешь. Спросят, была ли одна — скажешь про Хвабра. Он выкрутится. Про девчонку постарайся не упоминать.
Кларет понятливо кивает. Рисунки отправляю в огонь. Кладу рядом с кубком мешочек, который быстро исчезает в том же необъятном декольте.
— Мне нужно поговорить с девушкой сейчас, потом уйду. Они уедут утром.
Еще один кивок и на столике появляется ключ.
— Второй этаж. Комната в самом углу. Будь осторожна...
Пожелание звучит искренне. Все же с хозяйкой борделя у нас никогда не возникало разногласий. И уже одно это заставляет ценить ее выше многих...
Перед встречей со спасенной я успеваю переговорить со служанками. Они быстро и четко выдают всю информацию. Агнесс Милфрем — младшая дочь мелкопоместного барона. Отец разорен. Недавно скончался. Старший сын наследовал все имущество и не придумал ничего лучше, как продать единственную оставшуюся в девицах сестру богатому соседу, не отличающемуся ни молодостью, ни добротой. Та не стала скандалить, молча собрала вещи и отправилась к одной из сестер, надеясь получить защиту и поддержку. Но выданная за ювелира родственница категорически отказалась пускать беглянку на порог. Даже не позволила переночевать, а велела отправляться обратно и не пытаться больше сбежать. Отчаявшаяся девушка отправилась бродить по незнакомому городу и оказалась в трактире.
Одна из типичных историй Гленжа. Женщина не может делать собственный выбор и принимать решения. Если, конечно, она не почтенная вдова, как герцогиня Леай. Всем остальным приходится мириться с волей отца, брата, мужа, а потом и сына. И сделать с этим ничего нельзя. Общество
